Каждый сам за себя

Флёри Юлия

Его бросок был стремительный и точный, пальцы, будто тиски, сжались на тонкой шее, а перед глазами потемнело. Мгновенно.

– Я тебе сейчас язык вырву. – прорычал Лазарь, а Кира ожесточённо вскрикнула и полоснула ножом по мужскому предплечью.

Его остановила короткая вспышка боли, Киру приторный запах крови. Она вся задрожала, завибрировала, глядя, как густые тёмные капли стекают прямо на землю, практически мгновенно пропитав рукав защитной куртки насквозь. В ней отключился врач, где-то потерялась свободная женщина. Осталась только маленькая беспомощная девчонка, которая не знала, что делать.

Когда отрешённость отпустила, Кира всё ещё сжимала нож с окровавленным

лезвием, угрожающе выставляя его перед собой. Потом, осознавая, что наделала, в ужасе вскрикнула и разжала онемевшие от напряжения пальцы. Нож беззвучно упал в высокую траву.

– Не стой, малыш, не стой. – подсказал Денис, зажимая рану ладонью. – Дыши. – насмешливо фыркнул он и Кира окончательно пришла в себя.

Она торопливо сбросила на землю куртку, стянула через голову водолазку, напрочь забыв о страхе «схватить» клеща. Футболку, которую надела на себя для отдыха у воды, ловко разорвала на лоскуты. Одним из них туго пережала кожу над раной, остальные повязала на сам порез. Денис всё это время с интересом всматривался в её лицо, чем заметно отвлекал. Кира пыхтела от жары, смеси ужаса и тошноты, от нервного напряжения. Её зубы отбивали дробь, а глаза оказались переполнены страхом. И только когда повязка была наложена, удалось толком выдохнуть.

– Денис, здесь надо шить. – обессиленно прошептала она, не смея поднять на него взгляд, А Лазарь, не особо впечатлившись её заявлением, презрительно фыркнул.

– Да ладно, что там… заживёт, как на собаке.

– Денис, я не шучу: надо шить! Я понятия не имею, что делала Олька этим ножом, прежде чем дала его мне. Плюс жара и… – Кира перевела дыхание. – И… качество наложенной повязки…

– Так, зашей. – насмешливо подсказал он, после чего Кира всё же не выдержала и вперилась в мужчину возмущённым взглядом.

– Я… я не могу…я… Тебе в больницу надо!

Денис, сделав один резкий выпад, больно перехватил Киру ладонью за затылок, заставляя задрать голову и не позволяя отвести взгляд. Он прижался щекой к её лицу и торопливо заговорил на ухо.

– Жизнь не такая простая штука, как тебе могло показаться по неопытности, котёнок. – выразительно чеканил он слова. – И если я могу получить желаемое где-то в другом месте, так, зачем мне ты? – Лазарь отстранился и удовлетворённый произведённым эффектом, кивнул. – Подумай об этом. – посоветовал прежде, чем разжать грубые пальцы.

Кира обиженно надула губы, её глаза заблестели, руки безвольными плетьми повисли вдоль туловища.

– Не вздумай реветь. – предупредил Денис после чего слёзы сами собой покатились из глаз. Они огибали её впалые щёки, стекали к подбородку и стремительно срывались вниз.

Кира тихонечко завыла и медленно, будто стесняясь собственной слабости, опустилась на корточки.

– Кира, соберись. – попросил Дэн.

Его голос звучал уже не так жёстко, не так категорично. И если бы она с головой не окунулась в собственные переживания, то наверняка расслышала бы вздох сожаления.

– Ты ничего не знаешь! – выкрикнула она.

– Так, я же и просил тебя всё рассказать, поделиться, но вместо этого ты оградилась высоким забором и для надёжности пустила по нему колючую проволоку. Ты решила начать с изнанки, о которой, поверь, мне известно не меньше, чем тебе.

