Катюша
Шрифт:
– Проходи, Катенька! Что это ты не веселишься с друзьями? У вас ведь выпускной сегодня?
– Выпускной, да мне не до него, честно говоря! Алеша когда обещал приехать, вы знаете? – Катя с мольбой в голосе смотрела на Алевтину Викторовну, которая уже расставляла на кухонном столе чашки, настаивая ароматный чай с мятой и кипятя воду.
– Не знаю, дорогая моя! Может, сегодня приедет, а может – на днях. Сама уж изволновалась!
– Тогда давайте вместе волноваться? Если вместе, то это уже не так волнительно, правда-правда! – Катя тепло обняла женщину, обе засмеялись. Весь вечер они просидели в небольшой уютной кухоньке, рассуждая обо всем на свете.
Катя, сама не зная как, рассказала о своих мытарствах в самом начале Алешиного отъезда, о том, как родители были против, чтобы дочь встречалась с будущим летчиком. Единственное, о чем сказать язык не повернулся – это аборт. Да
Утром семейство Дробышевых (и Катя в том числе, которая вот-вот станет частью этой семьи), проснулись от громкого крика зеленого волнистого попугайчика, который жил в квартире. Птичка кричала почти как человек: «Вставать пора, вставать порра!». Хозяин дома принялся ругать питомца за столь раннее пробуждение, громкие крики. Попугай летал по комнатам, словно реактивный самолет, то по-птичьи голосил, то по-человечьи. Наконец причина такого оживленного поведения птицы была обнаружена – в дверь громко стучали. Алевтина Викторовна, на ходу одевая тапочки с халатом, поспешила открыть дверь столь раннему гостю. При этом женщина немного ворчала: «Кого это там принесло в седьмом часу утра?». Она-то грешила на хулиганов, которым делать нечего или на какого-нибудь заплутавшего человека, но когда открыла дверь, возглас радости и удивления сам собой вырвался из груди.
На пороге стоял ее сын Алексей. Он словно стал выше, лицо округлилось, все черты и движения стали по-настоящему мужественными. Парень бросил на пол сумку с вещами и крепко обнял мать, немного даже приподнял, отчего женщина звонко заойкала, засмеялась. Навстречу сыну вышел отец. Теперь он чувствовал мужчину в своей кровиночке, в крепком рукопожатии Алексея жили сила и уверенность, которых раньше не было в мальчике. Катя, которая не совсем еще проснулась, слыша голос любимого, представляла, что это только сон, а потому не вышла его встречать. Когда родные люди наобнимались, насмотрелись друг на друга, Алексей осторожно прошел в свою комнату, где нежилась в постели его Катюшка. Светлые волосы расплескались по подушке, ноги согнуты, а руки сведены вместе, так что казалось, будто спит маленькая девочка, свернувшаяся калачиком, будто защищающаяся от тревог с невзгодами, которые таит в себе пробуждение. Леша присел на край кровати. Прикоснуться к этой хрупкой девушке, которая не испугалась расстояний, приезжала к нему на протяжении всех этих лет, для него сейчас было не только высшей наградой, но и чем-то непостижимым. Он боялся разрушить ее покой, потревожить.
С минуту оставаясь неподвижным, боясь даже дышать, Леша все же решился тихонько погладить любимую по голове. Окуная пальцы в мягкие пряди льняных локонов, парень чувствовал, что отыскал, наконец, свою судьбу, которая теперь единственная для него по жизни. От такой нежности, разливавшейся реками теплоты по всему телу, Катя проснулась окончательно. Как же она удивилась, когда перед собой увидела своего любимого летчика. Ее губы разомкнулись и сложились в улыбку, полную радостного восхищения. Теплые руки, словно две белые птицы, легли осторожно на плечи парня. Несколько секунд они не говорили ни слова, просто смотрели друг в другу в глаза, а потом Катя прошептала:
– Ты ко мне прямо с неба прилетел, мой летчик?
Леша отозвался.
– Прямо к тебе и прямо с неба.
– Навсегда?
– Навсегда.
