Катрин
Шрифт:
Мать ушла на работу вскоре после восхода солнца. Когда Катрин открыла глаза, с улицы уже доносился шорох грубой метлы, которой отец царапал асфальт. Раздался звонок в дверь. Катрин нехотя встала с кровати и побрела проверять, кого чёрт принёс в такую рань. На пороге её ждал весьма неожиданный гость – небольшая обшарпанная тумбочка, вырезанная из дерева, пахнущая полиролью и лекарствами. На ней лежала записка: «Для Катрин».
«Что это за фигня? Мне что, нужно это к себе в комнату тащить? – она посмотрела на дверь Веры, вспомнила её слова о доверии и согласии, а потом, глубоко вздохнув, поволокла
Комната Катрин была не самых больших размеров, а вечно царящий в ней бардак делал её ещё меньше. В итоге тумбочка встала на место стула, жившего за кроватью и вечно заваленного одеждой. Этот внезапный подарок совершенно не вписывался в обстановку и тем самым раздражал, но делать было нечего. С другой стороны, в тумбочку можно засунуть часть барахла, что Катрин и решила сделать. Но не успела она открыть деревянную дверцу, как из неё тут же вырвался уже знакомый запах квартиры, в которой Катрин недавно гостила. Впрочем, помимо запаха, в тумбочке была и сама квартира, точнее проход в неё. Стоило Катрин уже начать привыкать к необъяснимым вещам вроде чтения мыслей, перекрашенных волос и работающих выключенных телефонов, как вдруг новые чудеса бесцеремонно ворвались в её жизнь.
Тумбочка стояла на полу, но там, в проходе, пол почему-то был гораздо ниже, словно она висела в воздухе. Наконец изнутри послышался голос Веры:
– Тебе что, нужно особое приглашение?
Всё это было настольно невероятно, что Катрин несколько раз открывала и закрывала дверцу, проверяя, не почудилось ли ей всё это. Затем она схватила с пола тапочки и кинула их внутрь. Из тумбочки раздалось глухое «шлёп», ознаменовавшее приземление домашней обуви на пол.
Походив немного взад-вперёд по комнате и собравшись с мыслями, Катрин заперла на защёлку дверь и полезла внутрь странной тумбочки. Девочка проползла головой вперед, но в итоге, увидев, что до твёрдой поверхности примерно метр, поняла, что это была не лучшая идея и, кое-как перевернувшись, начала спускаться ногами вперёд. Приземлившись в соседней квартире, Катрин поняла, что она вылезла из точно такой же тумбочки, только та стояла на столе и находилась в углу комнаты.
Вера сидела в красном велюровом кресле возле камина и, держа в руке глубокую деревянную тарелку, что-то медленно помешивала в ней ложкой.
– Ты когда-нибудь слышала о том, что нужно знать меру?
Катрин не поняла, к чему клонит Вера, и продолжала разглядывать странный портал между двумя комнатами.
– Ты слышала мой вопрос? – на этот раз голос Веры прозвучал немного раздраженно.
– А? – отозвалась Катрин, которая на самом деле всё прекрасно слышала.
– Зачем ты столько вылила себе на голову? Хотя плевать – всё лучше, чем было, только вот волосы будут лезть как грибы после дождя. Но это уже заботы парикмахера. Хватит торчать там, закрой дверцу и иди сюда.
Катрин послушно выполнила указания и, подойдя к Вере, встала напротив.
– Ну что, – продолжила соседка, не прекращая всё так же медленно помешивать содержимое тарелки и не отводя от неё взгляда, – нравятся твои новые навыки?
В голове Катрин всплыли все эпизоды вчерашнего дня: особенно её ранили те мысли, что гуляли в голове у её бывшей подруги.
– Я потеряла всех своих друзей! Это было отвратительно! – проскрежетала сквозь зубы девочка.
– А ты разве не знала, что люди – дерьмо? – искренне удивившись, произнесла Вера, всё еще помешивая что-то ровными плавными движениями.
– Знала, но мне было достаточно того дерьма, что из них выходило наружу, незачем было копать глубже…
– Ну что ж, по-моему, ты просто ещё не поняла всю прелесть того, что произошло, но не беда, потом спасибо скажешь. Главное, что тебе нужно усвоить: друзей у тебя нет и никогда не было, никому ты не нужна, кроме как самой себе. Ну и, разумеется, мне.
Катрин нахмурилась – это были серьёзные и непонятные ей заявления.
– Ты до сих пор не сказала мне, зачем я тебе понадобилась и как я научилась читать мысли, а уже говоришь о том, что я никому не нужна, кроме тебя.
– Разве? Вроде бы я всё доступно объяснила, сказав, что мне нужна помощница.
– Помощница в чём?!
– Девочка, перестань повышать на меня голос – ты еще не доросла до этого права и вряд ли когда-нибудь дорастёшь. А по поводу твоей помощи, так ты здесь сейчас как раз для этого.
Катрин смотрела с любопытством на сидящую в кресле девушку и ждала продолжения.
– Я почти закончила, а пока ты можешь спросить у меня по поводу подарка.
Катрин словно пришла в себя – за этими разговорами она совсем забыла о том, как оказалась здесь, а ведь это был самый странный случай в её жизни. Не дождавшись вопроса, Вера продолжила:
– Дверь тумбочки, которую я прислала тебе, как и сама тумбочка в целом, – это копия той, что стоит на столе.
Катрин снова взглянула на стол и тумбочку, стоявшую на нём. Вера продолжила:
– Открывая копию, ты открываешь оригинал и попадаешь туда, где он находится.
Катрин не могла найти слов.
– Это колдовство?!
– Пусть будет колдовство, раз так тебе понятней, но лично я не люблю эти попсовые выражения, мне больше нравится слово «умение». Я умею делать копии дверей, ты тоже научишься, возможно…
– С окном та же история?! – Катрин взглянула в сторону окна, за которым, по словам Веры, находилась Норвегия.
– Почти. Я лишь сделала копию стекла, но стекло не открывается, как дверь, а лишь передаёт изображение.
Катрин была поражена до глубины души, но старалась этого не показывать, хотя получалось у неё плохо.
– А что насчёт чтения мыслей?
– Здесь всё просто и скучно – ты всегда умела это делать.
Катрин смотрела на неё, как ребёнок на родителей, которые наконец признались ему в том, что тот усыновлён.
– Видишь ли, тот шампунь лишь помог запустить спящий механизм. В нём содержатся некоторые ингредиенты – раздражители. Они-то и вытащили наружу твои врождённые способности, а заодно доказали мне, что от тебя будет толк.
Всё это звучало так наигранно и сказочно, что Катрин чувствовала себя полной дурой. Ей казалось, что Вероника издевается над ней, заставляет поверить в то, чего на самом деле нет, чтобы потом насмехаться и крутить пальцем у виска: «Колдовство? Врожденные способности? Ты что, правда, поверила во всю эту чушь?»