Кавказ в воде

Ефремов Андрей Николаевич

Кроме других задач у отряда была ещё одна — осуществлять помощь российской армии в охране этой самой вершины и проходящей по ущелью высоковольтной линии электропередачи от покушений вредных сепаратистов и бандформирований.

Про высоковольтную линию автор как-то услышал подтверждение от командиров группировки, что одной из задач многочисленного армейского подразделения и есть охрана этой самой линии.

Позволю себе немного поразмышлять на эту тему.

Линия, само-собой, по генеральному плану под названием «плюс электрификация всей страны» проходит из России через несколько кавказских республик. На сколько километров она тянется — о том неведомо. Напряжение в проводах — тысячи вольт. Правительство решает: именно на этом участке электропередачи

необходимо поставить надёжную и мощную войсковую группировку, с целью недопущения кражи электроэнергии как местным населением, так и бандформированиями. Министерство Обороны (есть, так точно!) спущенную сверху указку одобряет, и действует согласно щедро профинансированному за счёт налогоплательщиков плану. Финансы, как это обычно бывает, тут же растворяются в мутной среде, чёткий план при этом уверенно удерживается на поверхности, что называется — плавает.

Местному населению воровать электричество ни к чему — и так халява: Россия за всё уплатит, не обеднеет, а вот бандам — это удар ниже пояса! Как же: все сознательные родичи, как и всё передовое человечество от бандитов отвернулись, к себе домой не пускают, а кушать то хочется! Костры разжигать нельзя: армия ночью увидит огонь, днём дым, и всё, пиши — пропало, конец святой освободительной борьбе: джихад захлебнётся, газават задохнётся! А ведь джихад — это вершина Ислама!

Выход один — цепляться к линии электропередачи: подтаскиваешь на трофейном бронетранспортере или на худой конец соседском тракторе понижающий трансформатор к опоре, подключаешься, и кипятишь себе чаёк или варишь супчик. А то и новости по телевизору посмотреть можно, посмеяться над очередным бодреньким репортажем о «заключительной стадии контртеррористической операции». А не тут-то было: линия то охраняется! И причём охраняется как раз в том самом нужном для подключения месте, где войска стоят — вот ведь невезуха!

Думаю, бандгруппы вряд ли планируют подрыв линии электропередач или нефтеперерабатывающих заводов на территории Чеченской Республики — это ведь равносильно тому, что сук рубить на котором сидишь: они же с этого немалые деньги имеют.

Другой, более правдоподобный вариант — родичи от бандитов, несмотря на энергичные призывы всего передового человечества, всё-таки не отвернулись. Отчаянные члены бандформирования, рискуя жизнью и здоровьем, пройдя через несколько труднопроходимых и опасных горных перевалов, после удачно проведённой операции по ликвидации пары-тройки опор, с целью замести следы, проходят ещё несколько перевалов, и прибывают отдохнуть и набраться сил к дальним родственникам в глухой аул:

— Уассалям Уалейкюме, уважаемые! — вытирая обильный пот со лба приветствует командир хозяев дома, и, вытерев руку об штанину, при этом не забывая изобразить усталые героические интонации в голосе, ставит их перед фактом, — Мы у вас тут отдохнём малость, а завтра, с утра пораньше, если на то будет воля Аллаха, нам еще предстоит перейти несколько опасных и трудных горных перевалов, с целью замести следы от преследующего нас по пятам противника.

Шутки шутками, но полевые командиры на самом деле часто не дают возможности своим усталым, изголодавшимся, обмороженным муджахидам наесться, погреться и подремать в пути, — это жизненно важный момент для отряда. Они заставляют их продолжать движение, чтобы не дать возможности спецслужбам обнаружить, окружить и ликвидировать их.

Всё семейство согласно закону гор и вековым традициям начинают слаженно проявлять знаки гостеприимства:

— Уалейкюме Уассалям! — это папа.

— Давненько мы вас не видели! — это сыновья, мирные жители, все как на подбор бородатые и по последней моде с заправленными в носки штанинами [4] , - может, водички испить желаете?

