Казино "Шахерезада"

Фриман Брайан

– Теперь вы все знаете, – сообщил Бони сдавленно. – Пора расходиться.

Воцарилось молчание. Внезапно замигала одна из ламп. За окном, вдали, вспыхнули яркие точки огней – с аэропорта взлетал самолет.

– А если мы не станем молчать? – спросил Страйд.

Бони вздохнул.

– Давайте не доводить дело до крайностей.

– Мы просто теоретизируем, – сказала Серена.

– Вы ничего не докажете, – напомнил Бони. – Свидетелей нет. Ваше начальство не даст разрешения на проведение расследования. Вы неглупые

люди и прекрасно понимаете, как здесь делаются дела. Кто с таким подходом соглашается – идет наверх, кто не соглашается – падает вниз.

– Мы можем обратиться к прессе, – напомнила Серена.

Бони усмехнулся.

– Вас же первую и растопчут. Дискредитируют. Вы собственными руками разрушите свою репутацию. Лишите себя карьеры. Вам это нужно? Я уважаю вас как профессионалов, но буду вынужден испортить вам жизнь. Можете мне поверить, я говорю искренне, детектив. Общественность кое-что узнает о вас.

– И что же?

– Ну, для начала то, что вы занимались любовью с Клэр. Во время расследования. Согласитесь, на общем фоне это выглядит неважно.

Серена не стала затруднять себя вопросами, откуда Бони это известно.

– Вы навредите и Клэр.

– Я уже говорил, что порой приходится делать трудный выбор. Но это не все, детективы. Работу вы потеряете определенно, а возможно, и отправитесь в тюрьму. За то, что мешали отправлению правосудия.

– Кому мы мешали, черт побери?! – возмутился Страйд.

– Полагаю, полиция штата Миннесота заинтересуется тем, как вы вели там свое последнее расследование. Я имею в виду убийство Рейчел Диз. Никто так и не выяснил, что там произошло на самом деле, не так ли, детектив?

У Страйда от изумления вытянулось лицо. «Откуда он узнал?» – мелькнула мысль. Ответ был очевиден: «Прослушивают дом. Знают, о чем мы разговариваем, как занимаемся любовью. Все наши тайны. В том числе и относительно расследования».

– В общем, лучше молчать, – резюмировал Бони. – Разговорчивость приведет к угрожающим последствиям. И ведь самое главное – все, что станет известным, будет абсолютной правдой. Газетчики вцепятся в вас как собаки.

Губернатор, улыбаясь, приблизился к окну. Свет падал только на его лицо, все остальное скрывала тень.

Страйд лихорадочно вспоминал, обсуждали ли они с Сереной свой план дома, вчера. «Если да, то наши карты давно биты. Все равно. Нужно рискнуть, ничего иного не остается».

Он повернулся к Серене, и та едва заметно кивнула.

– Лео Риччи тоже хотел сохранить все в тайне, – снова заговорил Страйд.

Бони молча удивленно вскинул брови.

– Однако на всякий случай кое-что оставил, – продолжил Страйд. – Письмо, довольно примечательное. В котором рассказал о убийстве Амиры.

Бони засмеялся.

– Не смешите меня, детектив. Перестаньте, гамбит у вас получается слабенький. Лео Риччи был мне верен, как и всякий,

кто работал у меня.

– Сегодня утром мы обыскали его дом, о чем вы тоже знаете, – не обращая на него внимания, произнес Страйд. – Ваши люди там побывали, подчистили все, что можно.

Бони усмехнулся, но отрицать не стал.

– Они кое-что упустили. Сейф. Точнее, не сумели открыть его. Не нашли ключа. Он был на связке вместе с другими ключами.

Страйд заметил, что в глазах Бони мелькнула неуверенность.

– Так вот. Сегодня мы открыли сейф и увидели письмо Лео к сыну, Джино. Джино тоже мертв. – Страйд извлек из кармана чуть пожелтевший от времени конверт и показал Бони.

Тот прочитал на конверте надпись: «Моему сыну Джино».

– Лео никогда бы не посмел сделать мне гадость, – процедил Бони.

– Он ее и не делал. Лео оставил сыну нечто вроде гарантии. Джино был парнем горячим, по глупости мог залететь в тюрьму, и тогда это письмо послужило бы ему пропуском на свободу. В прямом и переносном смысле.

– Дайте мне письмо! – воскликнул Бони.

Страйд протянул руку, и Бони выхватил конверт. Он внимательно рассмотрел его. Конверт выглядел старым. Приобретенным лет десять назад, не менее. На нем стоял логотип фирмы, принадлежавшей в то время Лео. Бонн раскрыл конверт, извлек из него письмо, развернул и недовольно произнес:

– Копия.

– Совершенно верно, – подтвердил Страйд. – Оригинал находится в одной адвокатской конторе. – Так, на всякий случай.

Бони стал читать письмо. Страйд отлично помнил его начало:

Джино!

Если ты читаешь это письмо, значит, я крякнул. Надеюсь, все произойдет без мучений. Пуля в башку – и все дела. Либо остановка сердца. Тоже неплохо. Завалился на какую-нибудь блондиночку – и язык набок. Послушай, мальчик мой, есть у меня парочка секретиков. Насчет старых добрых дней. Когда мы с Бони шишку в Лас-Вегасе держали. Если ты о них кому-нибудь хотя бы заикнешься, так и знай – я восстану из могилы и надеру тебе задницу. Говорю тебе о них на случай, если влипнешь в какую-нибудь историю. Вот тогда свяжись с Бони, и он поможет тебе без вопросов. Если же Бони поблизости не окажется, есть еще один парень. Зовут его Мики…

Все молча ждали, пока Бони прочитает письмо. Страйд заметил, что его рука задрожала. Со старческого розового лица сползла краска. Бони осунулся, побледнел. Вид стал жалким. Закончив чтение, он поднял голову. Глаза были пусты. Мозг отчаянно работал в поисках выхода. Пути отступления. Способа повернуть время вспять.

– Суд не примет его во внимание, – тихо произнес он. – Нас это письмо никоим образом не заденет.

– Совершенно верно, – подтвердил Страйд. – Мы и не станем обращаться в суд. Мы соберем журналистов. А те сообразят, как все подать избирателям.