Точка в этом коротком, но таком значимом для молодых людей диалоге была поставлена долгим горячим поцелуем, в котором слились любящие души. Им казалось, что весь мир для них поет свои песни, для них распускаются цветы, светит солнце. Чтобы насладиться свободой, выбежать навстречу южному ветру, влюбленные, недолго думая, отправились загород, в Подмосковье к озеру. Оно странным образом походило на пейзаж из детства, того самого, в котором было спасение Кати, плотина, детская дружба, а потом и любовь. Место, которое облюбовали Катя с Лешей, утопало в море зелени, где каждый солнечный лучик казался невероятно ярким и теплым. Если какой-то из них попадал на гладь озера, то оно словно взрывалось подобно вулкану сотнями блестящих искр. В такой красоте хотелось находиться часами, но дождаться здесь заката молодым людям не удалось. Внезапно будто гром, десятикратно прибавленный в громкости, сотряс молчаливую природу. Катя вздрогнула. Испуганный взгляд девушки говорил вместо слов, как она напугана, как ей хочется знать, что происходит. Но Леша дать ответа не мог, потому что сам не ожидал ничего подобного. Тогда все стихло также неожиданно, но тревога долго отдавалась эхом в их сердцах и вскоре подтвердилась: когда через месяц, нагостившись у родственников, Катя и Леша вернулись домой, их ждало известие не меньшее по силе, чем странный гром на исходе мая. По всей стране было объявлено военное положение, а 24 июня 1941 года Алеша получил повестку с призывом на фронт. Катя долго плакала, не находила себе места. Ей казалось странным, почему это Леша такой спокойный, уверенный. Как можно быть таким, когда разлука фактически стоит на пороге, разве это верно? Девушка лихорадочно придумывала, что предпринять, чтобы любимого не забрали на фронт. После трех бессонных ночей ей в голову пришла идея – то ли сумасшедшая, то ли гениальная…
Глава 6
Подделка
– Женька, ты мне должен помочь! Просто обязан! – Катя с горящими от возбуждения глазами и дрожащими руками, которые она то и дело заламывала в волнении, стояла на пороге Жениной квартиры. Парень, хоть и не представлял, что в таком состоянии Катя может делать у него, все равно был рад ее приходу. Жестом пригласив гостью войти, он отправился на кухню разогревать чай.
– Мне сейчас не до чаев! – отрезала Катя, так что Женя так и остался стоять с чайником в руках, не успев водрузить его на плиту. Девушка тем временем собиралась с духом, чтобы сказать о том, зачем пришла. Друг молчал. Наконец, шумно выдохнув, Катя произнесла то, чего Женя меньше всего ожидал услышать.
– Помоги мне устроить нападение на Лешку, – сказав главное, Катя начала тараторить, словно из пулемета, ее прорвало. – Ты ведь знаешь, что война с немцами началась. До столицы не дошло, но ведь какая разница! Лешу на фронт отправляют, у него есть направление. Как же теперь я сожалею, что он летчик, ты себе не представляешь! Был бы какой-то простой работяга, так его быть может и не взяли, вот тебя ведь не берут, да?
Ответа девушка дождалась в виде легкого кивка, которым одарил ее Женька. О причинах, по которым молодого учителя стороной обходит военная служба, Катя узнает позже и это чуть не сломает их дружбу. Ну а пока она свято верит в бессмысленность отправки своего любимого на фронт, потому что война будет длиться не долго, а значит – отсутствия летчика Дробышева никто не заметит. И без него храбрецы найдутся.
– Я все продумала – ты не сам принимай участие, а подключи каких-нибудь своих друзей, знакомых. Пусть они Лешку просто немножко побьют, чтобы он оказался на некоторое время в больнице, а потом призыв кончится и все про моего Лешку забудут, понимаешь?
– Понимаю только одно – ты с ума сошла, Катя! Что ты говоришь?! Какое избиение?!
– Значит, ты отказываешься мне помочь?! Будешь спокойно смотреть, как твоего друга посылают на верную гибель, а я страдаю, слезы ведрами проливаю каждый день?
– Успокойся, не драматизируй так, – Женя приблизился к подруге, взял ее за плечи. – Я помогу тебе, но только более безопасным способом без такого риска для Лешки и для тебя. Но тогда ты кое-что должна мне пообещать взамен.
Катя от этих слов смутилась, однако не отвела взгляда, а только кивнула в знак согласия. Оказалось, что Женька хочет пригласить ее в кино на новую картину, которую недавно привезли. Катя должна прийти туда завтра вечером, а Женя подготовит все необходимое для Лешиного спасения, так что больше не нужно будет переживать. Конечно, просьба друга показалась девушке странной, о чем она непременно высказалась, но в ответ услышала разумные доводы том, что ничего страшного в их походе в кино нет, ведь если грядет война, мы тем более должны не поддаваться панике, то есть жить как жили. Да и, в конце концов, что есть нехорошего в том, что друзья сходят в кино, а потом обсудят фильм, разделят друг с другом впечатления? В общем, таким убедительным как тогда, Женя еще не был, и Кате ничего не оставалась, как принять условия друга. К тому же, девушка намеревалась сохранить все это втайне от Леши, чтобы не давать поводов для ревности. Однако, мало того, что по отношению к любому из нас справедлива истина о рано или поздно становящихся явными любых тайнах, так к тому же план провалился с треском.
В назначенное время придя к кинотеатру, Катя встретила там улыбающегося, довольного собой Женю. Она словно не замечала причин его счастливого вида, а может просто не хотела понимать, что причина здесь одна и очевидная – это Катя.
– Ну что, сперва в кино, а потом о деле? – растягивая до ушей улыбку, задорно проговорил Катин спутник на вечер. Оптимизм Женьки никак не хотел передаваться Кате, она была скорее встревожена, взволнована, но никак не рада.
– Давай о деле, чтобы потом спокойно можно было смотреть фильм? Рассказывай, что ты придумал?