Кайленд

Шеридан Миа

Мы недолго танцевали под звездами, Тенли смеялась, когда я в танце откидывал её назад.

— Я бы отвел тебя на выпускной бал, если бы мог, — тихо, с сожалением, сказал я, притягивая ее обратно, чтобы ее тело прижалось к моему. — Я бы сделал так много вещей, если бы мог.

— Я знаю, — ответила она, обхватывая мою щеку ладонью и нежно целуя в губы.

Столько всего кружилось у меня в голове — эмоции, с которыми я был незнаком, чувства, которые не мог упорядочить. Но когда угли остыли, и первые лучи утреннего света поднялись над горами, я посмотрел на спящую рядом со мной Тенли, ее нежную и ранимую красоту под ранним утренним небом, и понял, что должен сделать. Я знал, что это неправильно, и знал, что это разрушит меня. А ещё я знал, что, несмотря на это,

я все равно это сделаю.

«Когда-нибудь, когда я буду жить своей мечтой, я буду думать обо всех вещах, которые разбили мое сердце, и я буду благодарна за них».

Я знал, что должен так поступить. Потому что я был не прав.

Все изменилось.

За одну ночь уже ничего не было прежним.

Глава 19

Спустя неделю мы сдали выпускные экзамены. Я искала Кайленда после школы и не могла найти, но не слишком волновалась из-за этого. Мне не хотелось спрашивать его о том, как он их сдал. Не то, чтобы я этого не знала — я была уверена, что сдал он их успешно. Кайленд ничуть не беспокоился, и когда мы учились, даже несмотря на то, что отвлекался, он всегда с непоколебимой уверенностью отвечал на каждый вопрос, который я задавала из его учебных пособий.

Нет, настоящая причина, по которой я не хотела обсуждать экзамен, была в том, что это была тема, которая напоминала мне о том, что скоро он уедет. В любом случае, я должна была вернуться домой и забрать свои вещи, чтобы добраться до бара Эла, где у меня была смена. Эл сказал, что теперь, когда начнется лето, у меня будет больше смен. Клиентов прибавлялось в теплые месяцы, когда он открывал наружную террасу, и ещё он лишился пары девушек, которые перешли работать в новый бар, открывшейся в Эвансли. Так что это была отличная новость. У меня было предчувствие, что я задержусь в Деннвилле, и поэтому было хорошо, что у меня будет регулярный доход, по крайней мере, на лето. А после я что-нибудь придумаю. Я придумаю свой новый жизненный план — план «Б». Разочарование наполнило мою грудь, но я подавила его. Я сделаю это. Я сделала свой выбор и последую ему. Пути назад уже не было.

Когда я шла по главной дороге через Деннвилл, погруженная в свои мысли, посмотрев налево, увидела Шелли, которая разговаривала с Кайлендом, стоя в дверях заброшенного здания. Она стояла очень близко к нему и смотрела на него так, словно он принадлежал ей. Меня охватила ревность, и я вздрогнула. Он оперся бедром о дверной косяк, пока она что-то ему говорила, я не могла услышать что именно. Я отступила назад, спрятавшись за телефонным столбом, и начала наблюдать за ними.

Отлично. Теперь я стала сталкером.

Что я делаю?

Прикусив губу, я раздумывала, стоит ли к ним присоединиться. Почему я чувствовала себя непрошенной гостьей? Мы провели вместе только одну прекрасную ночь в лавандовом поле, но это ведь должно было что-то значить? Я временно впала в эйфорию, вспоминая нашу ночь, но затем снова заговорила ревность, и я вернула внимание к Шелли и Кайленду. Почему какая-то часть меня чувствовала, что я вмешаюсь в то, что происходит между ними, если подойду? Что буду лишней? Я вспомнила поцелуй между ними, которому была свидетелем, прикосновения в театре месяцы назад, и вдруг почувствовала боль в животе. Когда я снова выглянула из-за столба, их уже не было. Я моргнула и проследила за ними взглядом, Шелли тащила куда-то Кайленда за руку, а он следовал за ней.

