Казачьему роду нет переводу

В оформлении обложки использован фрагмент картины Франца Рубо «Вооружённые черкесы во главе каравана на заснеженном Кавказе».

Повышенный интерес к историческому прошлому характерен для нынешнего мира в последние десятилетия. Люди понимают необходимость сохранения памятников истории и нематериального культурного наследия каждого народа, живущего на нашей планете.

Неоспорима мысль о том, что

Россия с её огромными пространствами и самобытной древней историей многочисленных народов обладает колоссальным потенциалом исторического и культурного наследия. На её территории проживает более 150 этносов, принадлежащих к различным национальным группам, религиозным концессиям, имеющих свой особый уклад жизни.

В какой стране и в какую эпоху мы найдём явление, подобное казачеству? Несмотря на огромные жизненные сложности и превратности судьбы, казаки не исчезли с этнографической карты человечества. Их репрессировали, но не сломили морально. В этом их духовная и нравственная крепость. Если мы – порождение живших до нас и всего, что было, то и те, кто будет жить после, зачислят нас в череду своих пращуров. Без прошлого нет будущего. Прошлое с нами, оно внутри нас. Ради будущего мы и осознаём себя. Вот что поётся в одной старинной казачьей песне:

Чем так привлекателен этот, казалось бы, давно канувший в Лету мир, почему до сих пор живы старые казачьи песни, да ещё и новые «под казаков» и про казаков сочиняются?

Почему снова и снова пытается современный человек возродить обряды и обычаи казаков? Наверное потому, что их многочисленная общность сумела просуществовать несколько веков. А слово «казак» вошло практически во все ныне существующие языки. Что же это вообще такое – казачество? Государство – не государство, народ – не народ, нация – не нация. Давайте поговорим о казачестве в контексте науки и попытаемся выяснить, что же это всё-таки за уникальное историческое явление – казачество. Осознание его – это не только история, а это осознание такого явления, как русский субэтнос.

Любой народ нуждается в целостном представлении о себе. Стремление жить во внутреннем непротиворечивом мире – а это не что иное, как скрытый внутренний ресурс. Удовлетворение этой потребности резко повышает эффективность этого народа. Увы, ни целостного, ни системного представления о казачестве мы пока не имеем – слишком много взаимоисключающего слышали о себе в XX веке и продолжаем слышать в XXI.

А образ нации (этноса), образ родины – всегда предмет негласного и даже неосознанного консенсуса в обществе. Достоинство свободного и уверенного человека требует, чтобы народ, к которому он принадлежит, был о себе достаточно высокого мнения. Поэтому нужна договоренность, исключающая очернение национального образа жизни, народного характера, общественного устройства, традиций. Наша же «договоренность» достигнута во многом на базе негативных мифов, искусно внедренных в российское сознание. Для миллионов людей эти мифы – и есть реальность, истина им пока неизвестна. А мифы навязывают нам преуменьшенную самооценку, пониженное самоуважение, подрывают нашу веру в себя.

Много было людей: великих и малых, древних и современных, которые подробно ли, мельком ли, но писали о казачестве. Их рассуждения порой противоречивы, но они дают пищу для размышлений: казачество – это народ, этнос – или сословие? Не берусь и я за детальное определение этого. Моя цель – просто набросать возможную историческую канву возникновения и развития казачества. А проанализировав ещё раз этот вопрос, мы должны выяснить, каковы те внутренние особенности казачества, которые характеризуют казака в отличие от других. И тогда мы попытаемся определиться, какова же сейчас роль возрождающегося в России казачества и его место в государстве. Я понимаю, что невозможно рассказать всё о казаках, занимающих большую территорию на Кавказе от устья Терека до побережья Чёрного моря и донских областей. Трудно познать бесконечно далёкое прошлое наших пращуров – казаков, довольно древнего, исходя из изысканий историков, народа, чья история своими корнями уходит в незапамятные времена.

Я предпринимаю дерзкую попытку хоть как-то разобраться в этих жгучих и непростых вопросах.

Перед вами не академическое исследование, не трактат и не теоретическая заумь. Я предлагаю вам живой разговор на животрепещущую тему. Честно говоря, я даже сам затрудняюсь с определением её жанра. Это, конечно, не беллетристика. Вроде бы и не строгая история. Скорее, наверное, публицистика с эссеистикой пополам.

На кого рассчитана книга? Мне кажется, на самую широкую аудиторию, на всех тех, для кого понятие «казачество» – не пустой звук.

Ну вот, собственно говоря, интродукция худо-бедно завершена. Можно начинать замысленное мною повествование о глубинной истории казачества, в том числе терского, и о сегодняшнем, возрожденном казачестве на Тереке.

Растекаясь ручкой по писчей бумаге, я постараюсь не нарушать задуманной композиции, но всё-таки по старинке рассчитываю на благосклонность читателя.

Ну а перед этим, немножко казачьей интермедии: