Каторжник император. Беньовский
Шрифт:
— Сколько вы хотите?
— Ну, скажем, три тысячи австрийских гульденов серебром.
— Однако!
— Для вас, с вашими доходами, эта сумма сущие пустяки.
— Хорошо, вы получите три тысячи серебром и дадите мне слово дворянина, что оставите меня в покое.
— Слово дворянина. И искреннее заверение в самом добром к вам расположении. Приятно общаться с деловым человеком, который понимает тебя с полуслова. Мы с вами могли бы стать хорошими партнёрами.
— Это с какой стати? Предлагаете совместно разводить породистых коней?
— Никак нет, герр Альбрехт. Кони не моё увлечение. Создаю коммерческую компанию для торговли с восточными странами.
Морис
— Участие в подобной компании открывает перед вами возможность закупать скакунов арабской породы. Что вы на это скажете?
— Дождёмся прежде заключения мирного договора. И посмотрим, как будет выглядеть ваша компания, кто ваши партнёры.
— Надеюсь на участие Щульца из Карлсбада и Иржи Славичека.
— Знаю их. Провинциальные люди.
— Будут и венцы, и поляки.
— Посмотрим, посмотрим.
— Надеюсь, что это только начало нашего приятного знакомства.
Получив с коннозаводчика три тысячи гульденов серебром, Беньовский вместе с небольшим отрядом удалился. Фон Вальде проклинал в душе дерзкого кавалериста, но старался убедить себя, что ещё легко отделался. Неписаные законы войны беспощадны. Беньовский не тронул его имущества, не поджёг скирды с овсом, не увёл из конюшни ни одного коня, среди которых были, конечно, не только выбракованные клячи, да ещё рисовал ему заманчивую картину обогащения.
С наступлением весны новой вспышки военных действий так и не последовало. При посредничестве Екатерины II, не желавшей усиления Австрии, 15 мая 1779 года в Тешене воюющие стороны заключили мирный договор. Он сохранял территориальную целостность Баварии, которая теряла в пользу Австрии лишь небольшой Иннский район. Это была чисто символическая уступка венскому двору. Подобную же уступку символического свойства получала и Саксония. Наибольшей выгоды достиг прусский король Фридрих II, за которым признавались наследственные права на Ансбах и Байрет, небольшие владения в южной Германии, граничащие с баварскими землями. Прежде они принадлежали боковой ветви Гогенцоллернов.
Уволившись с военной службы и распрощавшись с генералом Макошем и однополчанами, Морис Август приехал в Вену. Здесь он зарегистрировал в правительстве свою коммерческую фирму с главной конторой в Фиуме, выплатив регистрационную пошлину. Затем он повёл переговоры с венскими купцами и финансистами. Одни сразу же отказались от предложения Беньовского стать его компаньонами, сославшись на временные денежные затруднения. Крупные дельцы сочли затею Мориса Августа слишком мелкомасштабной и не заслуживающей внимания и засомневались в его опыте и деловых качествах. А некоторые тянули с ответом и выжидали, присматриваясь к новоявленному коммерсанту. Удалось заинтересовать лишь Макса Бальдамуса, владельца полотняных фабрик. Он не только сам вступил в акционеры компании и внёс свой пай, но и помог привлечь своего родственника, тоже фабриканта, и ещё двух друзей-торговцев. Морис Август незамедлительно отправил Славичеку, Щульцу и фон Вальде письма одинакового содержания: «Акционерная компания зарегистрирована в правительстве. Центральная контора учреждена в Фиуме. Среди акционеров...» Беньовский перечислил имена венских компаньонов. Имена эти были достаточно известны в деловом мире империи, и они магически подействовали на Славичека и Щульца. Оба сразу же ответили согласием на участие в деле и готовностью внести свой пай. После некоторых колебаний к ним присоединился и саксонский коннозаводчик.
Фиуме — главный военный порт Австрии на Адриатическом море. Здесь стоянка боевых кораблей, судостроительные верфи, казармы гарнизона. Город невелик, но живописен. Он раскинулся на берегу лазоревого залива. К окраинным улочкам города подступают сады и виноградники. За ними высятся горы, поросшие зелёными лугами. Население Фиуме пёстрое. Встретишь здесь и тирольских немцев, и венгров, и славян, и итальянцев. Славяне называют город на свой лад — Риекка.
На одной из улиц, примыкающих к торговому порту, появилась броская вывеска: «Торговля с Востоком. Акционерная компания». На торжественную церемонию открытия компании венские купцы прислали своих главных приказчиков, а Макс Бальдамус, полотняный фабрикант, направил сына Германа, ближайшего помощника в коммерческих делах. Прибыл собственной персоной пан Владислав Генский, родственник Беньовского по жене, и фон Вальде, саксонский помещик и любитель лошадей. Генский приехал из чистого любопытства и по своему непоседливому, авантюристическому характеру. Коннозаводчик всерьёз заинтересовался возможностями закупок у арабов породистых скакунов. Обещал приехать и Щульц из Карлсбада, но позже. С заключением мира на карлсбадские воды нахлынула волна курортников, и владельцам пансионатов прибавилось забот.
В Фиуме компания пополнилась ещё двумя компаньонами, тирольскими немцами Грибелем и Вандером. Грибель торговал преимущественно венецианским стеклом и бархатом и владел небольшим торговым судном «Геракл», совершавшим рейсы в Неаполь, на Сицилию и в турецкие порты. Недавно судовладелец лишился опытного шкипера, старого морского волка хорвата, умершего от внезапного сердечного приступа. В порту удалось отыскать безработного шкипера, итальянца Никколо Альберти. Весёлый, общительный и словоохотливый, он произвёл на судовладельца приятное впечатление. Без долгих раздумий Грибель принял его к себе на службу на место покойного.
Никколо великолепно исполнял неаполитанские песни под гитару, рассказывал массу всяких занятных историй из морской жизни. Он поведал, что многие годы плавал на венецианских кораблях, а его ближайшие предки были знатными людьми, крупными землевладельцами в северной Италии, приближёнными герцога Мантуанского. Когда Мантуя с окрестными землями вошла в состав австрийских владений, семья Альберти, противившаяся владычеству Австрии, оказалась в немилости и лишилась всех своих поместий. Он, Никколо, стал простым матросом на торговом судне, постепенно постиг морскую профессию и дослужился до шкипера.
По настоянию Альберти был значительно обновлён экипаж «Геракла». Никколо самолично рыскал по кабакам Фиуме и отбирал матросов, предпочитая итальянцев. Новые члены экипажа производили впечатление людей бравых, дерзких и озорных.
Другой тиролец, Вандер, работал преимущественно торговым агентом венского предпринимателя Бальдамуса, но имел и небольшое собственное дело. Его компаньоном был владелец небольшой торговой шхуны «Персей» Здравко Ристич. Беньовский подметил склонность судовладельцев на Адриатике называть свои суда именами античных героев. Шкипером «Персея» плавал младший брат Здравко, Ратко Ристич. Оба хорвата были рослыми красавцами, несколько замкнутыми и малоразговорчивыми. Братья Ристичи также согласились войти в число компаньонов акционерной компании «Торговля с Востоком».
Деятельность компании началась с собрания учредителей. Собрание открыл Морис Август.
— Господа компаньоны! Компания создана. Во главе её, как водится, должен стоять руководитель. Назовём его президент-директором. Пусть это будет самый опытный и достойный из нас.
— Какой может быть разговор?! — воскликнул Генский. — Конечно, мы проголосуем за Мориса Августа Беньовского. Он инициатор создания компании. За его плечами огромный опыт. Он объездил почти весь земной шар, знает Восток.