Казаки-разбойники
Шрифт:
– Значит так, вот результаты экспертиз. Убийца их уже мертвыми рассаживал в машину. А поскольку трупы уже успели окоченеть, подрубил им кости топором. Иначе не помещались.
– То есть он их убил, потом рассадил, потом повез через весь город на машине, а затем уже спровоцировал ДТП, чтобы создать видимость несчастного случая? А наши одинцовские коллеги преподнесли нам как аварию…
– Совершенно верно. Сначала всем раскроил черепа. Обнаружены рубленые раны, которые и привели к смерти. Скорее всего убийца расправился с ними ночью, когда они спали. Иначе трудно объяснить, как ему удалось справиться с шестью человеками сразу. Если у него, конечно, не было сообщников. Если бы убийства
– Владелец машины? Его имя уже пробили?
– Видимо, да, хозяин машины. Этим занимается Бондарев. Скоро приедет, звонил с дороги. Кстати, а что твой телефон не работал? Я раз десять звонил.
– Заряд закончился, – недовольно ответил Щеткин. Ему хотелось поскорее сесть за отчет Корчинского и эксперт это понял.
– Ладно, бегу, а ты работай.
Щеткин в уме высказал несколько крепких словцов в адрес одинцовских органов милиции. Это на их территории произошла авария, и они своими силами пытались провести расследование. Две недели протянули. Хорошо хоть провели по свежим следам некоторые экспертизы. Но балбесы даже не додумались сразу сообщить в МУР, что сгоревшая машина с московскими номерами. Думали сами разобраться, а потом уже похвастаться результатами успешно проведенного расследования. Дескать, и они не лыком шиты… Петр Ильич только успел ознакомиться с новыми деталями результата медэкспертизы, как на пороге появился Бондарев.
– Петр Ильич, по номеру машины пробили хозяина. Вот адрес – улица Новаторов, дом 6. Сейчас поедем?
– Машина не угонялась?
– Я выяснял, в угоне не числится.
– Тем лучше. Я сейчас пойду за санкцией на обыск, едем прямо сейчас. А ты пока почитай результаты экспертизы.
На улице Новаторов на звонок в дверь никто не отвечал. От соседей получить достоверную информацию было весьма затруднительно, все таки две недели – большой срок. Спроси у Щеткина, что он делал две недели назад, вряд ли вспомнит… Соседи справа сообщили, что ночью никакого шума не слышали. Соседка слева вспомнила, что вроде бы две недели назад услышала в час ночи короткий вскрик, но не придала этому значения. Соседи за стеной нередко ссорились. Правда, последние две недели за стеной было тихо, она даже порадовалась, что они съехали. И только молодая мамаша с первого этажа вспомнила, что две недели назад, когда она кормила своего младенца, после трех часов ночи несколько раз хлопала дверь подъезда.
– А почему вам так точно запомнилось время?
– Как раз две недели назад моя мама приехала, помочь мне с ребенком. Я ей жаловалась, что он плохо спит, приходится ночью кормить, чтобы поспать потом хоть немного. Ну она и решила пожить у меня какое-то время. И в первую же ночь малыш проснулся оттого, что дверь в подъезде хлопала каждые минут двадцать, у нас доводчик в двери очень тугой, дверь сначала закрывается медленно, а потом сильно хлопает. Мама тогда сказала, что понятно, почему ребенок не спит, если такой грохот стоит по ночам.
– Вы не выглядывали, кто там так шумел?
Что вы! – удивилась молодая женщина. – Ночью открывать дверь своей квартиры? Когда в подъезде постоянно какие-то
Сопоставить оба события за давностью времени было невозможно. Слышала ли соседка слева от квартиры Ахметовых вскрик за стеной в ночь убийства и хлопала ли дверь на следующую – оставалось загадкой.
– А семью Ахметовых вы знаете? – спросил Щеткин молодую мамашу.
– Мы здороваемся, но видимся редко. Я же сейчас в декретном отпуске, гуляю только днем с ребенком, когда все на работе. А они встают рано, все на рынке работают.
– Откуда вы знаете?
– Да сумки такие клетчатые на себе носят, по виду совсем неподъемные. Обычно такие таскают торгаши.
– А сколько членов семьи у Ахметовых вы не знаете?
– Нет, потому что к ним родственники часто приезжают, останавливаются. Одни приезжают, другие уезжают. Честно говоря, я даже не всматриваюсь в лица. Зачем они мне? – пожала плечами молодая женщина.
– Начнем обыск? – спросил Бондарев. Парень отличался деловитостью, Щеткин любил с ним работать. Пригласили представителя ЖЭКа, понятых из соседней квартиры – пожилую пару, которая, по всему было видно, недолюбливала своих бывших соседей. Женщина принялась жаловаться, что соседи устроили в своей квартире настоящий постоялый двор.
– И ездят к ним, и ездят…Сумки тяжелые таскают. Наверное, за товаром. Все время курят на площадке – спасу нет. Как не выйдешь – дым коромыслом. Я им говорю: «Курите дома, почему соседи должны страдать?» А они мне: «А дома дети».
– Шумят? – уточнил Щеткин.
– Да нет, не особо, – нехотя призналась женщина. – Но ведь ходят и ходят, то вверх, то вниз…
Бондарев тем временем прохаживался по спальне и вдруг метнулся к стене.
– Смотрите, Петр Ильич, совсем недавно замазывали… – он показал на свежую краску на стене, из-под которой проступали бурые пятна. Соседка округлила глаза и тихо охнула.
В ванной кафельный пол на первый взгляд был чистый. Но когда оперы присмотрелись повнимательнее, даже без всякой экспертизы заметили темные подтеки в швах между плиткой.
– Ну, все ясно, – прокомментировал Бондарев.
– Тут в помойном ведре я тоже кое что обнаружил, – раздался голос Константина из кухни.
Когда Щеткин зашел в кухню, Константин держал в руках целлофановый пакет с окровавленным полотенцем.
– Сегодня день богатый на улики, – удовлетворенно отметил Бондарев, – еще бы хозяина найти.
Соседка оживилась.
– Он может быть у первой жены. Она иногда сюда приходила скандалить. Все какие-то деньги требовала. Я слышала – она прямо в прихожей начинала кричать, что он дает мало денег на детей.
– Так у него дети и в первом, и втором браке?
– Нет, во втором дети не его, а его жены, – сообщила всезнающая соседка.
– Пойду в ЖЭК выяснять место его предыдущей прописки, – вызвался Бондарев.
– Кстати, а какого роста был Ахметов? – спросил Щеткин у соседки, ни на что не надеясь. Вряд ли она могла ответить на его вопрос. О глазомере женщин он был невысокого мнения.
– Среднего, приблизительно метр семьдесят два, – ответила словоохотливая соседка. Похоже, ей нравилось, что она находилась в центре внимания.
– Такая точность? – похвалил ее Щеткин.
– Просто рост моего мужа метр семьдесят семь. И он заметно выше этого Ахметова. У меня глазомер хороший, – не преминула прихвастнуть соседка.
– Надо организовать наружное наблюдение, – распорядился Щеткин, когда они с Бондаревым садились в машину. – Этот Ахметов, если он жив, может где-то скрываться, но вдруг надумает посетить свой дом. А скорее всего жив, потому что человек за рулем сгоревшей машины был высокий, около метра восьмидесяти.