Катунь Коварная

Ершов Олег Ульянович

– Вот сынок, уже и Весна пришла. Мы с матерью, еще, казалось бы, недавно ждали когда ты вырастишь и пойдешь в школу. А ты, уже закончил школу и отслужил в Армии. Да вот уже женился и сегодня, наверное, нам подаришь внука. А это значит, мы с твоей матерью еще стали на одно поколение старше и старее. – Отец задвинул занавеску и тяжело вздохнул.

– Да ладно бать! Какой ты старый? Ты, вон какой здоровый мужик! Мне тебя еще ни как не одолеть. Господь силушкой тебя не обидел, настоящий богатырь! – Димка встал и обнял отца. – А ну давай поборемся! – Засмеялся он.

– Ага! Мать сейчас встанет и нас с тобой в один миг уложит на лопатки! –

Засмеялся отец.

– Да, бать, кстати. Ты можешь меня поздравить. Я сегодня стал коммунистом и получил партбилет! – Димка гордо вытащил из кармана пурпурную книжицу и протянул отцу.

Николай Григорьевич открыл Димкин Партбилет и внимательно посмотрел на Димкину фотографию.

– Ну, сынок! Ты меня все больше и больше удивляешь! – Николай Григорьевич еще раз посмотрел на Димкин партбилет.

– Конечно же, поздравляю, раз ты сделал такой выбор. А ну давай присядем. – Он сел снова сел на стул напротив сына. Ты один сегодня стал партийным или еще кто с тобой за одно? – Николай Григорьевич хитро посмотрел на сына.

– Да нет! Я не один такой. Сегодня на общем партийном собрании Совхоза сразу приняли несколько человек. Вовка Пантюхов из нашего гаража. Людмила Ивановна, учительница из школы. Кто-то со второй фермы. И наша передовица с четвертой фермы, которая бьет все рекорды, эта самая Миронова Настя. Она тоже вступила в партию как я без кандидатского стажа. Говорят она скоро в Москву поедет, как передовик производства. Вот здорово! А я там уже бывал. Красотища-та какая там! – Димка, аж немного присвистнул.

Николай Петрович внимательно выслушал Димку и невольно усмехнулся.

– Понимаешь сынок, – начал отец, – получить какое-то удостоверение не составит труда у простого гражданина. А вот как пользоваться этим партбилетом, тебе видимо не рассказали. Я вот дожил до седых волос и не имею такой красной книжицы, не потому, что не могу, а потому, что есть на то разные причины. Я тебе когда-то рассказывал, что в тридцатых годах, такие же люди с такими же красными книжками, раскулачивали нашу семью и ссылали в тайгу. А моего брата вообще расстреляли! – Николай Григорьевич опустил голову. – Тогда ему и семнадцати не было. – Добавил он. – Конечно, тогда время другое было. И мне много раз предлагали вступить в эту самую партию. И обещали много всего. Но я из-за этой партии всю жизнь мучаюсь и вспоминаю своего отца и мать, которые давно сгинули из-за этой самой партии. А нам тяжело было одним подниматься и не умереть с голоду. И никакая партия нам не помогала и не кормила нас. А мы пятеро, мал мала меньше, ходили по дворам и милостыню просили. А эти самые коммунисты стегали нас плетками и прогоняли прочь! – Николай Григорьевич немного прослезился и украдкой смахнул скупую слезу. – Сынок! Я совсем не против. Это твое решение. Но знай, что прежде чем решить, нужно семь раз отмерить. Ну, в общем, подумать хорошо и сделать выводы на ошибках других. Надеюсь, у тебя будет все в полно порядке. Всегда надо жить своей жизнью, придерживаясь законов общества, но не играть с Государством в азартные игры. Рано или поздно ты сам все поймешь. Ну а пока давай ложись спать. Мать тебе на диване постелила. Как говорится, утро вечера мудренее. – Николай Григорьевич вытер лицо ладонями и, потрепав Димку по голове, пошел спать.

