Каталог киллерских услуг
Шрифт:
Пашка посмотрел ему в глаза строгим взглядом и медленно проговорил, подчеркивая каждое слово:
– Одно из моих условий – никакого интереса к моей работе. И вообще не упоминать нигде моего имени. Конфиденциальность в наших общих интересах. А с деньгами я тебя торопить не буду. Надеюсь, аванс в десять тысяч ты потянешь? А далее сам отрегулируешь сроки – в зависимости от того, насколько будет эффективной моя работа.
– Мне нужно подумать, – с ноткой растерянности в голосе сказал Давыдов. – Все это так неожиданно…
– Думай, – кивнул Пашка и налил Давыдову водки. – Только не очень долго, потому что через день-другой все может измениться, и ты окажешься в положении человека, который явился на вокзал, когда все поезда уже ушли.
Несмотря на выпитое, сердце Давыдова опять наполнилось тревогой. Но Пашка не дал собеседнику возможности предаться сомнениям. Он деловито продолжил:
– Пока думаешь, составь списочек. Всех, кто тебе в данную минуту мешает жить. Ну, там, Величко и те его «шестерки», которые грязную работу делают. Ты же наверняка знаешь кого-то из них. Особенно интересно, кого они приготовили на твое место. Все, что знаешь об этих людях, всю доступную тебе информацию – занеси в список. Завтра утром я тебе позвоню и скажу, где мы встретимся.
– Просто детектив какой-то! – пробурчал Давыдов. – Даже и не знаю, что думать. Ты предлагаешь мне помощь в таком щекотливом деле, а о себе ничего не говоришь.
– Я занимаюсь очень специфическими делами, – спокойно ответил Пашка. – Но тебе лучше не забивать этим голову. У тебя и так работы по горло. Занимайся судебными делами – апелляцию подавай, в комитет по имуществу жалобу – в общем, развивай бурную деятельность. И светись побольше в разных местах, чтобы все время на глазах у людей быть, понял? А мне завтра – список. И на этом пока все.
И на этом действительно все закончилось. Пашка внезапно вспомнил, что у него важная встреча, расплатился с официантом, тепло попрощался с Давыдовым и исчез так же незаметно, как и появился. Совершенно сбитый с толку, Давыдов залез в машину и приказал Савелию ехать в фирму.
Савелий молча завел машину и поехал. Однако что-то будто мучило его. Он ерзал на сиденье, а потом вдруг спросил:
– Алексей Петрович, а что это за человек, с которым вы сейчас встречались? Я его мельком у кафе видел, вы его давно знаете?
У Давыдова начинала болеть голова, он был страшно недоволен собой, и расспросы Савелия вызвали у него досаду.
– Старый друг, – буркнул он. – Тот самый, про которого я тебе в тот раз говорил. Тогда поговорить не удалось – вот сегодня встретились… А что?
– Да так, ничего, – помолчав, ответил Савелий. – Вроде я его раньше видел. Показалось, наверное.
Глава 4
В работе оперативника, как и в любой другой, также бывают счастливые случайности. Реже, чем того хотелось бы, но чаще, чем это можно себе представить. Разумеется, в отчетах факт случайности никак и никогда не отражается. Все успехи объясняются кропотливой и самоотверженной работой, и это, наверное, правильно, потому что в серьезном документе странно будут смотреться, например, такие слова: «А восьмого июля в результате счастливой случайности мы вышли на след опасного преступника…» Начальство вряд ли оценит такую искренность по достоинству.
Но восьмого июля Гурову и Крячко действительно повезло. Причем даже чуткая интуиция Гурова в этот день ничего ему не подсказывала. Вместе с Крячко они собирались навестить Бардина – человека, который оказывал Вельяминову юридические услуги. Учитывая изворотливость и красноречие профессиональных адвокатов, Гуров приготовился к длинной и вязкой беседе без особых надежд на положительный результат. Вельяминов был человеком, мягко говоря, неоднозначным и сложным, и юридические услуги, в которых он нуждался, наверняка тоже были специфическими, такими, о которых не принято говорить вслух. Для начала Гурову хотелось хотя бы присмотреться к Бардину, уяснить для себя, что это за человек, прощупать его слабые места, чтобы знать наверняка, с какой стороны к нему заходить. К тому же визит оперативных сотрудников – это всегда стресс, и человек, если у него не очень чиста совесть, реагирует на него крайне болезненно. Настолько болезненно, что начинает суетиться, прятать в воду концы и совершать прочие необдуманные поступки. Если Бардин потеряет хладнокровие, это будет Гурову на руку.
Они с Крячко явились в юридическую консультацию, где работал Бардин, к девяти часам утра, но оказалось, что их уже опередили. В кабинете у юриста уже сидел посетитель, и еще один дожидался в коридоре – довольно неприятный на вид субъект с тяжелой челюстью и водянистыми подозрительными глазами. Он, сгорбившись, сидел на стуле и, то и дело сглатывая слюну, мрачно посматривал на Гурова с Крячко, словно давно решил для себя, что им здесь не место. Он был очень похож на человека, мучающегося с похмелья, но вынужденного терпеть эти муки ввиду полного безденежья.
Гуров и Крячко не стали форсировать события и скромно присели на свободные места. Табличка на двери Бардина поясняла, что хозяин кабинета оказывает не только юридические услуги общего характера, но является также и нотариусом. Это навело Гурова на некоторые подозрения, которые, как вскоре выяснилось, вполне оправдались.
Но сначала ничего особенного не происходило. За дверью слышалось приглушенное бубнение мужских голосов, но слов разобрать было невозможно. В оконное стекло настойчиво билась заблудившаяся муха, а из коридора доносились обычные для офисов звуки – шаги, телефонные звонки, щелканье клавиш – в здании, кроме юридической консультации, обреталось еще множество контор, по-видимому, совершенно необходимых для общества, потому что поток посетителей не убывал ни на минуту.
А потом что-то произошло. Они услышали, как в кабинете Бардина что-то затрещало, раздался сдавленный крик, и звякнуло стекло. Затем наступила короткая пауза, после которой снова послышалась странная возня. Этот набор звуков совершенно не вязался с чинной табличкой на двери, и очень не понравился Гурову. Он тут же встал и сделал шаг к двери, чтобы заглянуть в кабинет. Но тут мрачный субъект с неожиданным проворством вскочил со стула и преградил Гурову путь.
– Сядь, папаша! – с угрозой процедил он сквозь зубы. – Не видишь, здесь очередь?
– Это ты, что ли, очередь? – спросил Гуров рассеянно. – Извини, но, по-моему, там что-то не то происходит.
– Там все нормально происходит, – убежденно заявил человек с водянистыми глазами. – Сядь и жди, как все люди.
Он был настолько серьезно настроен, что даже надвинулся грудью на Гурова, намереваясь силой оттеснить его от двери. Гуров, прищурившись, посмотрел на него сверху вниз и медленно сказал:
– Уберите ногу – я испорчу вам дорогой ботинок!..
Крячко понял, что пора вмешаться в события и ему. Он подскочил к гуровскому визави сбоку и цепко взял его за локоть.