— Что-то вы уставшие нынче какие-то, мешки под глазами, — это уже все хором сокрушаются: всё таки разглядели лица гостей при свете робко пробивающегося в оконце зарождающегося месяца, — сами, панимаещь, на себя

не похожи, заходите, сейчас постелим, отдохнёте… — Но сами в себе при этом вспоминают пословицу «гость воды не просит — значит, не голоден…»

4

Заправленные в носки штанины — отличительный признак ваххабитов, по которому они друг друга и узнают.

Уставшие гости впадают в ступор, сил только и хватает на то чтобы вымолвить:

— А кющять, панимаещь? Мы такую ответственную операцию провели, устали.

— А свэта нэту, дарагой, ничего не видно, где мука, где баращек — непонятно! Свэт совсем ушёл, панимаещь, — это древний полуслепой дедушка, в зелёной тюбетейке на седой голове и с клюкой в морщинистых руках, с лавочки слово вставил, — вот только с утра про вас вспоминали, мамой клянусь!

Из женской половины раздаётся:

— Да, да, правильно сынок говорит, утром как встали так первым делом вспоминать начали! Бабушкой Бэллой клянусь…

— …Кто там, внучка, — с астматическим придыханием скрипит всеми уважаемая бабушка Бэлла, — никак сам Печорин приехал?

Сокрушённо всплеснув руками, гостеприимные домочадцы дружно подымают гомон:

— В город за свечками-спичками съездить не можем!

— Аккумулятор-мулятор зарядить нечем, панимаещь!

— На телевизор только смотрим, совсем не включаем: не показывает!

А хоть бы и показывал, что там смотреть то? Что ни фильм так чуть ли не каждый эпизод цензурой закрывается, а шариатские казни смотреть — уже не интересно, приелось.

— Даже не знаем, к чему там передовое человечество призывает, панимаещь…

— Погода совсем непонятная какая-то…

— А как там у вас?..

— Как здоровье тётушки Фатимы?..

— А правду говорят что в соседнем ауле дождя не было?

Всё-таки хозяева обращают внимание на то, что гости не то, что ответить, от усталости даже на ногах толком стоять не могут:

— Нет, нет, мы вас просто так не отпустим, укладывайтесь-ка спать…

Количественный состав сводного отряда милиции и на этот раз стандартный — двадцать пять крепких лбов. Из них человека четыре-пять — командир с замами.

Все ребятки свойские, знающие своё дело, притёртые. В том числе и командиры. Но вот Кеша Топорков…

Кеша Топорков был вполне нормальным парнем, в том понимании, которое вкладывают в это определение простые менты. До тех пор, пока его не назначили начальником штаба сводного отряда. Этот высокий титул маленького человечка и сломил его неокрепшую, толком ещё не повзрослевшую душу, но зато укрепил, и довольно твёрдо, мысль о своей исключительности в этом огромном мире, несмотря на обладание мощной инерцией мышления.

Следует отметить, что в воинских коллективах, а тем более в периоды боевых действий, враждебные чувства в коллективе проявляются не реже, чем дружеские — это не секрет. Малейшие человеческие недостатки в характере, слабости, выпячиваются здесь самым невероятным образом: все же на виду, и никуда от этого не деться. Как бы это не скрывалось, но главную роль в проявлении всего негативного либо позитивного в характере человека является страх смерти. Именно это затаенное и глубинное чувство тревоги делает человека человеком. Человек начинает жить подлинной жизнью, становится самим собой. Маска, которую человек носил в мирное время, в зоне боевых действий размывается полностью: коллективу сразу становятся видны как недостатки, так и достоинства каждого. В человеке, хорошо знавшем до первой командировки на войну, можно открыть много нового, ранее неизвестного, причём открыть в нём можно кучу как положительных качеств, так и негативных, нередко и пародийных, уродливых. При всём желании своё внутренне «я» некуда спрятать: все же на виду, как на ладони. Если в мирное время человек был неприметным трусишкой, на войне он становится откровенным трусом, если был смелым, то становится героем. Если был сволочным, то и будет сволочь.