Каждый может любить
Шрифт:
Игорь стоял за моей спиной и улыбался, я видела это в отражении зеркальной поверхности шкафа. Саша замер рядом с сыном и тихонько размешивал сахар в большой красивой чашке и… тоже улыбался.
– Я вижу, ты просто в ужасе, - мужчина подошел ко мне и протянул чашку чая, - тут два кубика…
– Два кубика… - так он запомнил… - да, я в ужасе…
– Как интересно, вначале ты обратила внимание на последнюю фразу, - он вновь поцеловал меня в щеку и обнял. Как раз в этот самый момент дочка сильно толкнула меня в живот, и я резко выдохнула. Не могу сказать, что это
– Пинает? – покойно поинтересовался Саша, помогая мне сесть на кровать. Игорь куда-то ушел, думаю, что судя по списку в руках – в магазин.
– Пинает так, словно вылезти хочет…
– Немного осталось, - мужчина положил руку на живот и дочка тут же успокоилась. – скоро увидимся.
– Кричать будет… какать и писать на пол… Просить ласки и заботы, просто так орать, без повода… Постоянно…
– Даша, ты уже здесь, не нужно меня пугать лишний раз, хорошо? Я тебя все равно никуда не отпущу. Ну, поорет немного, чего уж там…
Ага… немного… как же! Разубеждать Преображенского я не стала, но судя по моему лицу, он все понял сразу и рассмеялся.
– Даш, мне нужно поработать немного…
– Конечно! Я пока тут посижу, осознаю все…
Он спокойно вышел из комнаты, сказав напоследок, что вообще-то я квартиры как таковой и не видела, и было бы не плохо осмотреть свой новый дом. Я действительно боялась куда-либо идти, понятия не имела, как выглядит кухня и теперь, когда волнение постепенно сошло на “нет”, во мне взыграло любопытство…
Интересно, что тут и как…
Еще раз осмотрев свою до боли знакомую, но в тоже время чужую комнату, я вышла из нее, тихо закрыв дверь.
Кухня… Огромная, светлая и самое главное – сияющая своей чистотой. Судя по всему, на ней явно никто не готовил. Ящики наполовину пусты, посуды как таковой нет, но зато имелось парочка кастрюль и две сковородки. Большой двухстворчатый холодильник встретил меня своей невероятной пустотой, которую нарушали лишь десяток яиц и явно просроченное молоко.
Широкая столешница, как и часть стены, была выполнена темно синей мозаикой, покрытой сверху специальной защитой.
На пустом подоконнике стоял засохший кактус. Бедное растение пало смертью храбрых в этой странной холостяцкой квартире, полностью иссохло и было похоже на нечто сморщенное и высушенное, но зато нигде не было пыли. Ни грамма… Теплые полы идеально чистые и все сверкает.
– Если прислуга сюда приходила, почему бедное растение не поливала? – сказала я вслух, внимательно рассматривая несчастный кактус, - бедненький…
Так же на кухне стоял большой круглый стол. Он был сервирован, как часто это показывали в иностранных фильмах. Этот красивый сервиз выглядел настолько неприступным и дорогим, что я побоялась его трогать и рассматривать. Пусть стоит, покрывается пылью, пока не пойму, что с ним делать.
В комнату Игоря я заходить не стала, поняла, что помещение принадлежит мальчику благодаря наклейке на двери – какие-то пираты и явный след от краски на ручке, а вот комната Александра, в которой он устроился, очень меня заинтересовала.
– Сын скоро принесет продукты, - заметил Саша. Он сидел за большим столом и работал с какими-то бумагами, растирая переносицу. Комната была просторной, но не большой. Широкая кровать с деревянной спинкой, застеленная темным покрывалом из. У изголовья лежало несколько подушек разных размеров и пара подголовников. Так же сбоку был оставлен прикроватный столик на колесиках с несколькими чашками недопитого кофе. На полу, возле небольшой корзины, валялось много разорванной бумаги и судя по всему в это помещение прислуга не заходила. Широкий подоконник был завален книгами, стопками листов, а так же его украшал еще один кактус, павший смертью храбрых.
– Мне их даже жаль, - заметила я, взяв в руки несчастное растение, - как так вышло?
– Я забывал их поливать. – Саша пожал плечами, - просто им не нужно много воды, вот я и забывал, думая, что и так сойдет. К тому же в этой квартире я редко бывал раньше.
Я ничего на это не ответила, тихонько вышла из комнаты, не желая мешать работе, и отправилась на экскурсию дальше.
Гостиную я уже видела, как и ванную комнату, так что единственным местом, не тронутым мной на данный момент, был балкон. Маленький, до ужаса уютный и с шикарным видом на любимый парк. Здесь стоял небольшой стульчик, маленький столик и несмотря на то, что на дворе было достаточно холодно, я все же не смогла вернуться обратно в гостиную.
Огни машин мелькали вдалеке, но больше всего привлекал именно парк - темный, пугающий и в тоже время манящий своей красотой. До закрытия оставалось не больше получаса и по знакомому мне еще с малых лет деревянному мосту медленно проходили люди. В основном парочки, или просто большие компании, наблюдая за ними, я не находила одиноких, бродящих где-то в своих собственных мыслях людей, как я раньше, но это ведь хорошо.
– Ты же замерзнешь, - Саша встал у меня за спиной и накинул на плечи пальто, - я знал, что именно это место тебе понравится больше всего. Как ты? Паника постепенно прошла? Игорь уже вернулся из магазина, он купил всего понемногу, так что если хочешь, можем что-нибудь приготовить чуть позже. Мне осталось совсем немного разобраться с бумагами и я буду свободен.
– Тогда иди, работай, а как освободишься, приходи кушать. Я что-нибудь приготовлю.
Игорь уже вовсю суетился на кухне, раскладывал купленные продукты на столе и был рад меня видеть. Недолго думая, я попросила достать мне несколько досок и острый нож, на что мальчик охотно согласился помочь и все время, пока я готовила греческий салат, стоял рядом. Он молчал, не задавал вопросов, не лез под руку, но излучал при этом странную, непонятную мне радость.
– Помой пожалуйста, - я дала ему куриную грудку, затем порезала ее небольшими кусочками вместе с картошкой, чесноком и перцем. Залила это все сметаной и поставила в духовку. Спустя полчаса кухня наполнилась прекрасным ароматом, от которого сводило челюсть, мальчик ходил вокруг меня, нарезая круги в ожидании ужина и судя по трелям в его животе – очень хотел есть.