Кассандра и Блэр в Академии магии
Шрифт:
В папиных документах я нашла план здания Академии и знала, что попасть внутрь можно подземным туннелем, потайной ход в который, правда, закрыт. Шанс пробраться был только через вентиляционный проем в кирпичной стене, отличавшийся крайне маленьким размером. Пролезть через него под силу только кошке или животному слегка покрупнее. Лулу бы справилась с этим заданием, но я оставила ее в Лесной Долине. К счастью, Луций обучил меня не только общению с животными, но и превращению в них. Точнее, только в одно – лисицу. Может, поэтому мы с Лулу хорошо понимали друг друга, потому что моя звериная
Выбравшись из туннеля, оказалась в самом замке. Коридоры Академии пустовали, казалось, словно время остановилось. Каждый день я изучала план здания и знала все детали. В считанные минуты мне удалось добраться до кабинета приемной комиссии, где хранились документы абитуриентов. План протекал идеально, оставалось лишь немного подкорректировать данные в досье Кассандры Лайн. Хоть бабушка и старалась отгородить меня от магии, она была в моей крови. Я спрятала книги из арсенала родителей в лисьей норе и сбегала из дома, чтобы попрактиковать практики из учебников. Поэтому сейчас без труда смогла исправить цифры в документах, не оставив и следа.
Учебный год начинался через несколько дней, и не было смысла возвращаться домой. Тем более бабушка могла обо всем догадаться и не отпустить меня. Нужно подыскать недорогое жилье, чтобы скоротать время, а затем сразу отправиться на учебу. Надеюсь, остатка накоплений хватит на ночевку.
В человеческом обличье вышла в коридор, на стене располагалась доска почета, и я не смогла сдержать любопытства, чтобы не подойти. Конечно, ожидала, что здесь не будет портретов родителей, но все равно расстроилась, не обнаружив их. Зато можно было вдоволь «полюбоваться» изображением Мелиоса Аваруса: нынешний директор выглядел наглым и высокомерным, его хитрый взгляд сразу выдавал в нем изворотливого человека.
Внимательно рассматривая предстоящего врага, я отвлеклась, поэтому неожиданное прикосновение заставило вздрогнуть. Меня кто-то схватил за предплечье. Повернувшись, увидела перед собой высокого парня и сначала подумала, что это видение, потому что никогда раньше не встречала человека с фиолетовыми волосами. Но хватка незнакомца стала сильнее, доказывая, что он настоящий.
– Что ты здесь делаешь? – спросил парень.
Моей единственной целью стало «Бежать!». В секунду превратившись в лисицу, я юркнула в вентиляционный канал и по трубам дымохода спустилась до подвала и выбралась наружу через маленькое отверстие. Никогда в жизни я не бежала так быстро, словно, за мною гналась сама Смерть. Позволила себе остановиться только, когда Академия оказалась далеко позади, и виднелись только ее острые шпили. Дыхание сбилось, сердце бешено колотилось, но в голове настойчиво пульсировала мысль: «Ты попалась, теперь жди неприятностей».
Блэр
– Блэр, мы с отцом ждем тебя внизу, поторапливайся, – монотонно, как и всегда, объявила мама.
Они заставляют меня ехать в Лавку Грима, выбирать всякие принадлежности для первого и последующего дня пребывания в Академии магии. Ни один член нашей семьи за десятки поколений не нуждался в обучении, потому что мы потомственные волшебники с рождения. Мне повезло куда меньше: магия отказывалась подчиняться до десяти лет, а после только ее маленькие отголоски помогали матери не до конца смешивать меня с грязью. Карнелия, так зовут мою невыносимую родительницу, всегда стыдилась, что чадо не имеет таких сил, как у нее или кого угодно из нашего рода.
Получая непрекращающиеся нарекания в свою сторону, я превратилась в абсолютно черствую и холодную натуру. Иногда даже кажется, что способность любить не уготована мне точно так же, как и магический дар. Единственное преимущество, выбивающееся за рамки, – моя идеальная внешность: блестящие, словно метал, черные волосы, струящиеся до самого пояса, подчеркивали безупречную осанку, выделяющую меня на фоне остальных низкопробных девиц. Карие глаза, обрамленные тысячью длинных пушистых ресничек, кокетливо смотрели вглубь любого человека. Маленький носик и умеренно пухлые губки дополняли мой свежий и в то же время утонченный образ.
Я знаю себе цену, как и знаю, по какой причине могу есть и не толстеть, – гены. Моя мама, какой бы мегерой не была, всегда выглядела неотразимо и безукоризненно. Мне с детства нравилось быть на нее похожей, но сейчас любое сравнение приводило в бешенство.
– Ты все еще не одета? – в комнату вошел мой папочка, самый добрый и ласковый человек в мире.
Карнелия подмяла его под себя, поэтому Глен не встал на мою сторону и точно так же призвал к поступлению в чертову Академию.
– Папа, я уже многому научилась! Вот смотри!
После этих слов я взмахнула руками и в секунду переоделась в выходное платье с тугим корсетом.
– Милая моя девочка, это ты должна была уметь еще с пяти лет, – произнес Глен осторожно, всеми силами пытаясь меня не обидеть.
– Тогда как вы представляете мое обучение среди других волшебников? В нашем мире все верят лживым слухам, что я величайшая ведьма, которой еще свет не видывал.
– Ты умеешь держать лицо, и, я уверен, справишься с любой ситуацией, – пожал плечами папа.
– Скорее, опозорюсь и уничтожу свою репутацию. Мама просто наказывает меня таким образом за то, что не оправдала надежд, – фыркнула я от возмущения.
– Блэр, она любит тебя и будет любить сильнее, если мы прямо сейчас спустимся вниз.
На этом разговор был окончен, но в душе я не почувствовала облегчения от утешений отца. Он был слаб и уже давно забросил борьбу против моей настырной матери. Возможно, Филориум не такая уж и плохая затея, ведь я смогу сбежать от этого монстра, очерняющего остатки сердца.
Во дворе замка меня уже ждала повозка с запряженными единорогами. Только богатые волшебники могли себе позволить использовать этих животных в качестве наемных извозчиков. С виду обычные лошади отличались грациозностью и необычной переливающейся гривой. Все волоски на шее и голове единорога отсвечивали на солнце необыкновенным цветом. Для каждого человека этот цвет был разный в зависимости от того, что творилось у него в душе. Для меня животные сегодня предстали с темно-синим оттенком гривы, для моей мамы всегда оставались неизменно черными.