«Каскад» на связь не вышел
Шрифт:
Он беспомощно оглянулся. Зря… Ясно было и так, что разведчики отошли, видя явное преимущество «духов» в живой силе.
Гешка схватился за рацию, но выдернул из чехла только треть ее корпуса, разбитого пулей или осколком…
«А как же я? – с тоской подумал Гешка. – Неужели про меня забыли?» Он знал, что его не бросят, что вот сейчас в лесу, куда отошла разведгруппа, обнаружится его отсутствие, разведчики перегруппируются и пойдут сюда, чтобы вытащить его из смертельной западни. Но он понимал и то, что стоит ему подняться из своего укрытия – и его тут же обнаружат. До спасительной линии леса – около ста метров,
Разведчик взглянул на небо, забросанное белыми легкомысленными барашками облаков, и ему вдруг почудилось, что кто-то оттуда, с небес, ободряюще улыбнулся ему… Он помотал головой, отгоняя наваждение, и снова посмотрел в небеса. Прямо над его головой расплывался в ярко-синем небе ясно различимый крест из ослепительно-белых облаков… Разведчик не верил ни в бога, ни в черта. Но сейчас он понял, о чем сказали ему небеса…
Совсем рядом по воде зашлепали шаги, и Гешка услышал будничный разговор двух чеченцев. Они говорили так, как будто не было только что смертельного боя у этой реки…
– …лехш вар (тебя искал), – говорил первый.
Второй что-то неразборчиво ответил.
– Сунна ши машша (ты дашь мне два одеяла), – снова говорил первый.
Второй все так же невнятно что-то пробормотал ему в ответ.
– Баркал, Ваша (спасибо, брат), – радостно ответил первый, и в этот момент они вышли из-за валуна.
Гешка согнулся в три погибели, приготовившись к бою. Лишь бы они подошли к нему поближе, посмотреть на тело.
– Мил ву (кто это)? – спросил первый и попытался поднять голову Гешки за подбородок. Гешка распрямился, как боевая пружина, и в два быстрых, как молния, удара ножа покончил с незваными визитерами. Их тела поплыли, кувыркаясь в горном потоке, окрасив кровью прозрачную воду реки.
Гешка взял автомат и гранату в левую руку, а правой неловко перекрестился. «Ну, с богом!» – прошептали его побелевшие губы…
Он вышел из-за валуна и швырнул гранату прямо в гущу боевиков, которые с удивлением смотрели на тела, неожиданно появившиеся в реке. Еще летели с неба камешки, заброшенные туда силой взрыва, а Гешка выстрелил из подствольника свой последний ВОГ. Взяв бесполезный теперь автомат за ствол, как дубину, он пошел прямо на боевиков, оторопевших от неожиданности… И успел срубить двоих-троих ударами приклада прежде, чем длинная очередь из пулемета разорвала его тело пополам.
«Ну все, – прошептали его мертвеющие уста. – Принимай, Господи, душу мою…»
Саламбек – амир отряда боевиков – подошел к телу разведчика и присел рядом, пристально вглядываясь в его глаза. Они еще не подернулись смертной дымкой и, казалось, все видели и понимали. В них читались покой и умиротворение. Саламбек присел на корточки и, что-то прошептав про себя, закрыл эти серые, такие нездешние глаза…
История
Жизнь и смерть
Сандаль – Мишка Сандулов – на сопровождение колонны попал впервые; им подменили кого-то из пулеметчиков, поскольку по штатному расписанию разведроты он и числился разведчиком-пулеметчиком. Но на сопровождения посылали только контрактников, а срочники тянули солдатскую лямку в нарядах и караулах. В разведвыходы их тоже старались не брать, и нудная служба в расположении уже изрядно поднадоела всем солдатам – разведчикам срочной службы. Они с завистью поглядывали на праздничных построениях на контрактников, на груди которых сияло по несколько орденов и медалей за успешно прове-денные операции, и мечтали о боевой работе…
Но строгий и злой (на вид) командир подразделения еще на первом построении, когда они только прибыли после «учебки» в Чечню для дальнейшего прохождения службы, сказал как отрезал: «Срочников в горы не брать! Пусть матери получат их обратно живыми!»
Сандаль, несказанно довольный тем, что попал в боевое распоряжение на выезд, полчаса бегал по роте, выпрашивая у всех подряд бандану, чтобы выглядеть на броне бывалым разведчиком. Наконец ему повезло – Андрюха Кум, контрактник, прошедший три войны, порывшись в своей необъятной сумке, выудил старую, выбеленную потом и палящим солнцем бандану и ткнул ее Сандалю: «Пользуйся!»
Ревя надсадно моторами, броня – три БТРа и БМД-2, на борту которой красовалась гордая надпись «ДАШКА», – вырулили за ворота КПП и отправились под Балансу, где должны были принять под сопровождение колонну…
…Руслан впервые шел с отрядом на колонну «федералов», потому что амиром отряда был его родной старший брат Иса. Выполняя просьбу матери, тот старался уберечь младшего брата от серьезной работы, поручая ему заниматься вместе с арабом-подрывником Сулейманом изготовлением самодельных взрывных устройств. Но два дня назад брату исполнилось девятнадцать, и он ходил по пятам за Исой, упрашивая взять его на операцию. Иса посчитал, что брату уже пора набираться боевого опыта, и разрешил ему участвовать в нападении на колонну.
…Колонна шла в густом облаке пыли, змеей извиваясь по серпантину горной дороги. Сандаль, уже давно растерявший боевой задор, стучал по броне костлявым задом, потому что не знал, что для таких вот поездок у каждого разведчика есть своя подкладушка, называемая на солдатском разговорном языке «поджопником». Кроме того, усевшись лицом к зеленке на корме «ДАШКИ», как указал ему сержант Куценко, он ловил всеми дыхательно-выдыхательными путями густые порции пыли, выбрасываемой траками «бээмдэшки» в раскаленный солнцем воздух, пока, обернувшись, Куценко не заметил, что солдатик уже просто задыхается, и не обвязал его по самые глаза его же банданой. Дышать сразу стало легче…
…Боевики вышли на гребень горы, когда инженерная разведка прошла впереди колонны и машины стали втягиваться в западню. Когда шедший первым в колонне танк с минным тралом поравнялся с валуном, за которым укрылся Иса с гранатометом, тот крикнул в микрофон рации «Аллах акбар!» и, встав на одно колено, выстрелил из РПГ, целясь в моторный отсек. Танк вздрогнул и встал как вкопанный, выпалив в воздух тугим выхлопом грязного серо-черного дыма. А потом из его чрева рвануло свечой вверх оранжево-алое пламя. Пальба началась со всех сторон…