Катрин
Шрифт:
– Я подожду, пока ты будешь готова к нормальному диалогу. А это, – соседка помахала перед застывшим лицом юной гостьи её же дневником, – я куплю у тебя.
– Нет, – промычала Катрин сквозь плотно сомкнутые зубы.
– Это не было вопросом. Я даю тебе пять тысяч и оставляю этот бред себе, – спокойно продолжила хозяйка странной квартиры.
– Я сказала нет! – нетрудно было догадаться, что Катрин произнесла именно это.
– Хорошо, торгашка неуклюжая, пятнадцать тысяч. За эти деньги твоя чёртова мамаша готова будет тебя саму продать мне.
– Нет! – девочка
– Наркотики? – ухмыльнулась голая девица. – Смотрите-ка, какая шантажистка недобитая. Ты чего так вцепилась в эту ересь? Завтра напишешь ещё – чего так переживаешь? Я никому не скажу, что здесь. Хорошо. У меня есть цена, подходящая для тебя.
Девушка медленно подошла к Катрин, и та поморщилась, словно к ней приближалась больная облезлая крыса. Хозяйка квартиры с интересом разглядывала перекошенное злобой лицо гостьи, затем убрала пальцами волосы со слепого глаза и вдруг ни с того ни с сего смачно плюнула прямо в него. Катрин ахнула.
– Ну всё, стерва, тебе конец!
Хозяйка была вынуждена ещё раз прибегнуть к тем непонятным словам, которые заставили девочку заткнуться. Слюна противно стекала по лицу, но Катрин не могла пошевелиться.
– Чёртова ведьма, что ты со мной сделала?! – неразборчиво мычала девочка.
Катрин безуспешно пыталась проморгаться, но слюна была такой густой, что залепила весь глаз и противно стягивала его. Девочка испугалась не на шутку, когда та часть мира, что была бесцветной и мутной, как стекло в старом трамвае, резко покраснела. Ей показалось, что это кровь, и глаз вытекает наружу. Через секунду к красному добавился ещё один цвет, а после ещё и ещё. Постепенно линии мира становились чётче, вырисовывались контуры, пелена отступала, картинка становилась шире.
– Не может… Не может быть!
Когда её зрение было полностью восстановлено, соседка снова произнесла что-то непонятное, и к девочке вернулась власть над собственным телом.
– Не за что, – брезгливо фыркнула хозяйка и уселась на диван.
Катрин была в таком шоке, что у неё невольно выступили слёзы – это было просто невероятно. Глаз… Он снова видел! Но как такое возможно?!
– Ты что – ведьма?!
– Мать твоя ведьма, – спокойно ответила девушка, продолжая листать дневник Катрин.
Та пропустила мимо ушей оскорбление и занялась разглядыванием всего вокруг. Это было так странно – снова видеть мир в его полной версии.
– Всё? Я могу оставить это себе?! – спросила соседка, чуть приподняв дневник.
Катрин молча кивнула, а затем спросила:
– Зачем он вам?
– Просто так. Люблю читать всякие сопли, да и тебя хочу спасти от всей этой грязи, что здесь описана.
– Это моя жизнь, – обиженно буркнула Катрин.
– Поэтому я и хочу тебя от неё уберечь. Ты сама-то это читала? Полный аут…
Катрин молчала, всё ещё будучи в шоке от всего, что произошло.
– Возьми фужер на столе и иди сюда, поболтаем.
Катрин послушно развернулась и подошла к столу. Она схватила фужер и направилась к дивану. Внутри бокала плескалась рубиновая жидкость, которая щекотала нос сладким запахом ягод и, кажется, дождя. Хозяйка квартиры поджала колени к груди, и Катрин села у неё в ногах.
– Пей!
Катрин неуверенно поднесла бокал к губам и сделала небольшой глоток. Это было вино, очень странное вино: непривычно вкусное, совсем не отдающее спиртом и ничуть не похожее на то, что Катрин и её друзья покупали в литровых коробках в местном магазине.
– Нормально выпей. Я не могу разговаривать с тобой, пока ты так напряжена.
Катрин сделала несколько долгих глотков, и жидкость быстро побежала по пищеводу, разогревая его и желудок. Она почувствовала, как усталость уходит. Плечи её расправились, в груди словно рассосался ком. Катрин сделала первый глубокий вдох и ощутила, что тело её стало легче, а мысли – чётче.
– Совсем другое дело. Вкусно?
Катрин лишь громко выдохнула в ответ.
– Почему у вас в квартире камин?
– Давай так. Меня зовут Вероника, можно просто Вера. Обращайся ко мне по имени и на «ты» – я же не бабка старая.
Катрин всегда думала, что уменьшительное от Вероники будет Ника, но, видимо, её новой знакомой больше нравилось так. Что ж, Вера так Вера.
– Камин здесь, потому что мне так угодно: я не вижу смысла не иметь чего-либо, если оно мне нужно.
– Вы, наверное… – Катрин не успела закончить, потому что Вера погрозила ей пальцем. – Извини. Ты, наверное, очень богата, раз можешь поставить у себя дома камин?
– Богата? Деньги для тех, кто ничего не может сам. Мне не нужно быть богатой, чтобы иметь камин – я вполне могу поставить его где захочу, без помощи этих грязных бумажек.
– Ты же не продаёшь наркотики? – Катрин понимала, как глупо звучит этот вопрос, но не могла не спросить.
Вера лишь помотала головой и негромко хихикнула.
– На что же ты тогда живешь?!
– Живу на полную катушку. Шутка, – она не стала дожидаться реакции и продолжила. – На самом деле мне не нужны деньги в принципе. Моя помощь стоит гораздо дороже, чем какие-то бумажки, и люди готовы делиться со мной самым ценным, тем, что не купишь ни за какие за миллионы.
Девочка сделала ещё пару глотков из бокала.
– Вижу, что ты пока ничего не понимаешь из того, что я говорю. Давай, я начну по порядку. Допустим, для перемещения по миру не всегда нужен транспорт, значит, не нужны и деньги, чтобы этот транспорт оплатить. Вот, например, мы сейчас не там, где ты думаешь.
– В каком это смысле?! – Катрин нахмурилась. Она не любила, когда из неё делают дурочку, а сейчас, кажется, происходило именно это.
– В прямом. Иди и посмотри в окошко.
Катрин встала с дивана и медленно подошла к окну, откуда в комнату лился яркий свет, хотя с утра и в течение всего дня синоптики обещали пасмурную погоду. Она медленно отвела в сторону красивый кружевной тюль и увидела за стеклом огромное снежное поле. Солнце искрилось на белоснежной поверхности и слепило глаза. Вдалеке виднелась длинная полоска хвойного леса, спящего под белым покрывалом.