– Не знаешь. – со злым упрёком повторила Кира. – Не можешь знать, как мне было страшно, как обидно, как больно! Тебя забрали, и я осталась совсем одна. И только ленивый не ткнул в меня пальцем, не плюнул в лицо! Дверь моей квартиры изо дня в день расписывали жуткими словами, упрёками, обвинениями. В какой-то момент я её даже отмывать перестала, потому что это потеряло всякий

смысл. Со мной никто не общался. Я стала изгоем! А в одно утро я просто не смогла выйти из квартиры, потому что дверь заколотили снаружи, как после покойника! В окна летели камни, подъезд жгли, желая выкурить меня, как крысу. И никто!.. никто не хотел вступиться! Люди отворачивались, стоило мне появиться на горизонте, а после в спину летели осуждения и проклятья. Они считали, что я виновата. Я спровоцировала, я же и предала. А тебя не было рядом, чтобы меня защитить! Когда ты был так нужен, рядом тебя не оказалось!

– Кира, я не мог ничего с этим сделать. – скупо заключил Денис.

– Очень жаль! – горько и отрешённо усмехнулась она. – Но мне от этого не легче.

Кира вдруг расправила плечи, и затравленный взгляд жертвы спрятала глубоко внутри, заперла на замок, а условный ключ выбросила в бездонное озеро. Денис уловил эти изменения, оценил их скорость, реакцию, размах… и ощутил, как боль ледяной поступью разливается в груди. Но изменить этого не смог. Увиденное впечатлило, но не понравилось. И Денис промолчал, желая обдумать происходящее в одиночестве, в спокойной обстановке, когда никто не в силах помешать.

– Зашить, говоришь… – пробормотала Кира, искоса поглядывая на стянутую повязкой руку. – Я смогу. – уверенно решила она и направилась по тропинке вперёд, к машине.

К моменту, как они вывернули с поворота, Оля явно успела заскучать на солнышке. Разглядев за спиной Киры Дениса, она возгордилась собственной находчивостью, но вот то, как подружку перекосило при виде крови, Кира предпочла не комментировать. Она молча прошествовала к авто, где оставался её рюкзак, и вывернула на сидение всё его содержимое. По сути, из найденного ассортимента она могла использовать лишь флакончик с медицинским спиртом, а по факту прихватила из личных запасов швейную иглу и капроновую нить, которой обычно латала любимые джинсы. Бинты, стерильные салфетки и йод нашлись в аптечке.

– Господи, на вас, что, напали? – обретя дар речи, заголосила Оля. Денис хитро прищурился.

– Да. Их было семеро, но я сражался как лев.

На «льва» Кира предпочла лишний раз не смотреть. На скорую руку накрыв импровизированный рабочий стол, она усадила Дениса на капот машины. Прежде чем снять повязку, осторожно выдохнула и крепко сцепила челюсти. Оля, побледнев и закатив глаза, умчалась отплёвываться к ближайшим кустам.

Рана продолжала подкравливать, но за счёт ровной линии разреза, никакой сложности в ушивании не представляла. Обработав кожу по повреждённому краю, Кира занялась подготовкой шовного материала. Нить смочила в спирте, иглу прокалила над пламенем зажигалки. Несмотря на раздражающий тремор в руках, шов наложила ровно, края раны стянула надёжно. Сверху присыпала бактериостатическим порошком, который Оля каким-то богом обнаружила в бардачке салона. Денис за всё время не произнёс ни звука, а когда Кира закончила, откатал окровавленный рукав и, не прощаясь, ушёл в сторону реки.

– И что это было? – справившись с одышкой от всё ещё подступающей дурноты, поинтересовалась Ольга. Кира бестолково пожала плечами и свернула полевой госпиталь.

– Считай, что поход в сваты не удался. Жених не оказался заинтересован, невеста не оправдала надежд.

– Что между вами произошло?

– А-то ты не знаешь, Оль! – рассмеялась Кира с наигранной веселостью. – Да ты не обращай внимания, жизнь-то… она продолжается! – внушительно заключила Кира и устроилась на переднем сидении авто. – Вот мы сейчас поедем, и я угощу тебя обалденным вином. Кипрская «Коммандария»! И, уверяю, это будет лучшее из того, что ты пробовала!