Каталина
Шрифт:
— А теперь иди, — прошептала донья Беатрис. — Благослови тебя бог, дитя мое, и вспоминай меня в своих молитвах, ибо я грешная женщина и нуждаюсь в заступнике перед гневом божьим.
Каталина выскользнула из монастыря, аббатиса заперла дверцу, подождала, пока стихнет стук копыт, гулко раздававшихся в ночной тиши, и пошла к себе. По ее щекам катились слезы, и она едва видела, куда идет. Остаток ночи донья Беатрис провела в молитве.
30
Доминго протянул Каталине
— Дядя Доминго.
— Да?
— Я выхожу замуж.
— Только обязательно выйди, дитя. Учти, что мужчины в большинстве своем стремятся избежать этого священного обета, хотя он необходим для спасения души.
Они проехали спящую деревушку, и вдали показалась небольшая рощица. Из-под деревьев появилась одинокая фигурка, и Доминго натянул поводья. Каталина соскользнула с лошади и бросилась в объятья Диего. Доминго спрыгнул на землю.
— Достаточно, — сказал он. — Вы еще успеете нацеловаться. Садитесь на лошадь и уезжайте. Еда и вино в переметных сумах.
Он обнял Каталину и Диего, помахал им рукой на прощание и сел под деревом, так как городские ворота давно закрылись. Достав из кармана припасенную бутылочку вина, Доминго поднес горлышко ко рту и приготовился встретить рассвет в компании с музой. Но, не успев решить, сочинить ли ему сонет величественной луне или оду всесокрушающей любви, он задремал и проснулся лишь после восхода солнца.
Влюбленные скакали больше часа, и Каталина говорила, не закрывая рта. Диего был так счастлив, что смеялся над каждым ее словом. Она чувствовала себя на седьмом небе, сидя за спиной любимого на несущейся сквозь ночь лошади.
— Я готова скакать с тобой хоть на край света.
— Я голоден, — ответил Диего. — Давай остановимся и посмотрим, что у нас в переметных сумах.
Дорога как раз проходила мимо леса, и он натянул поводья. Каталина прекрасно понимала, что он вряд ли удовлетворится лишь едой и питьем. И без предупреждения аббатисы и Доминго она знала, что нельзя дать мужчине волю до того, как их отношения узаконены церковью. Слишком часто девушки, уступившие возлюбленным, обнаруживали, что те не спешат выполнить данные ранее обещания.
— Поехали дальше, дорогой, — сказала Каталина. — Аббатиса советовала не останавливаться. Вдруг за нами будет погоня.
— Я никого не боюсь, — ответил Диего.
Он перекинул ногу через голову лошади, спрыгнул на землю и подхватил Каталину. Как только она оказалась в его объятиях, Диего осыпал поцелуями ее глаза и губы, а затем увлек к лесу. И тут по их спинам забарабанил дождь. Оба вздрогнули от неожиданности, так как не ощущалось и дуновения ветерка и они не заметили появившуюся над их головами тучку. И храбрый, как лев, Диего, готовый сразиться с десятком вооруженных
— Там нет дождя, — он указал на другую сторону дороги. — Побежали.
Но, когда они достигли желанного места, дождь превратился в ливень.
— Поехали, — раздраженно воскликнул Диего. — Туча маленькая, мы ее обгоним.
Он вскочил в седло, помог Каталине сесть сзади и вонзил шпоры в бока лошади. Едва они выехали из леса, как дождь прекратился. Диего взглянул на небо. Позади громоздились темные облака, впереди сияли яркие звезды. Примерно полчаса они скакали в полном молчании. Около одинокой рощицы Диего вновь натянул поводья.
— Остановимся здесь, — и тут же на его нос упала тяжелая капля.
— Ерунда, — он спрыгнул на землю, и дождь сразу же усилился. — Это проделки дьявола.
Как только Диего оказался в седле, дождь прекратился, как по мановению волшебной палочки.
— Дьявол тут ни при чем, — заметила Каталина.
— Тогда кто?
— Пресвятая дева.
— Ты несешь чепуху, женщина, и скоро я тебе это докажу.
Они поскакали дальше, но теперь его острый взор не находил дерева, к которому он мог бы привязать лошадь.
— Надо было взять с собой веревку, чтобы стреножить ее, — пробурчал Диего.
— Всего не предусмотришь, — сочувственно вздохнула Каталина.
— Лошадь должна отдохнуть. Да и нам не помешает вздремнуть на обочине.
— Я не смогу заснуть.
— Я, кажется, тоже, — усмехнулся он.
— Посмотри, опять пошел дождь. Мы промокнем насквозь.
— Несколько капель нам не повредит. — Но капли сменились потоком, и Диего, выругавшись, пришпорил лошадь. — Ничего подобного я еще не видел.
— Почти что чудо, — прошептала Каталина. Диего сдался. Хотя дождь и кончился, они основательно промокли, и его любовный пыл в значительной мере охладили мысли об испорченной одежде. Наконец на востоке затеплился рассвет. Дорога поднялась на вершину холма, и внизу, в розовом отсвете зари, они увидели маленькую деревушку. Навстречу уже попадались крестьяне, спешащие на поля. Они въехали в деревню, но тут лошадь остановилась, как вкопанная.
— Это еще что такое, — возмутился Диего, пришпоривая лошадь. — Вперед!
Но та даже не шевельнулась. Диего стегнул ее по голове поводьями, вонзил шпоры в бока. Но и это не произвело никакого эффекта. Казалось, она окаменела.
— Я заставлю тебя двинуться, — рассвирепел Диего и изо всех сил хлестнул лошадь по шее. Та встала на дыбы, и Каталина испуганно вскрикнула. Диего кулаком стукнул лошадь по голове, она опустилась на все четыре ноги, но не тронулась с места. Застыла, словно обратившись в камень. Диего побагровел от ярости, вспотел.
— Ничего не понимаю. Неужели дьявол вселился и в лошадь? — Тут Каталина рассмеялась, и он повернулся к ней с перекошенным от злости лицом. — Что тут смешного?