Казнить его дважды
Шрифт:
И вот когда Уолтер Фрэй закричал: «Хорошо, все готовы? Мотор!..» — я думал обо всем этом. О прошедшей ночи, о Наташе, о Гордоне Уэверли. И об убийце. И о безжалостных бандитах, мертвых и живых…
Глава 2
Я все думал. Это был отличный вечер.
Отличный вечер для хорошо смешанных коктейлей с мартини и бифштекса, поджаренного на углях, — это было бы превосходно, — и, может быть, немного вина под бифштекс, красного вина. И для алых, как вино, губ моей девчонки, которая
Я провел весь день в моем офисе в деловой части Лос-Анджелеса, наблюдая за рыбками-гуппи в десятигаллоновом аквариуме, который стоял на книжном шкафу, читал Эмерсона и ждал, когда мне позвонит клиент, чего он так и не сделал. Я — человек действия, и когда сижу без дела, то мне нужен тироксин, или питуитрин, или еще что-то, чтобы взбодриться. Поэтому, раз телефон продолжал молчать, я сам им воспользовался и позвонил той самой девочке, которая сейчас сидела на моем шоколадно-коричневом диване.
Компактная японская жаровня, до краев наполненная древесным углем, стояла посередине золотисто-желтого ковра. Я полил угли специальной жидкостью, чтобы их поджечь, но спичку к своей стряпне все не подносил. Окна гостиной были открыты — потому что это был мой первый опыт и во время приготовления этого блюда что-то могло пойти не так, в результате чего, например, сгорят мои апартаменты и остатки нашего квартала. Первый коктейль с мартини был приготовлен, девчонка улыбалась, и все было как надо.
— Шелл, ты на самом деле думаешь, что у тебя что-то получится? — спросила она.
— Кто знает? — откликнулся я. — Но здесь хорошая вентиляция. У нас есть древесный уголь. Есть жаровня, вино и бифштексы. И даже если все это пойдет в раковину, то остаемся мы двое — ты и я.
— Но… не будет ли слишком дымно? — продолжала моя подружка.
— Может быть, — таинственно ответил я. — А может, и нет.
Я говорил так таинственно, потому что все это на самом деле было загадкой для меня. Я не имел ни малейшего представления о таких делах. До этого я никогда не пытался поджарить бифштекс на древесных углях у себя в гостиной, но место для пикника не так легко отыскать в самом сердце асфальтированного Голливуда. Прямо напротив отеля «Спартан», через Норт-Россмор, раскинулись зеленые газоны и дорожки парка «Уилшир-Кантри-клаба», но даже членам этого клуба запрещено разводить огонь на газонах и дорожках парка.
— Единственный способ научиться чему-то, — изрек я, — это попробовать сделать это самостоятельно. Что, если бы братья Райт, сидя у своего самолета, спрашивали друг друга: «А что, братец, ты думаешь, эта штука полетит?» А что, если бы Папа Дион сказал бы: «Фу!» А что, если бы…
— О, Шелл…
— В практических опытах всегда присутствует риск, моя дорогая. Вот что делает жизнь такой волнующей. Разве не так?
— Не очень. Мне хочется есть.
Это немного ослабило мое рвение. Моя рыжеволосая подружка была настоящей моделью,
Я ответил:
— Ты не будешь такой голодной, когда мы все-таки поедим. Да и я тоже буду готов как раз для того самого дела. Это просто вопрос времени…
— Так зажигай же, — нетерпеливо попросила она.
Проклятая женщина лишила процесс приготовления пищи всей его привлекательности. А я не настолько любил готовить, чтобы тут же приняться за дело. Черт с ней и с ее соблазнительной блузкой.
— О'кей, — угрюмо отозвался я. — Но предвкушение часто бывает куда приятнее, чем сам процесс, и мне кажется, что гораздо интереснее ожидать это кушанье, чем…
— Так зажигай же! — продолжала настаивать она.
Ну, время пришло. Я подсознательно чувствовал это и одновременно побаивался. Потом присел на корточки и зажег спичку. Настал момент некоторой неопределенности.
И тут зазвонил телефон.
— Эх, — с досадой поморщился я. — Не нравится мне это.
— Ладно, не валяй дурака, ответь, — посоветовала подружка.
— Я боюсь чего-то, — пробормотал я. — Может, кого-нибудь убили или еще что-то стряслось. И тогда мне придется прервать нашу чудную встречу.
Телефон зазвонил снова.
— Шелл, ответь. Я голодна.
Я поднял трубку.
Там послышались звуки, похожие на плеск воды, и на мой голос сначала никто не отозвался.
— Хэлло, — повторил я.
— Это мистер Скотт? — услышал я женский голос.
— Да. Что там такое, кто звонит?
— Шелл? Это вы?
— Черт побери, конечно я. Кто же еще? Так в чем же дело? — не слишком любезно ответил я.
— Отлично. Это Нат.
— Кто? — не понял я сразу.
— Наташа Антуанетт.
— Ах да, — наконец уразумел я.
Кинозвезда, сначала работавшая на вторых планах, а потом получившая ведущую женскую роль в фильме ужасов «Призрак липкой Мрази». Наташа — обаятельная женщина.
— Хэлло, Нат, — ответил я как можно дружелюбнее. — Чем могу быть тебе полезным?
— Не мне, Шелл. Я только хотела удостовериться, что это на самом деле ты. С тобой хочет поговорить мистер Уэверли.
Она передала трубку, и теперь я слышал мужской голос:
— Это Гордон Уэверли, мистер Скотт.
Я был слегка раздосадован. Кажется, хорошенькая девчонка уплывала из моих рук этой ночью. Может быть, это одна из тех ночей, когда планеты располагаются неблагоприятно и посылают в вас отравленные стрелы.
— Что там случилось с Наташей Антуанетт? — спросил я.
— Вот она, рядом со мной, мистер Скотт. Я звоню вам по ее совету. Ах… — он заколебался, — я предпочел бы не обсуждать все по телефону. Можете приехать ко мне в офис сегодня вечером?
Было девять часов. Самое время перекусить. И выпить коктейль с мартини. Вместе с моей девочкой, сидевшей сейчас на моем диване. И я спросил: