Кайград. Острова

Селиванов Артем

Поглощённый своими мыслями, Буди сам не заметил, насколько быстро оказался возле каюты Юго. Сквозь приоткрытую дверь он видел, как Юго сидит в своём мягком кресле, спокойно наблюдая за тем, как Лик, сидя на полу, разбирает какие-то непонятные царапки на деревянных дощечках. Комната плавала в лёгком полумраке, ведь Свет как у Юго, так и у Лика был хоть и ровным, но не слишком сильным. Чего не скажешь о Буди, не обидевшем и мухи в своей жизни, и временами лучившемся слишком ярко, даже по сравнению с Собирателями, возвращавшимися с только что добытым на островах Светом. Свет Буди тут же проник в щёлку, обратив на себя внимание

Юго.

– Ладно тебе прятаться, старик, заходи уже. Подошло время?

– Так и есть. Ребятня уже разбежалась по делам, пора и Лику свои косточки размять, уж больно ему мягко у тебя на ковре.

– Лик, я надеюсь, тебе удалось в этот раз сообразить быстрее?

– Да, я уже почти…

– Я что хотел сказать-то… – Буди, несмотря на всё к нему уважение со стороны Юго, всегда было нелегко затевать спор с учёным. Эти спокойные, светящиеся умом глаза, казалось, понимали всё ещё до того, как собеседник успевал открыть свой рот. – Хреново, что мальчишки опять не было на собрании. Вам бы заканчивать пораньше.

Юго молча кивнул и, повернувшись к Лику, произнёс:

– Хватай дощечку, закончишь у себя.

– А если её захотят отобрать?

– Ты не позволишь этого сделать.

Лик проворно подхватил дощечку под мышку и поднялся, глядя на Буди с лёгким недовольством. Он почти разобрался, что за знаки на ней, а теперь ему, похоже, нужно будет идти и убираться в коридорах или, того хуже, на палубе.

– Жди меня на лестнице! – сурово рявкнул Буди, постаравшись придать своему голосу максимальную строгость. Лик молча вышел.

– Ребята постарше недолюбливают малыша. Их сдерживает только страх перед тобой. – Буди нахмурил мохнатые седые брови, надеясь придать разговору б'oльшую важность. – Я не люблю, когда что-то происходит с детьми здесь, на корабле, когда я к ним привыкаю.

– С ними в любом случае что-то происходит: они вырастают и становятся головорезами. Либо умирают. А что касается Лика… надеюсь, скоро я перестану быть для них преградой. Конфликт должен произойти, и если ставка не сыграет, то так тому и быть. Мальчишка должен отстоять своё право быть на «Незавидном».

– Знаешь, иногда я думаю, что Вог по сравнению с тобой маленький несносный шалун.

– Этот шалун станет ещё более несносным, когда поймёт, что капитан уже немолод.

– Я бы на твоём месте был аккуратнее со словами.

– Я всегда чётко знаю, что говорю. У нас ещё достаточно времени. Но жалеть Лика нельзя ни в коем случае. Впрочем, насчёт собрания ты прав. Думаю, стоит накинуть пару часов занятий до подъёма, чтобы вечером Лик успевал побыть с остальными.

– Да ты просто изверг, чтоб тебя! – Старик Буди довольно ухмыльнулся. Он знал, что Юго был прав. Обстановка на корабле будет продолжать накаляться, и слабости здесь не будет места. Впрочем, как и всегда.

* * *

– Лик, проснись! Лик! – Тэя тихонько продолжала тянуть Лика за рукав. Спросонья он в недоумении уставился в её миловидное, но слегка простоватое лицо, не понимая, чего от него хотят.

– Я слышала, что ребята хотят запереть тебя в чулане перед подъёмом, чтобы ты не смог пойти к Юго.

– Ты это серьёзно?

– Да! Тебе нужно спрятаться, пока они не проснулись! – Спасибо, Тэя.

Лик и до этого предполагал, что ребята затевают чтото против него, но конфронтаций не боялся. Жизнь изгоя преследовала мальчишку столько, сколько он себя помнил.

Впрочем, он знал, что ещё не время. Спустя пару часов Лик незаметно слез с кровати на пол и бесшумно, словно змея, прополз к выходу из Младшей казармы. Юго, пришедший ранним утром к своему кабинету, застал малыша спящим прямо у порога.

Шёл уже третий месяц пребывания Лика на корабле. И странно так складывалась жизнь, что именно когда его организм немного окреп и приспособился к своему беспомощному положению, именно когда их занятия с Юго вышли на совершенно новый уровень, старшие дети решили больше не мириться с его существованием. Каким бы спокойным и твёрдым Лик ни был при всех, временами ему хотелось плакать. Бессонными ночами он часто вспоминал счастливый гогот сестры, разливавшийся эхом по всему саду, и уставшую, но от этого не менее ласковую улыбку матери. Ещё тогда, в деревне, он начал понимать, что, несмотря на все невзгоды, свою слабость нельзя показывать никому. Но на корабле, особенно в его положении, держать себя в руках с каждым днём становилось всё сложнее.

Правда в том, что лишь несколько факторов помогали Лику сохранять присутствие духа. Первый – занятия с Юго.

Очень быстро учёный смог научить Лика препарировать самую разнообразную живность: рептилий, морских тварей, лесных животных, пойманных Собирателями во время высадок.

С каждым днём он всё ближе подбирался к пониманию законов, по которым Свет живёт внутри живых существ. И если раньше Лику лишь изредка удавалось забрать крохи Света у ящериц для помощи матери, то теперь ему это казалось сущим пустяком. Особенное же удовольствие ему приносило наблюдение за попытками Юго повторить данный опыт, которые из раза в раз оборачивались безоговорочным провалом.

По окончании практической части учёный, как правило, переходил к теории, заставляя Лика ломать голову над решением различных головоломок и уравнений, после чего Юго мог подолгу рассказывать о культуре, а главное – о фауне бесчисленного количества островов, посещённых Собирателями. Но даже он не мог ответить на самые банальные вопросы: сколько, хотя бы примерно, существует островов и почему Свет ведёт себя так, как ведёт. Именно природное любопытство и объединяло этих двух на первый взгляд кардинально разных людей в их желании найти ответы на все вопросы.

Вторым фактором была дружба Лика с некоторыми из ребят. Мало-помалу находчивость, любознательность, а главное – рассудительность, помогавшие ему выживать ещё в деревне, стали притягивать к себе других. И как бы они ни были сильны физически, спокойствие Лика, совершенно нехарактерное для возраста, выделяло его на фоне остальных. Здесь, на корабле, Лик познал совершенно новый вид состязания. Юго называл это борьбой за ментальное лидерство. Соревнование харизмы. Лик всё никак не мог понять, почему вдруг для него стало так важно быть в центре внимания. Разгадка была проста и лежала на поверхности: в деревне девочки и мальчики, как правило, не проводили такого большого количества времени вместе. Здесь же Тэя была повсеместно рядом, и именно возле неё в голову Лика приходили самые светлые идеи. Но в подростковом мире право голоса никому не давалось просто так. И стоило на сходках Лику начать говорить, как он тут же слышал: «Обрубка здесь никто не спрашивал!» Или: «Заткнись уже, безрукий!»