Каттер
Шрифт:
— Узнаю, что, Мейси? В игре в шарады я возможно и хорошо, однако сейчас я тебя совершенно не понимаю.
— Примерно месяц назад я начала чувствовать… ну не знаю, как будто что-то не так.
— В каком смысле?
— Ну, я была постоянно уставшей, всё моё тело болело, а еда надолго во мне не задерживалась.
— Ты была у врача? — Он придвинулся немного ближе.
— Я собираюсь на днях.
— Если ты по-прежнему себя плохо чувствуешь, тогда возможно тебе необходимо записаться пораньше?
Я покачала головой.
— Нет,
— Чего не понимаю? Конечно, я знаю, что ты боишься уколов и всё такое, и я уверен, что у тебя скорее всего возьмут кровь на анализ, но я могу пойти с тобой и держать тебя за руку, если это необходимо.
Я подняла свою руку, останавливая этот словесный поток, и произнесла:
— Доджер, прекрати. Ладно? Просто остановись. Я не схожу с ума из-за маленькой проклятой иголки. И тем более мне никто не нужен, чтобы держать меня за руку.
Он нахмурил брови:
— Тогда какое отношение всё это имеет ко мне, Мейси? Раз ты пришла сюда, то скажи то, что хотела, потому что я явно не умею читать между строк, и абсолютно точно не в настроении для твоих игр.
— Игр?
— Да, игр. Я думал, ты хотела поговорить. Но всё, что ты пока делаешь — это ходишь вокруг да около. Ты не разговаривала со мной со свадьбы, ты больше не приезжала в дом моих родителей, и вдруг, как гром среди ясного неба, я получаю от тебя сообщение, в котором говорится, что я нужен тебе. И вот я здесь, а ты сама не своя. Поэтому, чтобы там ни было, просто скажи. Иначе, я бы хотел вернуться домой, принять душ и отдохнуть. У меня был очень тяжелый день.
И этот день вот-вот станет еще тяжелее.
— Я беременна.
В тот момент, когда слова слетели с моих губ, мне казалось, что я поступила правильно. Но время шло, и я видела, как меняется выражение его лица: сначала замешательство и шок, затем задумчивость, а потом и во все эмоция, которую я не смогла определить. Теперь я не была уверена, что импульсивность была правильным решением. Хотя, не думаю, что существовал другой способ смягчить удар. Доджер не был скрытным человеком, но я не всегда могла распознать его эмоции. Однако, прямо сейчас, я могла фактически читать мысли, крутящиеся в его голове, будто она была проектором, показывающим мне картинки.
Нарушая молчание, я произнесла его имя:
— Доджер… пожалуйста, скажи что-нибудь.
Он слегка наклонил голову, всё ещё раздумывая.
— Кто?
Я в замешательстве спросила:
— Что значит «кто»?
Выставив перед собой руку, он начал размахивать ладонью из стороны в сторону.
— Кто сделал это с тобой?
У меня отвисла челюсть. Я слишком устала, и мне по-настоящему стало плевать, что больше не смогу сохранить видимость спокойствия, чтобы ему легче было принять эти новости. Истерический смех начал зарождаться в моём горле, несмотря на то, что ничего смешного не было в данной ситуации.
— Охренеть, Доджер. Ты действительно такой тупой?
— Тупой?
Я начала загибать свои пальцы.
— Давай
Его глаза округлились.
— Во время свадьбы?
— Да.
Он оттолкнулся от стола и сел в кресло рядом со мной. Наклонился вперёд, облокотившись локтями об колени.
— Но мы… мы использовали защиту.
— Нет, не использовали.
Он взглянул на меня.
— Ты уверена?
— Уверена на столько, что теперь оказалась в затруднительном положении и ношу половину твоей ДНК.
Он одарил меня убийственным взглядом.
— Не смешно, Мейси. Сейчас не время для шуток.
Я поднялась на ноги.
— Ты видишь, чтобы я смеялась?
Он закрыл глаза.
— Прости. Не хотел быть грубым. Я просто… просто пока не уверен, что делать с этой информацией. Дай мне минуту все переварить.
Я оставила его сидеть наедине со своими мыслями, ожидая его следующих слов. Побродив кругами по пространству его небольшого кабинета, я полила цветы и поправила висевшие на стене рамки. Доджер был в замешательстве. Когда он вновь заговорил со мной, его голос заставил меня подпрыгнуть.
— Так ребёнок от меня?
Как бы этот вопрос не раздражал меня, но Доджер имел право об этом спросить. Мы уже довольно долго не были вместе, и единственная ночь за это время привела к серьёзным последствиям. Он больше ничего не знал обо мне и моей жизни, если только Киган не держала его в курсе. Хотя, мне было трудно представить Доджера, задающего подобные вопросы.
— Да. У меня никого не было после тебя. И до свадьбы я спала только с тобой.
Он резко выпрямился, подняв голову.
— Никого?
— Нет.
— Мейси, мы уже больше года не вместе. И ты говоришь, что за это время ни с кем не спала?
Я закатила свои глаза.
— Чёрт возьми, Доджер. Так трудно поверить, что я способна на целибат?
— Ну… вообще-то да, — признал он.
— Да пошел ты, Доджер! — Я подошла к нему и наклонилась за сумкой, которую положила на пол перед креслом.
Он наклонился и схватил мою руку.
— Стой. Я не это имел в виду. Просто до того, как мы начали встречаться, ты была не особа разборчива в связях. Я сожалею, что так выразился, но это предположение имеет место быть.
Он был прав. Но я не собиралась признаваться в том, что после нашего расставания, никто так по-настоящему и не смог разжечь во мне интерес. Как будто теперь мне было необходимо не только физическое влечение к мужчине, но и духовное. Мужчина должен был интриговать меня, быть веселым и бросать мне вызов. Никто из тех, кого я встретила, таким не был. Они были не такие, как Доджер.