Каспар Фрай (авторский сборник)
Шрифт:
– Вот, поправьте здоровье, свиньи.
– О! Ты просто отец родной! – обрадовался Хриплый и, схватив кружку, стал жадно пить.
Шершавый лишь пригубил и вернул кружку.
– Ты нам за подсвечники заплатил? – спросил он неожиданно.
– Конечно, – не моргнув, соврал Синий Колпак. Он давно смекнул, что если вовремя поить воров, приносивших ему на скупку ворованные вещи, то можно получать добро практически даром.
– А почему у меня денег нет?
– Так прогуляли все.
Шершавый попытался сопоставить какие-то факты, но сил на это у него не было. Забрав
– Ну, мы пошли, что ли?
– А адрес? – усмехнулся Синий Колпак.
– Говори.
– Доходный дом купца Ходорковского, первый этаж.
– Это на окраине, что ли?
– Да, на окраине, где конокрады живут. И поспешите, нам за скорость деньги платят.
– Тебе, может, и платят, а мы этих в глаза даже не видим, – запьянев, осмелел Хриплый и тут же получил еще одну затрещину.
– А чего я такого сказал? Озверел совсем! Синий Колпак пинками выгнал воров на улицу и захлопнул дверь.
– Не, ну ты видел, а? – прогундосил Хриплый.
– Ладно, пошли уже. Быстрее сделаем, вернемся и доспим. Я еле ноги таскаю.
– Я тоже… Да и пожрать бы не мешало.
Жулики долго брели по улицам просыпавшегося города, то и дело отбиваясь от собак, которые не упускали случая укусить прохожего.
В одном месте они попытались украсть простыни, но были облиты горячими помоями. Сегодня им не везло с самого утра.
Прихрамывая и ругаясь, воры наконец добрались до нужного дома, на первом этаже которого в двухкомнатных апартаментах жил учитель хороших манер, будто бы из самого Фаргийского халифата.
Наверное, он никогда не спал. Как только жулики постучали в его дверь, она тут же распахнулась и на пороге появился человек с напомаженными волосами и с кинжалом в руке.
– Слушаю вас, – сказал он, пряча кинжал за спину. Его светлая кожа и серые-невыразительные глаза выдавали в нем северянина, скорее всего жителя Харнлона, столицы короля Ордоса Четвертого.
– Это… Синий Колпак сказал, что они уехали.
– Кто «они»?
– Они. – Шершавый пожал плечами, и Хриплый повторил этот жест.
«Идиоты», – подумал королевский шпион, а вслух спросил:
– Сколько их?
– Шестеро.
– Понятно. Колдун с ними?
– Какой колдун?
– Значит, с ними.
И не сказав больше ни слова, незнакомец захлопнул перед курьерами дверь.
– Вроде все, а, Шершавый?
– Выходит, все, раз дверь закрыл. Они подальше отошли от дома и стали осматривать его снаружи.
– Окна невысоко, и решеток нет, – заметил Шершавый.
– Ага. Кругом тихо, и стража сюда нос не показывает. Только Синий Колпак ругаться будет.
– А мы ему не скажем и вообще не понесем ему больше ничего, а то с него толку никакого, только голова болит.
61
Светило солнце, и пели птицы, граф де Гиссар ехал во главе колонны, которая растянулась на целую милю. Копыта лошадей поднимали известковую пыль, издали могло показаться, что на дороге что-то горит.
Де Гиссар улыбался. И было чему радоваться – его главная мечта начала претворяться в жизнь.
Четыре дня назад он наконец подошел к замку Бренау и увидел старые стены, которые так хорошо помнил. Несколько беззаботных лет жизни он считал эту крепость своим домом. Здесь за ним ухаживали заботливые и преданные слуги. На этих зубцах он играл под надзором гвардейского старшины, в сопровождении конюшего ездил на пони в лес, который виднелся между холмами. А еще бросал с моста камни в лягушек, которые жили на дне крепостного рва. Ах, что это были за годы! Лучшие годы.
В Бренау даже не догадывались, кто пришел под их стены. Они знали лишь, что некий самозваный граф де Гиссар взял штурмом город Крттон, захватил замок Оллим, разорил Марингер и теперь подступил к Бренау, имея больше четырех тысяч солдат и неисчислимый обоз.
В прежние времена о таком безобразии и помыслить было невозможно, войска герцога быстро указали бы нахалу его место, однако сейчас герцог с войсками стоял на границе, закрывая ее от войск короля.
Окружив Бренау, де Гиссар решил поиграть в благородство и послал осажденным предложение о сдаче, пообещав всем, кто покорится ему, сохранить жизнь. Однако предложение это было отвергнуто, граф Эверхард фон Бренау не поверил посулам известного разбойника, поскольку отличал правду от лжи как никто другой – он возглавлял в герцогстве Департамент расследований и дознаний.
Получив отказ, де Гиссар испытал облегчение. Если бы фон Бренау сдался, убивать его и всю семью было бы как-то… неудобно.
Замок Бренау нельзя было назвать крепким орешком, каким был Марингер. Когда-то стены этого замка казались де Гиссару необыкновенно высокими, однако стенам Марингера они уступали вдвое. Здесь не было и тех восьми сотен солдат, которые даже по ночам не давали де Гиссару покоя. Две, от силы три сотни ополченцев вперемешку со слугами и жителями окрестных деревень сидели в замке и дрожали от страха.
Граф не видел на стенах баллист, в замке отсутствовали катапульты и гигантские арбалеты, способные прошить болтом насквозь сразу нескольких солдат. Видимо, весь расчет защитников строился только на личном мужестве.
Де Гиссар решил показать этим провинциалам, на что он теперь способен. Для этого в ста ярдах от крепостных стен он поставил двадцать катапульт, вывезенных из Марингера, с достаточным количеством смоляных бомб. Обслуга метательных орудий укрылась за толстыми деревянными щитами, став недостижимой для стрел противника.
Де Гиссар отдал приказ, и в небо взлетели два десятка бомб, оставлявших черные дымные следы. Часть из них разбилась о стены, и пламя с треском поползло по камням, другие перелетали через зубцы и обрушивались во двор, зажигая постройки.
Несколько залпов дали результат, на который де Гиссар даже не рассчитывал. В замке вспыхнул пожар, который набирал силу, несмотря на все старания защитников крепости потушить его, о чем свидетельствовали поднимавшиеся над замком клубы пара.
В такой ситуации идти на приступ было нельзя. Солдаты де Гиссара ждали, с интересом посматривая на столбы черного дыма.