Келпи. Граничные земли
Шрифт:
Идилис посмотрела на графа Эдварда.
– Я не могу прочесть это, – сказала она, понимая, что приговаривает себя к смерти.
Он с изумлением посмотрел на нее.
– Но спасибо за вашу доброту, – добавила она тише.
– Вы все видели сами! – торжественно произнес отец Дэмиан, благодарный в душе графу Эдварду за подобный красивый финал.
Эдвард поднялся.
– И все же – она не признала своей вины. Она не считает себя ведьмой и говорит, что не пользовалась магией!
– Давайте пригласим Оливера Хромого, охотника на ведьм! – сурово произнес граф Роберт, – Он найдет способ заставить ее признаться во всех грехах!
Эдвард обернулся к брату.
– Ты с ума сошел? – прошептал он. – Пытать ее? Эту юную девушку, слабую и беззащитную? Ты ли это, Роберт МакНейл? Или твоими устами говорит кто-то другой? Я не верю ушам, брат мой! Ты всегда был благороден и справедлив! Ты сражался с врагами, а не с женщинами! Одумайся, прошу тебя!
Роберт вздохнул.
– Пусть суд объявит свой приговор, – сказал он, наконец.
Несколько минут члены суда совещались, в то время как зал скандировал «Смерть ведьме!»
Потом граф Роберт поднялся.
– Идилис Доэрти, – сказал он мрачно, но твердо, – Выслушав обвинение и свидетелей, суд пришел к выводу, что ты повинна в занятии колдовством, использовании черной магии, а также в том, что заключила сделку с нечистым и принесла тем самым много бедствий нашему клану. Принимая во внимание твои преступления, суд приговаривает тебя к смерти. Завтра на рассвете ты будешь сожжена на костре, как и положено ведьме.
Идилис выслушала приговор и кивнула, она знала, что суд не пощадит ее и была готова принять свою судьбу.
Смерть матери, неблагодарность соседей, разлука с любимым, все это подорвало ее силы, лишив желания бороться и продолжать жить.
Появившиеся стражники проводили ее обратно в темницу. Девушка легла на свою соломенную подстилку и закрыла глаза. Единственное, о чем она жалела, так это о том, что не увидит Терри перед смертью.
За ужином граф Роберт был необычайно весел и даже приказал устроить танцы. Если завтра ведьму сожгут на костре – то уже днем его любимый сын будет выпущен из тюрьмы, а там совсем недалеко и до его обручения с леди Мэрион! Эдвард, напротив, был хмур и молчалив и рано ушел к себе, как и леди Мэрион.
– Ты как-то грустна сегодня, моя дорогая! – обратился к ней граф Роберт.
– Я плохо себя чувствую, милорд, – ответила она. – Мне трудно дышать, здесь столько чада от этих факелов, может быть, граф Даррен составит мне компанию в прогулке по крепостной стене перед сном?
– Я с радостью! Если позволит отец! – Даррен вскочил.
– Идите, дети мои, – согласно кивнул Роберт.
Мэрион слабо улыбнулась и вышла, опираясь на руку Даррена, однако, едва они поднялись на стену, ее усталость сняло как рукой. Она повернулась к своему спутнику и взволнованно произнесла.
– Граф Даррен, выслушай меня! Я была сегодня на суде, я видела эту девушку. Ту самую, которую полюбил твой брат! Она красива, смела и совсем непохожа на ведьму! Я понимаю, что ее хотят сжечь лишь только потому, что она осмелилась любить графа, а вовсе не за колдовство. Но это несправедливо, как можно допустить подобное преступление! Это грех, которому нет прощения!
– Такова воля отца, мне жаль, что это огорчает тебя, прекрасная госпожа, – ответил Даррен. – Я был бы готов на все, лишь бы ты улыбалась.
– Тогда помоги мне убедить графа Роберта не убивать ее!
– Это невозможно, – ответил Даррен, – Если бы я только мог!
– Надо попробовать, ради меня, – продолжала настаивать Мэрион.
Даррен вздохнул и взял даму своего сердца за руки.
– Леди Мэрион, ты не знаешь всей правды. Мой брат Терри, ослушавшись отца, без его позволения женился на этой девушке. И пока она жива, ты не сможешь стать его женой.
От неожиданности Мэрион замерла. Потом в ее глазах вдруг блеснул странный огонек, она освободила руки, отвернулась и подошла к краю стены, где долго стояла в молчании, напряженно думая о чем-то. Даррен не перебивал ее размышлений. Он уже заметил, что Мэрион обладала необычным для женщин того времени острым, живым умом, его мысль никогда не поспевала за ней!
Наконец, леди Мэрион решительно обернулась.
– Скажи мне, граф Даррен, – сказала она, испытывающе глядя ему в глаза, – Если бы ведьма осталась жива, если бы сдержала слово и ушла с твоим братом в далекую страну, и ты стал бы наследником замка – взял бы ты меня тогда в жены вместо него?
Даррен не поверил своим ушам. Неужели, она это произнесла! Он развел руками, показывая, что не может найти слов, его сердце бешено забилось, а кровь прилила к щекам.
– Если бы я мог взять тебя в жены, я был бы самым счастливым из смертных, даже если б не стал наследником, – честно ответил он.
Мэрион улыбнулась, она ожидала подобного ответа.
– Так помоги мне увидеться с ведьмой до ее казни, – просто сказала она, – Остальное я сделаю сама. И тогда уже никто не разлучит нас!
Слезы счастья покатились по щекам Даррена, и, всхлипывая, он опустился на колени, обнимая талию своей возлюбленной. В это минуту он сам не смог бы сказать, чему он рад больше – ее чувствам к нему, или тому, что Мэрион предпочла его брату, красавцу и наследнику!
– Я готов на все! – сказал он.
– Но как это сделать?
– У меня есть приятели среди караульных, мы часто бываем вместе в таверне, думаю, они согласятся помочь тебе устроить это свидание! Приходи сюда вечером, я помогу тебе добраться до темницы!
Даррен поцеловал руку девушки, она ласково улыбнулась в ответ и погладила его по непослушным курчавым волосам.
Ночь опустилась на замок, когда леди Мэрион, завернувшись в длинный плащ и, закрыв лицо покрывалом, вышла из своей комнаты и прошла к воротам, где ее ждал Даррен с лошадьми. Он помог ей подняться в седло, и они направились в сторону темницы. Путь был недолгим, и уже скоро они спешились, поднялись по высоким ступеням, Даррен отворил дверь, и они прошли в помещение для караульных. Двое стражников, занятых игрой в кости, вскочили при их появлении.