Казнить его дважды
Шрифт:
— Лучше тебе хорошенько подумать. — Кен ткнул через плечо большим пальцем. — Он там, внутри. Похоже, это он убил парня по имени Финли Пайк.
Глава 5
Это на самом деле выглядело именно так. Я хорошо знал Кена и был в долгих дружеских отношениях с лейтенантом Биллом Роулинсом, поэтому меня впустили в дом, чтобы я мог посмотреть.
Одно было только совершенно ясно. Если человека, лежавшего на полу, звали Финли Пайк, то Финли Пайк был мертв.
Этот маленький мужчина лежал на ковре лицом вниз. И если у него еще недавно, этим вечером, голова была покрыта волосами, то сейчас она представляла собой месиво из костей, крови и серо-розовой массы. В нескольких футах от него, в лужице чего-то липкого, валялась фигурка идола из мрамора или слоновой кости.
Никто еще ничего не трогал, команда криминальной лаборатории только что приехала из департамента полиции. Техник посыпал порошком вещи, чтобы снять отпечатки пальцев, а лейтенант Роулинс стоял справа от меня и беседовал с человеком, сидевшим в мягком кресле красной кожи, — сухощавым загорелым мужчиной с худым, почти аскетическим лицом и седыми, зачесанными назад волосами.
Мы никогда раньше не встречались, но почти все в Голливуде знали его в лицо — это был Гордон Уэверли. Мой клиент. Но клиент ли? Это оставалось пока неясным.
В свете вспышки аппарата полицейского фотографа, который делал очередной снимок, я заметил на голове Уэверли красную полосу от удара, спускающуюся от седых волос к виску.
Впустив меня в дом, сержант Кен вошел сам, чтобы переговорить с Роулинсом. Лейтенант еще раз оглядел все вокруг, коротко бросил что-то Уэверли и прошел через комнату ко мне.
— Привет, Шелл. Что это мне Кен сказал насчет тебя и Уэверли? Работаешь ты на него или нет?
Я ухмыльнулся:
— Кен знает примерно столько же, сколько и я, Билл. — Я рассказал ему о телефонном разговоре с Уэверли и добавил: — Я был у него в офисе, и мне сказали, что он поехал сюда. Вот я и примчался. Вот и все.
— Интересно, — протянул Роулинс. — Так ты не знаешь, что он от тебя хотел?
— Ничего не знаю, — повторил я. — Уверяю, что может разразиться большой скандал, и все. Слишком секретно, чтобы объяснять по телефону, как я полагаю.
— Да, дело идет именно к хорошенькому небольшому скандальчику. Что-то неясно, зачем он хотел привлечь тебя на свою сторону, а потом приехал сюда один и убил этого парня.
— Неясно. А это он убил Пайка?
— Почти никаких сомнений на этот счет, — уверенно сказал лейтенант. — Когда мы приехали сюда, то жертва, — он кивнул в сторону трупа, — лежала вот так же. Уэверли в полном сознании, на ногах, стоял и смотрел на него.
— Только не говорите мне, что он сжимал в руках орудие убийства…
Роулинс с улыбкой прервал меня:
— Нет сомнений, что он проломил череп вот этим идолом. Он и сейчас лежит на том же месте, в нескольких футах от тела жертвы. Издатель утверждает, что его сбили с ног, и он упал туда, где лежит этот идол, рядом с ним. Едва смог подняться на ноги, когда мы вошли. Говорит, что его тоже ударили по голове этой же вещью.
— А что еще он говорит? — поинтересовался я.
— Да не много. Приехал, чтобы повидаться с Пайком, ему не ответили, дверь не была заперта, и он вошел. Увидел Пайка на полу, а рядом с ним — кожаный кейс. Атташе-кейс, похоже открытый. Набитый какими-то бумагами.
— Какими-то бумагами? Или он сказал что-то определенное?
— Он не знает, что это за бумаги, — продолжал лейтенант Роулинс. — Он подошел к Пайку, нагнулся и получил удар по голове. Вот и все, что он знает. Кроме того, что не убивал этого человека. По крайней мере, так он говорит.
— Он объяснил, зачем хотел повидаться с Пайком?
Лейтенант отрицательно покачал головой.
— А как вы оказались здесь так быстро? — спросил я. — Анонимный телефонный звонок?
Роулинс некоторое время молча внимательно смотрел на меня. Потом с расстановкой произнес:
— Похоже, что ты уже работаешь на этого человека.
— Может быть, — уклончиво сказал я. — А может, и нет. Но мне хотелось бы поговорить с ним. Как думаешь, это можно будет сделать?
Он пожевал губами.
— О'кей. Только быстро.
— А можно я поговорю с Уэверли один на один? — попросил я.
— Ни в коем случае, — запротестовал лейтенант Роулинс. — Нельзя даже тебе. Мы сейчас заберем его в город и оформим. Он задержан. Ты хочешь поговорить с ним — о'кей. Но только при мне.
— Ну ладно. Почему вы приехали сюда, Билл?
— Ты был прав. Получили телефонный звонок, имя не назвали, скорее всего кто-то из соседей. Но — вот что интересно — звонок был отсюда — с Гейбл-авеню, 2217.
— Черт возьми! Если вызов был анонимный, откуда вы знаете, что звонили именно с этого телефона? Только не говорите мне, что можете проследить…
— Нет. Нам немного повезло. После того как вызов был принят дежурным, мы связались с телефонной компанией. Обычное дело, мы ничего не ожидали от нее. Но оператор, который обслуживал вызов, смог назвать нам абонента. Телефонная трубка была снята в течение двух или трех минут. Потом кто-то, предположительно Уэверли, связался с оператором и вызвал нас.
— А почему это обязательно должен быть Уэверли? — не унимался я.
— А кто же еще?
— И ты на самом деле думаешь, что он убил Пайка и потом сам позвонил блюстителям закона, чтобы они приехали и арестовали его?
— Да хватит тебе, Шелл. Почему бы ему не позвонить? Ведь все можно представить так, будто он не собирался убивать этого человека. Ударив Пайка по голове, он испугался, что его здесь застанут и все откроется. Даже ты смог сообразить, куда он поехал из своего офиса. Поэтому он выдумал какую-то дутую историю о другом убийце и позвонил нам. Кстати, совсем не новый прием.