Жаль, что дважды не живут. Непростая история терского казачества

Предполагается, что в предисловии автор должен кратко объяснить, о чём, собственно говоря, книга?

Чтобы получить полный и развёрнутый ответ на этот вопрос, нужно прочитать книгу. Ну а если не прятаться за спасительную формулу: «Читайте повесть, там всё написано»? Если не прятаться – тогда, наверное, станут понятными мои сетования на то, что писать предисловие тоже трудно.

Начав писать книги, я переработал огромное количество архивных и музейных материалов, исторической и другой литературы, которые могли мне пригодиться в работе. Что-то пригодилось, а многое так и лежит мёртвым грузом, пропадая зря.

Вот я и подумал, отчего не поделиться, а то ни себе, ни людям.

Что-то из этих сведений и моих размышлений вам, возможно, и так известно. Но что-то, возможно, удивит, обрадует или напугает, или заставит задуматься – как в своё время меня.

С некоторых пор я начал ощущать свой возраст и стал чувствителен к быстротечности времени. Боюсь я не смерти, а старости. До старости мне ещё далеко, и я относительно здоров. Единственно, в чём я стал деградировать, это память. Благодаря ей, я легко приобретал знания, в том числе много ненужных. Всему этому я не разучился и сегодня, но кладовые моей памяти переполнены, я стал запоминать труднее и легче забывать. У меня появилась шуточная присказка: «Не так долго осталось жить». Хотя вряд ли кто-нибудь понимает, какое нешуточное содержание я в неё вкладываю. Мне надо многое успеть, пока я ещё в форме и не окостенел. Было бы, впрочем, неверно сказать, что какие-то периоды прошли для меня без следа и пользы, жизнь всегда чему-то учит, теряя одно, мы неизбежно приобретаем нечто другое, и я понимаю, как много для меня дали эти годы. Но поторапливаться надо, и это обязывает меня к жёсткой организованности, щажу я себя ровно настолько, насколько это необходимо для восстановления энергетических затрат.

Итак, пишущий эти строки определился.

Меня всегда забавляло выражение «пишущий эти строки». Почему-то я представляю этого пишущего тощим испуганным человечком, выглядывающим из-за частокола строк, одной из тех комических фигурок, какие нынче принято рисовать на полях научно-популярных изданий. Однако деваться некуда, пишущему эти строки пришло время представиться своему гипотетическому читателю. Гипотетическим я его называю потому, что пишущий эти строки не собирался писать эту книгу, эти же строки, порождённые не столько писательским зудом, сколько воспоминаниями, набрасывались без какого-либо плана и ясного представления о том, кто их будет читать и будут ли их читать вообще. Пишущий эти строки даже пытался себя убедить, будто делает это исключительно для собственного удовольствия, но очень скоро догадался, что лукавит. Человек, пишущий только для себя, не заботится о том, чтобы быть понятным, достаточно того, что он сам понимает свой код. Да и нет ли в формуле «пишу для себя» какого-то коренного противоречия, мы пишем и говорим всегда для кого-то, и разве писать «для себя» не такое же безумие, как произносить речь в пустой комнате?

Она родилась сама по себе.

Мы не знаем всех последствий своих действий, как бы тщательно они, эти действия, ни планировались, и иногда представляем их тайной. А учёные называют это «незапланированным результатом» – никто не хотел, «оно само так получилось».

Вот я и хочу раскрыть в своём повествовании, как это бывает.

Моя работа располагает к размышлениям, и я снова и снова погружаюсь в мучительные раздумья.

Пустяки приобретают таинственный смысл. Там, где его не было изначально, он появляется позднее.

Наверное, книга в целом получилась грустной, хотя я надеюсь, что некоторые страницы заставят Вас, Уважаемый Читатель, и улыбнуться.

Так что до встречи на страницах книги, дорогой читатель!

Вот я и подхожу к своему 75-летию: тот самый возраст, когда можно поразмышлять.

Я сам выбрал свой путь. И пришёл к результату, который предвидел как один из возможных. Почему я не стал менять свой путь? Каким образом сложилось это положение? Почему я поступал именно так? Как же устроен я, и как же устроен мир, и какой же в этом всем смысл? Где та система отсчёта, где чаяния и страдания человека увязаны с поступательным движением истории, в чём конечная цель и смысл этого движения? Как же создан человек и как же создан этот мир?

