Каторга
Шрифт:
— Я не стал гадить не с вами, а просто там, где вы гадите, — Умник сжал челюсти.
— И почему же так, мой хороший? Чем же тебе вдруг не понравилось где мы гадим, все?
— Мне не понравилось, что вы, все, гадите прямо под окнами. Я не хочу срать там же где сплю.
— Ага... — Засранец мерзко ухмыльнулся и сильнее стянул Умнику воротник. — Значит, мы все такие гадкие, такие сволочи, и ты один вдруг нашелся хороший и правильный? Такой, на тебе, чистенький?
—
— Засранец, — Дед тронул жлоба. — Оставь новенького в покое. Его только утром воткнули. Еще не ворвался.
— Ну вот и ворвется, гаденыш. Если вы объяснить не успели, я как раз объясню. А ну-ка, — Засранец снова встряхнул Умника, — снимай штаны, мой хороший. Снимай штаны и садись, засранец ты долбаный.
— В смысле? — просипел Умник.
— Садись и испражняйся! Прямо здесь, прямо под окнами! — шестерки за спиной Засранца захихикали и закривлялись. — Где ваши окна, Лысый, — вот эти? А ну-ка...
Засранец проволок Умника по дерьму и швырнул под окна барака. Умник упал лицом и руками в дерьмо, плевки и окурки, попытался подняться, но после ужасного дня в забое сил у него не осталось.
— Устал, даже сесть не можешь? Давай я тебе помогу, бедненький, — Засранец вздернул Умника за воротник. — Сри, засранец ты долбаный!
— Отстань, — просипел Умник. — Я не буду гадить у себя под окнами.
— Значит, не будешь? — издевательский тон Засранца стал зловещим. — Не будешь, значит, срать у себя под окнами? Где срут все честные люди, засранец ты долбаный?
— Засранец, — произнес Дед спокойно, — он убогий, больной. Он бракованный, не трогай его. Ты знаешь, иногда это бывает.
— И что? — жлоб обернулся к Деду, сощурившись. — Пусть, значит, среди нас заводится всякая тля, да еще больная? А лечить его кто будет — ты? — он обернулся к Умнику, который сидел на корточках и смотрел в сторону. — Спрашиваю в последний раз. Ты будешь здесь гадить?
— Нет.
Засранец выхватил из сапога железный стержень и ударил Умника в голову. Стержень звякнул над ухом, Умник опрокинулся вбок, ткнулся виском в землю, и кровь медленно потекла по месиву грязи и испражнений. Шестерки заверезжали от радости и восторга.
— Если очухается, будет гадить со всеми, — ухмыльнулся Засранец и потыкал Умника стержнем. — Смотри, какой умник нашелся... Не нравится ему где все гадят. Засранец долбаный.
Засранец ушел, шестерки уволоклись за ним. Подошел дежурный, двинул Умника сапогом, обронил Деду:
— Убери.
Лысый с Дедом подхватили Умника и, стараясь не заляпаться кровью, поволокли в барак к медикам.
— Вот вы достали уже, — врач покосился на окровавленный череп.
— Делай свое дело, — Дед положил Умника на топчан. — Залепи дырку, залей там чем нужно, и если очухается — свистни. Он бракованный, так что если подохнет, ему же и лучше.
— Вот ведь неугомонный кретин, — Лысый хихикнул, оглядывая пустые нары. — Дыра в башке еще мокнет, а он отвалился куда-то.
— Жалко, что его не убили, — отозвался Дед. — Но ничего, скоро убьют.
— Куда, интересно, он смылся? — пробормотал Лысый, заворачиваясь в одеяло. — Искатель.
— Пошел гадить куда-нибудь, подальше от всех, — Дед хмыкнул.
Умник вернулся посреди ночи. Он долго и осторожно пробирался между нарами, добрался до своего места, сел на постель. В полумраке ночных фонарей замерцала повязка с черным пятном. Умник посидел так немного, улегся.
— Где был? — пробормотал Лысый, разлепив веки. — Завтра в забой, надо спать.
Умник не ответил. Позже, когда Лысый снова почти заснул, Умник пошевелился и тихо сказал:
— Лысый... Тебе не интересно, за что ты тут дохнешь?
— Умник, мы этот вопрос уже обсудили и закрыли, — Лысый помолчал. — Какой смысл мукалить? Все равно я никогда не узнаю, за что я здесь. Если я здесь, значит, было за что.
— Лысый, ты не дурак, и не сволочь. Здесь все как один, за маленьким исключением, твари. Вы с Дедом не такие, и вам-то должно быть интересно, за что вас сюда? Что вы такого сделали? За что вам такая каторга?
— Значит, было за что, — Лысый отвернулся. — Спи, говорят.
— Я, конечно, здесь не так долго... Как Дед, например, — Умник кивнул в сторону Деда, который спал, накрывшись с головой, чтобы отгородиться от смрада. — Но понимаю, что мне на самом деле не повезло. Может быть, если бы Засранца не замочили и он бы меня добил, было бы хорошо.
— Не то слово, — Лысый хихикнул. — Так куда ты ходил, все-таки? И кто там дежурный — тебя выпустили и впустили?
— Выпустили и впустили. Лысый, я был там, у них.
Лысый привстал на локте и посмотрел на Умника.
— Где?
— Лысый, я нашел место, где хранится вся информация. Чую нутром, там все можно узнать — можно.
— И как, интересно, ты его разыскал? Как ты вышел из зоны?
— Лысый! — Умник посмотрел на Лысого с укоризной. — Не притворяйся дураком, здесь все свои. Я не выходил ни из какой зоны. Все это здесь, в зоне, можно сказать, перед носом.