Шрифт:
Вступление
После целой череды стихийных бедствий проживание на нашей планете стало очень тяжелым, местами невыносимым. Русла рек пересохли. Ледники растаяли. Уровень мирового океана повысился. Поднялись сильнейшие ветра, которые выветрили почву. Урожай упал. Начался голод, массовое перемещение народов. К 2313 году население Земли составляло менее миллиона человек. Лучшие умы планеты создали подводный мегаполис, окруженный герметичным куполом, защищающим от разрушительных явлений внешнего мира и назвали его Каскара. Город, который приютил последних выживших с разных континентов и слоев населения. Город, где у каждого человека с рождения есть своя цель и миссия, которую он должен выполнять. Любое неповиновение приводит к арестам и ссылке в рудники, откуда мало кто возвращается, из-за работ на изнеможение. Именно в этом мире и будет происходить краткая история жизни нашего главного героя
Иногда дается второй шанс тем,
кто был недостоин и первого.
1.
Яркий свет бил в глаза, лицо горело от недавних побоев. Руки обездвижены, связаны. Потихоньку начинают всплывать в памяти моменты, что произошло, как я попал сюда. Но нет чёткой картины. Сквозь трещины в сознании, начинают проявляться воспоминания, как вспышки, по кадрам.
Небо заколыхало как водная гладь после броска камушка, хотя до этого выглядело как что-то лёгкое, прозрачное. Меня еще раз спросили, что ты знаешь о Парфирии. А я помню только какие-то обрывки, то ли воспоминания, то ли мне это привиделось. Как что-то упало, ударилось о наше небо, жесткое, твердое, как крышка от кастрюли, как открылся узкий проход, через который кто-то пытался проникнуть в наш мир из кромешной тьмы. И после проникновения проход затянуло как рану на больном теле, не оставив даже шрама. В итоге я так и не ответил на вопрос о том, что я знаю о Парфирии. Мне даже не было видно того, кто задавал этот вопрос, все было как в тумане, на ум ничего не лезло кроме гадостей. Самочувствие было не из лучших, меня мутило, кружилась голова, ощущение было как будто нечто проникло в мою голову и пытается ее изнутри разломать, давило со страшной силой, после чего я потерял сознание.
На утро я проснулся в бреду, весь взмокший, как после ужасного кошмара, суть которого я до конца не понимал и не помнил. Я попытался встать, но тело слушалось не с первого раза, руки и ноги гудели, колики прошлись по всем мышцам. Ощущение было как будто я пролежал в неудобной позе неделю и только сейчас очнулся, и решил сразу встать на онемевшие конечности. Была безумная жажда, следом пришел и голод. В квартире был ужасный беспорядок, чего только стоило найти свои штаны цвета хаки и черную майку. Передвижение по квартире отнимало немалые силы, только после опустошения упаковки с молоком, до меня дошло что оно пропало. Меня стошнило моментально на пол, на ноги, на холодильник, зацепил по максимуму все что можно было. Так плохо мне не было давно, хотя вчера я пришел безумно уставший с работы и сразу же завалился спать, с чего бы вдруг меня так мутило. Не помню, что бы кого-нибудь тошнило от сновидений. Только тогда, когда я добрался до ванной я понял, что случилось что-то непонятное, поскольку моё бородатое и помятое лицо никак не походило, на свежевыбритое вчерашнее личико. С осознанием пришла дрожь в руках и лихорадка, только я думал, что взял себя в руки как развалился еще больше. Встать не было сил, я силился что-то вспомнить, но ничего не приходило на ум, было только какое-то горькое послевкусие. Нужно все это забыть, принять как есть или сойдешь с ума. Может я набрался вчера и ничего не помню, в любом случае без сторонней помощи я ничего не узнаю. Но с этого дня меня преследовало ощущение, что наш мир не такой каким я себе его представлял, что-то надломилось, потерялась целостность, появилась какая-то неизвестность. Я это чувствовал, случился какой-то надлом во мне, непонятный до конца.
2.
Всем привет меня зовут Кристиан. Я самый обычный трудяга на вечно песчаной Каскаре. Рай на земле, совершенство, идеальный мир для всех живых существ, для развития и процветания, единственный нюанс, нужно непомерно много работать. Не важно где, в машинном цеху, землеройкой или на перерабатывающем заводе, важно работать очень много иначе процветания вам не видать. Например, мой сосед Ян, работает на коралловом рифе, ловит рыбу и ракообразных, а по выходным трудится на грибной ферме. Почва у нас скудная, мало что растет, поэтому выбирать не приходится, питаемся тем что есть.
