Катя
Шрифт:
Мама сказала мне по телефону, что сменила водителя. Я очень удивилась. Теперь я смотрю на этого быка и ёжусь под его взглядом. Он глядит на меня исподлобья, и хочется забиться в нору, как крысе.
— Привет, дочка. Знакомься, это Семён Игоревич. Он новый водитель, охранник и мой мужчина. А это моя дочь Катя, — улыбаясь проворковала мама.
Мы поздоровались, я была в шоке. Её мужчина? А как же Лёнечка? Вот это поворот. Разумеется, при Сене я не стану задавать вопросов.
Когда сели в машину, мама умостилась со мной
— Как отдохнула, дочка? — спросила мама.
— Хорошо. Набралась впечатлений и сил. Было здорово вот так вырваться куда-то.
— Надеюсь, ты завтра поедешь со мной на работу?
— Разумеется. Введёшь меня в курс дел. Только я на своей машине, вечером у меня встреча с друзьями.
— Хорошо.
Мама одобряет и замолкает. Я тоже молчу, не хочется разговаривать при постороннем человеке.
Когда приехали домой, то оказалось, что этот Сеня не такой уж посторонний, он живёт у нас. Мама решила мне отчима подарить? Скорее всего, да, потому что к столу Сеня вышел в футболке и потёртых штанах. Я увидела наколку на его руке. Такие в армии раньше делали те, кто служил в ВДВ.
Мужик садится за стол, мама рядом с ним. Я мнусь у порога и не знаю, как на всё реагировать.
— Не стой, присаживайся, — буркает Сеня.
— Это он у нас живёт, что ли? — удивлённо спрашиваю я.
— Да, у тебя с этим какие-то проблемы? Мы с Семёном Игоревичем решили жить вместе, — говорит мать.
— Никаких проблем, мам, совет да любовь, — криво улыбаюсь я.
— Чего ты меня по отчеству называешь? Наташ, пусть Катя по имени обращается, мы всё же не чужие теперь.
— Где моя большая ложка?! — в комнату вбежала девица лет восемнадцати.
Блин, а я сразу не заметила, что столовых приборов четыре.
— Что за невежество. Поздоровайся с сестрой, Рита, — рыкает мужик.
— Ой, тоже мне сестру нашёл, — фыркает девица презрительно.
— Цыц! — заорал Сеня, грохнув кулаком по столу. — Давно оплеух не отхватывала!
Девушка походит ко мне, протягивает руку и говорит:
— Привет, меня зовут Рита.
— Привет. Катя.
Пожимаю её ладонь, и она с шумом плюхается на стул. Сеня, как коршун, оглядывает всех с высоты своего роста. Солнце светит в окно за его спиной и бликует на совершенно лысой башке. Теперь я понимаю, почему именно этого чувака мама пустила в свой дом. Она искала того, кто сильнее её по характеру или хотя бы наравне. Сеня явно ей не уступает.
Мы молча кушаем, обстановка кажется напряжённой. Я удивлена, что мама не спросила меня, вот так взяла и привела их в наш дом. Я не против. Если она счастлива, то хорошо, но мне сказать можно было?
После обеда мы расходимся. Я иду в душ, потом в свою комнату. До ужина стараюсь не выходить лишний раз, встречаться с быком Сеней не хочется.
Ужин проходит спокойно, мать расспрашивает о поездке, я нехотя отвечаю. Ритка пялится в свою тарелку. Сеня смотрит на
— Она всегда у тебя так разговаривает, словно мямля, — изрекает Сеня брезгливо.
— Катя с детства такая, я уже привыкла. Нормальный ребёнок, не привязывайся к ней.
Сеня окидывает меня грозным взглядом. Я не думаю, что он стал бы меня бить, но в случае чего поговорил бы жёстко. В отсутствие матери, кто знает? Вот где понимаешь, что лучше «тряпочка» Лёня, чем этот.
После ужина снова закрываюсь у себя в комнате, включаю музыку на телефоне и собираюсь поиграть в головоломку, лёжа на кровати. Внезапно раздаётся тихий стук в дверь.
— Катя, можно к тебе? — слышу девичий шёпот.
— Заходи, — милостиво разрешаю я.
Пришлось сесть на кровати, прислонившись к спинке. Ритка заходит, прикрывает дверь и идёт ко мне. Она симпатичная, среднего роста, стройная, фигуристая. Длинные рыжие волосы затянуты в хвост на затылке.
Девица снимает тапки и бесцеремонно садится рядом. Комната освещается только светом прикроватного ночника.
— Прости, что я так с самого начала к тебе отнеслась. Просто всё ещё не могу поверить, что отец решил снова жениться. Да и мама твоя, — Рита осекается, зажимает рот ладонью. — Ой, прости.
— Не айс, я знаю, не извиняйся. Твой папаша, если честно, тот ещё гоблин, — тихо говорю я.
— Как хоть они сошлись и где твоя мама?
— Мама умерла от рака в прошлом году.
— Прости.
— Да ничего. Я уже оплакала… почти. Папа встретил тётю Наташу месяц назад. У неё вроде какой-то мужик был, но мой отец, если что-то захотел, то будет переть как танк. Он же у меня бывший мент, ушёл на пенсию недавно. Можно было ещё работать, ему же только сорок пять, но он решил, что хватит. Короче, батя добился, чтобы твоя мама к нему ушла, — поведала Рита.
— Ага, завалил букетами, рассветами и всяким прочим, — хохотнула я.
— Не-ет, это не про него. Запугать соперника, схватить его женщину и утащить в свою берлогу. Вот так будет вернее. Я чего пришла-то, предупредить хочу. Папаша у меня на голову отбитый. Твоя маман, похоже, не отстаёт. Ляпнула, что тебя травили в институте. Папаша, поборник морали и по тихаря от всех, будет слухи о тебе проверять.
— А ты веришь в слухи обо мне.
— Нет. Я вижу, что ты не способна на беспорядочные связи.
— Рит, тебе сколько лет? — улыбаюсь я совершенно дружелюбно.
— Восемнадцать, а что? Я учусь на первом курсе. Между прочим, на сексолога.
— Понятно. А я предположила, что ты в садик ходишь. Только дети лопочут незнакомцам то, что думают. Не зря же говорят: устами младенца глаголет истина.
— Чего ты такая занудливая? Я с тобой подружиться пытаюсь, — она делает вид, что обижается, дует губки.
— Хорошо, давай дружить, — протягиваю ей ладонь со скрюченным мизинцем.