Если думаешь долго и добросовестно, то в конце концов всегда поймёшь. Просто мало кто хорошо думает.

Есть мир в человеке; и есть человек в мире, объемлющем всё, включающем в себя и человека.

Поэтому познать себя рекомендовали ещё древние философы. Мы познаём мир через себя и посредством себя. Через свои чувства и мышление, посредством своей нервной системы. Мы имеем дело не с миром, а со своими представлениями о нём.

Если ты плохо знаешь, плохо понимаешь себя – то ничего не поймёшь в этом мире. Потому что мир – это и есть ты. Всё, что только есть сущего, – как-то отражается в тебе. По этому отражению ты о мире и судишь. Каждый судит по себе. Нет ничего вернее банальных истин – они подтверждены временем.

Людям ведь свойственно приукрашивать себя, сообразуясь с моралью. А истина и мораль есть вещи разные. Поступать часто надо по морали, но думать верно возможно только по истине.

Конфуций был не совсем прав, когда утверждал, что благородный муж думает о морали, а низкий человек – о том, как бы получше устроиться. О том, как получше устроиться, думают все люди. И в этом многие видят счастье, разве не так?

Но и о морали забывать нельзя. Скорее всего, Конфуций имел в виду, что низкие люди думают только о том, как бы устроиться получше, а тот, кто записывал его высказывания, этим словом («только») пренебрёг.

Конфуций учил направлять свою волю на достижение правильного пути, помнить о морали, быть человеколюбивым.

Иногда, задумываясь о смысле нашей жизни, я не могу понять, почему Бог даёт нам душу, позволяет нам чувствовать, осознавать, любить и одновременно точно знать обречённость нашего положения. Как это несправедливо! Приговорив каждого родившегося к смерти, независимо от его дел и поступков.

Много говорят о нашем мозге…

Что такое есть мозг, если не деятельность наших серых клеток? Врачи научились менять сердце, почки, даже печень. А вот с мозгом ничего такого не получается. Или наша душа находится там? Может, разум и есть вместилище души? Тысячу лет разум и душу противопоставляли друг другу, считая, что это антиподы. Там, где говорит разум, молчит душа. И наоборот. Но без работы мозга тело оказывается лишь куском плоти.

Пандемия… Страх и уныние среди народа. И всё больше людей стали молиться. И в этом нет ничего неожиданного: в период испытаний любой народ обращается к Богу.

У каждого бывали минуты опасности, когда душа в мгновенном порыве рвётся ввысь. И даже если окаменевшие губы при этом не шепчут: «Господи, помоги!», – об этом молит всё существо человека, осознавшего: «Только Он может спасти».

«Бог есть любовь» – читаем мы в Евангелии. Но Он не старик Хоттабыч, которого можно вызвать на встречу волшебным словом, молитва – не заклинание. Богу нужно не наше многословие, а наше сердце. Но Он не будет покорять его чудом или демонстрацией своего Всемогущества. Бог сам наделил человека свободной волей, и любя нас, чтит и её. Как в любых отношениях двух личностей, здесь единственным адекватным, сообразным ответом на любовь Бога к нам может быть только свободное волеизъявление нашей любви к Нему – таковы законы мироздания. Человек вроде бы и рад любить, да только не всегда хозяин своему сердцу, своим желаниям – «иные силы манят нас». Как говорится: и себя любить разучились, все грешим; и как других любить – позабыли. Вот и про Бога не вспоминаем, пока петух жареный не клюнет.

В момент опасности, когда душа стрелой летит к Господу, понимая: лишь в Нём спасение, – мы не только собираем все силы воедино. Происходит нечто не менее важное – мы мгновенно трезвеем, до нас доходит наша малость, немощность, зависимость от Создателя.

Это есть смирение.

Ожидая для себя милосердия, не оскорбляй Бога своей злобой. Святые люди предупреждают: «Если ты, человек, не прощаешь согрешившего против тебя, не утруждай себя постом и молитвой. Бог тебя не примет».

Техника прощения – тема отдельная. Стоит заметить: обиженность уносит нас в водоворот смуты, а малый подвиг прощения озаряет душу радостью, осеняет покоем.