Казнь через помилование, или Фантом
Шрифт:
Сеть резидентов была построена с математической точностью: главный агент (то есть я) получал информацию от десяти "сотников", каждый из них общался с десятью "десятниками", а каждый "десятник" в свою очередь - с десятью рядовыми агентами. В общей сложности тысяча сто одиннадцать мужчин. У каждого начальника имелось по десять записей компрометирующего материала на непосредственный подчинённый. (У меня было одиннадцать записей только потому, что одиннадцатая касалась новенького "десятника", этот компромат я должен был передать соответствующему "сотнику", подчинённому мне.)
Так было сделано для того, чтобы в случае отказа подчиниться начальник мог оперативно приструнить непокорного агента.
Потом я передал даркам фальшивые сведения об объектах нападения, и все до последней ударные группы их звёздной флотилии попались в ловушки и были стёрты в порошок. Окончательно разбить остатки армады, обескровленной потерей самых лучших кораблей и отборных вояк, да к тому же деморализованную столь неудачным началом кампании, было несложно.
Кстати, компромат на меня люди тоже получили! Через день после сокрушительных провалов первых же боевых операций на седьмой Альдебарана обнаружили неизвестно кем подбитый одноместный корабль. Рядом лежал труп дарка с прожжённой лучемётом дырой в груди. Покойник сжимал в руке диктофон с записью. Однако никакой сенсации запись не вызвал: с самого начала я и не думал ничего скрывать от контрразведки. Когда же меня привезли на место события, я с удовлетворением узнал в убитом мерзавца, который допрашивал меня.
Дальше был суд. Никто из нас даже не собирался отрицать свою вину. Все коллаборационисты были морально уничтожены ещё тогда, когда по указке дарков взрывали грузовые и пассажирские корабли. С тех пор ни один не был способен оказывать сопротивление любой внешней силе.
Тем не менее, все мы боялись позора, и кое-кого это удручало настолько, что они пробовали наложить на себя руки. Человек с десять едва не сделали это во время ареста, двое сумели вскрыть себе вены, уже находясь под стражей. И врачам пришлось таки попотеть, лишь бы никто не умер преждевременно. Не удалось также полностью предотвратить и попытки внешних покушений. Меня самого однажды ранили прямо перед дверями здания суда. А впрочем, об этом я уже говорил, не хочу повторяться. Здесь врачам тоже пришлось попотеть.
Вообще война с дарками всколыхнула в человеческих душах такие глубинные тёмные инстинкты, о которых в нашем светлом боголюбивом мире уже никто даже понятия не имел. Я часто размышляю над этим. Взять хотя бы арест. Скажите пожалуйста, кто из нас мог хотя бы помышлять о побеге?!. Кто попробовал бы совершить это?! И каким образом? И с какой стати? И главное: куда мы могли бы убежать?! Между тем, нас усердно охраняли...
Просто сработал очень древний инстинкт: поймал дикого зверя - в клетку его! Схватил предателя - в тюрьму, которая есть не что иное, как очеловеченная клетка. Кстати, недавно в печати промелькнуло сообщение: где-то на Земле возрождён один из классических зоопарков. С клетками.
И вот сидишь, бывало, под стражей и думаешь: Господи, что же это творится такое?! И разве не одержали дарки над нами некой моральной победы? Не главный ли это итог войны, которого никто не замечает? Ведь впервые после нескольких веков ангельской чистоты и кротости люди осуждают насмерть людей. Боже мой!
Люди - людей...
И благодарить ли за это судей? Если честно, то все мы радовались такому приговору. Никто не хотел жить после того, что произошло.
В особенности я.
И что печальнее и смешнее всего - как раз меня и оставили в живых! Вся эта нелепица случилась благодаря проклятому адвокату. Я молчал о самом главном, говорил лишь, сколь жестоким ударом стало для меня известие о том, что Паола с детьми летела именно на "Голден Глории". Я неподдельно плакал прямо в зале заседаний и столь же неподдельно клялся, что для меня смерть была бы милее ссылки, вслух высказывал сожаление по поводу того, что смертная казнь упразднена и так далее. Примерно в поэтом же духе выступали три четверти экс-агентов. Остальные молча отсиживались на скамье подсудимых, тоже однако не стремясь защитить себя.
Но вот выступил прокурор с требованием смертной казни для всех коллаборационистов. В порядке исключения... При этом он сослался на рекомендацию Морализатора, основанную на стихе из Второзакония "...и так истреби зло из среды своей". Стоит отметить, что после заявления все мы облегчённо вздохнули, лишь у трёх самых молодых заблестели глаза: всё ж таки им хотелось ещё пожить. Зато я просто обрадовался. Без моих родных мне незачем задерживаться на этом свете! Кроме того, я несколько раз подолгу разговаривал с братом священником, который совершенно успокоил меня: если я откровенно раскаялся в содеянном, Господь простил меня и без сомнения отправит в рай к Паоле и детям.
Вообще, все были в равной мере удовлетворены: и подсудимые, и публика (особенно те, чьих близких мы расстреляли), и судьи. Потом выступили пленники, которые выжили на урановых рудниках. На этих калек и в самом деле жутко было смотреть, относительно этого мой дарк не преувеличивал. Прокурор же прибавил, что не все, дескать, согласились работать на врага, и вновь зачитал что-то из толкований Морализатора.
Далее суд заслушал защиту. Только вообразите, несмотря на все старания адвокатов, Морализатор не согласился ни с одним аргументом! Ни слишком юный возраст, ни неопытность, ни душевное состояние, ни процедура допроса со всеми сопутствующими угрозами - ничто не смогло заставить компьютер хоть немного смягчить приговор хотя бы для одного подсудимого. Морализатор твёрдо настаивал на своём (если для бездушной, а значит максимально объективной машины существует хоть что-то своё!): нарушение важнейших библейских заповедей - "не убей" и "возлюби ближнего своего" - вот сущность поступка каждого коллаборациониста, то есть, это несомненное зло; зло же надлежит истребить, тщательно искоренить из среды человечества, и если этого не сделать сразу, оно снова возродится среди людей, а такое возрождение станет новейшим грехопадением.
Откровенно говоря, процедура всех изрядно утомила. В самом деле, что здесь было спрашивать, что выяснять, над чем ломать голову, когда и без того всё ясно?! Тем более, никто не ожидал никакой сенсации от обращения к Морализатору по поводу меня. Действительно, что принципиально нового могло произойти во время рассмотрения поступка главного экс-агента, который убил людей гораздо больше, чем любой прочий предатель человечества...
В общем, все, в том числе и я, считали попытку защитить меня пустой формальностью. Тем не менее здесь как раз и случилось то неожиданное, что средства информации не устают обсуждать до сих пор. Умник-адвокат не поленился запросить справку о покупке моей семьёй билетов на седьмую Альдебарана. А в справке было чётко указано имя покупателя: Демин Валявский.
– Следовательно, подсудимый, это вы покупали билеты для всей семьи?
(Адвокат сделал ударение на "вы").
– Да. А что же здесь странного?
– Следовательно, вы наперёд знали, что ваша семья полетит на том корабле, который дарки как раз и предложили вам уничтожить?..
Я почувствовал, что пол заколебался подо мной. Проклятый юрист обо всём догадался! Лгать я не научен, более того - совсем не умею. И никогда не собирался нарушать заповедь о запрете лжесвидетельства. Пришлось во всём сознаться.