Димка посмотрел на часы и, увидев, что стрелки настенных часов показывают шестой час утра, неохотно согласился.

Спал он неспокойно и не долго, за те

четыре часа, он видел разные кошмарные сны. Ему снилась какая-то жутко страшная авария, и много людей пострадали. А самое главное, что все вокруг было залито кровью. Димка соскочил с дивана и, усевшись, открыл глаза. Ничего не соображая, он не мог даже представить себе, где он находится. Страшный сон настолько реально вошел в его сознание, что он почувствовал, как будто он побывал в другом мире или даже в каком-то будущем. Димка сидел, обхватив голову руками. Ему было очень страшно от увиденного сна. Сон был таким реальным, что проснувшись, яркие картинки увиденного долго не выходили из его головы.

– Дима! Дима, что с тобой? – Он даже не заметил, как его мама Валентина Павловна зашла в комнату и несколько раз окликнула его. Димка встрепенулся и, увидев свою мать, наконец-то пришел в себя.

– Да ничего мам. Только вот сон какой-то страшный приснился, как будто наяву. – Димка снова закрыл ладонями лицо и еще раз встрепенулся. —Фу, ужас! – Выдохнул он. И, посмотрев на часы, подошел к телефону и набрал выученный наизусть номер роддома.

– Ало! – Послышался приятный женский голос.

– Здравствуйте! Это роддом? – Уже по привычке спросил Димка.

– Да, говорите, вас слушают. – Ответили но том конце провода.

– Скажите, пожалуйста, а Дымова Галина еще не родила? – Димка начал волноваться.

– Та-ак! – Пропел женский голос. – Смотрю, Дымова Галина. Девочка, три шестьсот. Рост, пятьдесят два сантиметра. Поздравляем Вас! – Вежливо сообщила женщина в трубке телефона.

– Ура! – Не выдержал Димка и закричал, что было сил. – Спасибо Вам огромное! А как здоровье ее и девочки? – Поинтересовался Дымов.

– Здоровье мамы очень хорошее. Роды прошли успешно. Девочка здоровая. Можете навестить своих, палата номер шесть! – Женщина выдала всю информацию и положила трубку.

Димка, позабыв про страшный сон, выскочил из комнаты, как ошпаренный. Забежав на кухню, он крепко обнял Валентину Павловну и даже приподнял ее.

– У меня родилась дочь! – Заорал он как резанный. – Ура! Я теперь настоящий отец! – Димка еще раз принялся обнимать свою маму и осыпал ее серией поцелуев.

– Что тут за крик? – В дом зашел Николай Григорьевич. Он уже с утра пораньше ходил управляться по хозяйству, пока Димка спал.

– Ну что, что? Внучка у тебя родилась, три шестьсот! – Димка бросился поздравлять своего отца.

– Ух ты! Вот это новость! – Обрадовался Николай Григорьевич. – Ну что бабка, надо обмыть такое дело. Не каждый день у нас внучки рождаются. А ну, давай накрывай на стол! – Уже в приказном порядке отдал команду Николай Григорьевич.

– Ну да, вот прямо сейчас, с утра пораньше, обмывать начнем! – Валентина Павловна начала противиться ему.

– Едрит твою мать, собирай на стол! Кому сказал? – Николай Григорьевич, для острастки негромко стукнул по столу кулаком.

– Ладно, ладно не шуми. Идите, умывайтесь и садитесь за стол. А я пока чего-нибудь соберу. – Согласилась Валентина Павловна. Она, конечно же, была совсем не против того, чтобы обмыть новорожденного. Но обычно это делают вечером. А тут отец так заверещал, что ругаться с ним и портить настроение ей не хотелось. Да она знала, что ни отец и ни сын не пьют спиртное. А Димка, тот вообще за рулем. Ему еще на работу нужно. А уж потом, вечером собираться все близкие, тогда и можно посидеть и немного выпить.