Это конечно, что касается натуральной еды, а синтетической у нас полно, хоть лопни, тут тебе и синтетическое молоко, и синтетический хлеб. Говорят, когда-то давно почва была настолько плодородной что на ней можно было вырастить что угодно, но где истина никто не знает, возможно это бредни стариков. Сейчас город стоит только на добыче полезных ископаемых, а их у нас в изобилии, и на развитии технологий для облегчения жизни. Экология конечно страдает, бывает нечем дышать, небо заволакивает дымом, но через время все быстро проходит, как будто кто-то включил в помещении мощную
Был у меня когда-то лучший друг, Дэвид, даже больше чем друг, почти как брат. А все потому, что мы выросли в одном доме для сирот. Меня правда не бросали родители, все было еще хуже, когда я был совсем маленький отец пропал без вести, а мама вскоре сошла с ума. Больше родственников у меня не было, поскольку мы были приезжими, а где наша родина из местных никто не знал. Так и получилось, что я попал в детский дом. Вот там то я и рос плечом к плечу с моим другом. Мы были не разлей вода. Было много хорошего, по детству мы проказничали, за что не раз попадало нам от воспитателей, но были и ссоры в подростковом возрасте. Ну конечно из-за девочек. Росли мы оба крепкими, спортивными парнями, любили турники и игру в регби. Я нравился девочкам за красивые изумрудные глаза и густые каштановые волосы, а он за белую голову и холодящий душу взгляд сапфировых глаз, который обезоруживал.
Дэвид был, как и я сиротой, полной, никаких родных. Так мы и сроднились. Дорога нас разделила всего однажды, когда мы пошли учиться в институт, я выбрал технический факультет, меня тянуло к машинам, а он остановился на Технологии пищевого производства. Его выбор был банально прост, мы с детства не доедали, только для меня еда была не главное, а для него хорошее и постоянное питание – приоритет.
На время обучения наши пути разошлись и общение прервалось. И однажды придя с работы мы встретились.
Отработав очередную 14 часовую смену, я поднимался на свой этаж, обессиленный, разбитый. Хотелось побыстрее упасть на диван и отключиться. Повернув на свой этаж, грязный, отвратительно пахнущий, как и все что касается общежития, я остановился. В конце коридора возле моей двери стоял незнакомец. Он был не малого роста, да и довольно широк в плечах. На нем была широкополая шляпа и черная шинель, на ногах были темно коричневые резиновые сапоги, верный признак того что этот человек работает на коралловых рудниках. Не доходя 5 метров до него, я спросил:
– Я Вам могу чем-нибудь помочь?
– Конечно! – ответил человек не поворачиваясь.
– И чем именно?
– Дашь мне двадцатку до зарплаты!
– С чего это вдруг?
– Мне кажется за тобой есть должок.
Когда он повернулся, я увидел моего друга детства Дэвида, изменившегося за эти годы до неузнаваемости. Морщины на его лице выдавали его не простую жизнь, густая недельная щетина с легкой проседью намекали на житейский опыт полученный не по годам. Широкие плечи и крепкие руки были прямым следствием его заработка на жизнь, тяжелой непосильной работы.
3.
Было прохладное утро. Ничем не отличающееся от предыдущих. Такое же пасмурное, затянутое грозовыми облаками небо. В воздухе ощущалось напряжение, кажется, что в любую минуту вот ударит со страшной силой молния и пролетят по всему небу раскаты грома. Или что-то надломится, что уже давно висело на волоске и не подавало признаков жизни, это его последнее мгновение. В душе большое смятение, все вокруг напряжены. В тот день на остановке было не много людей. Каждый был погружен в свои мысли, отворачивались при пересечении взглядов, было ощущение какой-то тайны, в которую тебя не посветили, но волнение ощущал каждый из присутствующих, и схожие чувства были у всех. Автобус задерживался, хотя обычно ходил строго по графику. Опять в диспетчерской что-то напутали и на маршрут никто не вышел. Сколько раз уже летели жалобы в адрес этой безграмотной организации, а что толку если разумных с каждым днем все меньше и меньше. Город живет последним вздохом, скоро все рухнет, все уверены в этом, но как это будет и откуда начнется никто не знает. Длинноволосый поджарый брюнет с орлиным оскалом, худой и высокий, в длинном черном пальто, замер, а потом как в припадке начал креститься, перебирать скрюченными тонкими пальцами от головы к животу и далее по плечам. Из-за чего вызвал недоумевающие взгляды других будущих пассажиров местного автобуса. Женщина, уже не молодая, но на лице которой еще не потух цвет молодости, в подстреленных джинсах с голыми щиколотками и коротком полушубке голубого цвета, резко засмеялась, оголяя большие белые зубы с щелью по центру верхнего ряда. До конца не понятно, что произошло, что вызвало этот конский смех и почему сухопарый старик осенил себя крестным знамением, да и вдаваться в это не было смысла, потому что в моей голове также творилась неразбериха, как будто я увидел свет в конце туннеля и остановился на полпути. Кто-то открыл дверь в мое сознание, а я замер, закостенел и не могу даже спросить кто это и что вообще здесь происходит.