Мое сердце упало. Я не знала, как себя чувствовать. Был ли он моим? Могла ли я вообще публично заявлять на него свои права? Он снова и снова утверждал, что уезжает, и ничего не мог мне обещать. Как я могла говорить с ним об этом сейчас, требовать чего-то, когда я была той,

кто сказал ему, что со мной все будет в порядке, если он переспит со мной, а потом уедет? Но потом Кайленд сказал, что любит меня. Смятение захлестнуло меня. Если любовь не была своего рода заявлением прав, тогда что это? Мог ли он любить меня и быть близок со мной, но все еще свободно общаться с другими девушками? Я не могла остановить боль, которая, казалось, течет по моим венам. Меня бросило в жар. Я чувствовала опустошение. Нет, он бы не стал так поступать. Кайленд не был таким парнем. Если я что-то и знала о нем, так это то, что он был честным. Разве нет?

Я медленно побрела домой, хотя мне следовало спешить. Мы вместе провели то, что как я считала, было самой прекрасной ночью, той, что изменила меня. Я отдала ему всё — тело и сердце. И вот спустя неделю, я снова почувствовала сомнение и неуверенность.

— Ненавижу любовь, — пробормотала я себе под нос.

Я ворвалась в трейлер и бросила школьные вещи на диван. Марло вышла из ванной, застегивая свою белую рубашку.

— Эй, — улыбнулась она. — Как прошел экзамен?

Не смотря в её сторону, я выхватила из шкафа свою рабочую одежду.

— Ох, эм, думаю, хорошо, — солгала я. — Я просто рада, что все закончилось, — сказала я и повернулась к сестре с самой большой улыбкой на лице, надеясь, что она на это купится.

Марло прищурилась, но медленно кивнула.

— Ладно, хорошо. Ну что, ты готова? Если мы выйдем сейчас, то не опоздаем.

— Да. Дай мне две минуты, — сказала я, убегая в ванную.

Пять минут спустя мы шли назад по дороге в город.

Сегодня по телевизору пройдет большая баскетбольная игра, и бар будет забит до отказа, поэтому мы обе стремились попасть туда. Дополнительные клиенты приносили дополнительные деньги, и теперь, когда мы обе работали в смену, то приносили вдвое больше. По крайней мере, этот день принес хоть какую-то надежду. Чаевых я получала немного, но если клиенты напивались, некоторые из них путали меня с официанткой, и я зарабатывала немного денег. Обычно я старалась держаться как можно дальше, особенно когда дело касалось пьяных руководителей, работавших в штаб-квартире шахт в Эвансли, но не сегодня. Сегодня всё будет иначе. Я нахмурилась на свои движущиеся ноги. Эти парни могли выглядеть шикарно в своих дорогих костюмах и золотых часах, но в глубине души, они были просто озабоченными подонками, которые действовали так, как будто нам — женщинам из глубинки — вообще повезло привлечь их внимание. Конечно, многие девушки здесь думали именно так и действовали соответственно. Я слышала, как особо громкий представитель исполнительной власти пьяно кричал своим приезжим коллегам: «Выбирайте, господа, они обходятся дешево», а потом ржал в полный голос. Проблема была в том, что у многих не было пищи и теплого крова, и иногда приходилось делать то, что было необходимо. А еще бывало, что в дурацкую голову приходили мысли о том, что один из них захочет спасти тебя от несчастной жизни, которой ты живешь.

К шести часам вечера смена была в самом разгаре, бар был набит шумными людьми, которые хлопали и кричали на большой плоский экран, висящий на стене.

Я двигалась через толпу, собирая пустые бутылки на поднос и доставляя еду к столам. Особенно пьяный парень, в красной рубашке хватал меня за задницу всякий раз, когда я проходила мимо, и поэтому я старалась перемещаться длинным путем вокруг столов, чтобы избежать его.

— Давай, красавица! — закричал он, когда я возвращалась на кухню, чтобы поставить грязные бокалы в посудомоечную машину. — Верни сюда эту милую задницу.

— Он доставляет тебе неприятности, дорогая? — спросила Бренда, старшая официантка, которая работала на Эла целую вечность, когда я вернулась в бар.

Она кивнула в сторону парня в красной рубашке, и я тоже на него посмотрела.

— Я справлюсь, Бренда, — сказала я, слегка улыбнувшись.

— Дай мне знать, если захочешь, что бы я заменила тебя в твоей секции. У меня есть что пощупать. Я не против немного поделиться, — сказала она и демонстративно сжала рукой свою большую задницу и подмигнула мне.