Каспар Фрай (авторский сборник)

Орлов Алекс

Те с разгона подкатили ее к стене и опрокинули. Смоляная бомба скользнула по закругленному желобу болтушки и, подпрыгнув, перемахнула через крепостной ров, расколовшись в гуще свалившихся с лошадей уйгунов.

Полыхнуло жаркое пламя, закричали люди, отчаянно заржали лошади. Зрелище было ужасное, но скоро все закончилось, и огонь начал с треском пожирать трупы. Запахло горелым мясом и шерстью, однако основная часть конницы уже уходила прочь.

– Скверно выглядит, – сказал де Гиссар.

– Скверно, хозяин, – согласился Мюрат, – зато все уступы, кроме центрального,

строятся полным ходом. Противник не отказал себе в удовольствии поджарить уйгунов, однако на это время оставил в покое наших строителей. Выходит, ценой потерь мы своего добились.

– Да, – согласился де Гиссар, наблюдая, как от основательно подросших стен уступов уходят со своими щитами вахмистры: их помощь там больше не требовалась.

– Значит, мы все-таки зацепились, – сказал граф.

– Зацепились, хозяин.

По полю носились обожженные лошади уйгунов. Он жалобно ржали, но никто не торопился поймать раненых животных, чтобы прирезать, поскольку их мясо имело резкий привкус и в пищу не годилось.

– Ты видел, что они бросали под ноги лошадям? – спросил граф.

– Должно быть, тростниковые ловушки, хозяин,

– Хитрые, мерзавцы. На все у них готов ответ.

34

Когда последние камни легли в стены уступов, воцарилась неожиданная, непривычная тишина. И осаждавшие, и сидевшие в крепости поняли, что наступил момент, когда должно решиться – кто сильнее.

– Ну что же, – сказал де Гиссар, обращаясь к Мюрату. – Пора принимать решение.

– Так принимайте его, хозяин.

– Хорошо. Готовь уйгунов, посылай в уступы гельфигов, и пусть мастеровые расширят стены, чтобы поместилось побольше солдат.

– Я пойду к уйгунам.

– Иди и скажи, что я надеюсь на них. Пусть крючья-тройники станут сегодня самым страшным оружием.

Получив новый приказ, укрывавшиеся в старых уступах гельфиги стали по одному, по два перебираться в новые укрепления. Со стороны лагеря к ним уже бежали длинной цепочкой курьеры, тащившие мешки с черными стрелами – для точной стрельбы, и охапки стрел попроще, обмотанных просоленными веревками.

– Закованные в сталь арбалетчики пытались помешать подносчикам стрел, однако после десятков прямых попаданий по шлемам и накладкам точность их стрельбы ухудшилась. Практически гвардейцы были выведены из строя, так что сопротивление гельфигам оказывал только молодой граф Густав со своей командой, методично нанизывая на болты самых смелых гельфигов.

Ни от кого не таясь, на склонах холмов начали выстраиваться полки пеших уйгунов. Им предстояло сделать основную работу – вскарабкаться на стены, прорубиться к воротам и опустить мост.

Уйгуны вели себя нервно, ожидание давалось им нелегко. Чтобы как-то отвлечься, многие из них с преувеличенным вниманием следили за курьерами, которые короткими —перебежками продолжали пробираться к уступам. Вахмистры с огромными щитами образовали небольшие островки безопасности, где курьеры могли перевести дух, чтобы тащить дальше груз со стрелами, вяленым мясом или водой.

И строители и гельфиги сидели в уступах безвылазно, потому нуждались в пище.

Подготовку к атаке де Гиссар решил начать с обстрела замка дымными стрелами. Гельфиги пускали их очень изобретательно, рассеивая по всей территории замка. Дым снова начал затягивать крепость, однако не так сильно, как в прошлый раз, поскольку теперь защитники замка вовремя собирали стрелы и гасили их в бочонках с водой.

В основном этим занимались подмастерья и слуги. Они забирались на крыши, проверяли водосточные канавы и подбирали стрелы, упавшие во двор, а те, что попадали на ярусы, сбрасывали стоявшие у стен гвардейцы и расчеты метательных орудий. От едкого дыма слезились глаза, он заставлял солдат кашлять, однако это нельзя было сравнить с прошлой атакой, когда двухтысячная лава уйгунов просто засыпала замок дымными стрелами.

По звуку трубы уйгуны четырьмя колоннами двинулись вперед. Они подняли щиты, чтобы обезопасить себя от обстрела дроблеными камнями, однако защиты от ядер у них, конечно, не было.

Пока расстояние до крепости было более шестисот ярдов, колоннам ничто не угрожало. Баллисты начинали обстрел с четырехсот, арбалеты-гиганты – с трехсот пятидесяти, а катапульты-трапеции – с трехсот ярдов.

По мере приближения уйгунов мачты баллист приходили в движение. Теперь орудия были заряжены и ждали, когда противник подойдет ближе.

Едва уйгуны пересекли невидимую черту, как со стороны замка послышался грохот ударившихся о суппорты мачт – тридцатифунтовые ядра понеслись навстречу противнику.

Первый залп оказался неточным, ядра лишь подняли пыль, но после второго ядро угодило в середину одной из колонн, убив нескольких солдат. Жертв могло бы быть и больше, однако остальные, заметив опасность, успели разбежаться.

Пока баллисты заряжались, уйгуны продолжали идти мерным шагом. На первый взгляд могло показаться, что бежать врассыпную было бы правильнее, однако в сомкнутом строю с поднятыми щитами можно было надежнее защититься от обстрела дробленым камнем.

Поняв, что летящие ядра хорошо видны противнику, защитники замка выстрелили зажигательными зарядами. Бомбы упали с недолетом, образовав целое море огня. Загорелась сухая трава, брошенные трупы и множество всякого мусора – от досок до седел и вещевых сумок. Когда дым и копоть ухудшили видимость, баллисты опять ударили ядрами.

Снова раздавались крики «пли!», шедшие впереди вахмистры вскидывали руки, предупреждая о подлетавшем ядре, однако предупреждения приходили слишком поздно, и ядра все чаще врезались в гущу не успевших расступиться солдат.

Когда позволило расстояние, баллисты перешли на метание дробленого камня. Острые осколки с грохотом обрушивались на щиты уйгунов, однако те выдерживали удар, и колонны продолжали движение.

Вскоре вахмистры отдали команду рассредоточиться, поскольку полки стали досягаемы для арбалетов-гигантов. Несколько выпущенных из них болтов опоздали и не нанесли того шокирующего урона, как если бы врезались в сомкнутые ряды.