Келпи. Завтрак на мосту

Виктория Старкина

– Да, будь добра, милая, – кивнул Ларри. Однако девушка, увидев его лицо, пораженная неожиданной красотой незнакомца, застыла от изумления и продолжала смотреть на него во все глаза, чуть приоткрыв рот. Его манера держаться, одежда и массивное изумрудное кольцо на пальце говорили, что перед ней знатный господин, таких не часто встретишь в этих краях! Вероятно, он лорд и приближенный короля! Да какой красивый!

Девушка опомнилась, покраснела еще больше, смущенно кивнула и метнулась на кухню, а через минуту вернулась с глиняной тарелкой ароматно дымящегося картофеля, куда она щедро добавила масла и соли.

– Нет ничего лучше в такую

погоду, – Ларри улыбнулся девушке. – Благодарю.

– Да, господин, ничего нет лучше вареной картошки, – еле слышно согласилась та, поставив перед ним тарелку. – У вас мокрые волосы. Неужели, там уже начался дождь?

– Был небольшой, – Ларри откинул со лба мокрые пряди.

Она снова кивнула, застенчиво, а потом не зная, что добавить, и окончательно растерявшись, бросилась почти бегом в кухню. Робость незнакомой девушки позабавила его, и он улыбнулся. Ларри знал, что красив, но слишком редко встречал на своем пути земных женщин, поэтому успевал забыть, что нравился им. А от матери он никогда не видел ничего кроме презрения и язвительности. Да, он не так прекрасен, как она, не так силен, не так стремится к власти, наверное, не так умен. Конечно, она мечтала не о таком сыне. Зато он хотя бы отчасти человек. Хотя бы отчасти.

– Как тебя зовут? – поинтересовался он, закончив трапезу, когда девушка пришла убрать тарелки.

– Софи, господин, – ответила она, с легким поклоном. – А вы кто будете?

– Меня зовут Лоренс, граф МакНейл, но вряд ли мое имя о чем-то тебе говорит. Будь добра, Софи, принеси мне еще эля.

Девушка согласно кивнула. Ничего себе! Он – граф! Она так и знала, что перед ней не простой странник!

А Ларри задумался. Прошло уже более ста пятидесяти лет с тех пор, когда он в последний раз бывал на этих островах. Многое изменилось и нет никого, кого он знал прежде и кто знал бы его. Интересно, ходят ли еще легенды о шотландском монстре или тоже позабыты? Все стало иным: Шотландия, окружающие леса, деревни, трактиры, даже эль! И лица у девушек тоже другие, и одежда. И только он один не изменился ничуть. Ему приходится говорить так же, как говорят они, чтобы не выдать себя. А в остальном – он прежний. И его жизнь – прежняя. Ужасная жизнь изгоя, обреченного на вечные муки.

Задумавшись, он не заметил, как снова вернулась Софи и поставила перед ним кружку. Потом очнулся, сделал глоток, положил на стол монеты, а когда девушка принялась их собирать, вдруг схватил ее за руку, сжав запястье, не давая уйти. Она испуганно посмотрела ему в глаза. Ее поразила неожиданная сила и быстрота незнакомца, на ее лице был заметен испуг.

– А теперь, Софи, – спокойно произнес Ларри, глядя на нее своими необычными золотисто-карими глазами, – Я хочу, чтобы ты рассказала мне, почему плакала. Тебя кто-то обидел?

Софи покачала головой, Ларри, слегка смутившись своей хватки, отпустил ее руку – что если девушка просто повздорила с возлюбленным, а он вмешивается не в свое дело! Как неловко вышло!

И в это время позади раздался мужской голос. Ларри обернулся и увидел невысокого худого мужчину в сутане, седеющие давно не стриженые волосы выдавали его преклонный возраст, а висевший на шее крест говорил о принадлежности к лону церкви.

– Софи плакала, потому что забрали ее отца, – пояснил священник. – Но не знаю, что за дело незнакомому господину до наших бед.

С этими словами он пронзительно и пристально взглянул в лицо собеседника, как бы вызывая того на откровенность.

– Все люди братья, разве не так, святой отец? – возразил Ларри ничуть не изменившимся голосом. – Так кто и зачем забрал твоего отца, Софи?

Девушка снова побоялась говорить и не ответила, лишь побледнела еще больше. Священник продолжил вместо нее.

– Люди лорда МакИвира. По приказу короля. Ее отца обвинили в том, что он пособничает ведьме и бросили в тюрьму.

– А он пособничал ведьме? – все также спокойно спросил Ларри, снова поворачиваясь к Софи.

– Конечно! – с неожиданным пылом воскликнула девушка, – А как иначе! Ведь если придут охотники на ведьм и сожгут ее, никто больше не защитит наши края от келпи! Они уничтожат нас всех, затащат на дно озера и съедят!

– Ты веришь в келпи? – усмехнулся Ларри.

– А как не верить, сэр, даже я, священник, вынужден верить в них, – снова вмешался святой отец, – Мы видим их постоянно. В последнее время с ними нет никакого сладу! Только ведьма и защищает нас, церкви-то нечистые не боятся. Но что до наших бед инквизиторам! У них есть приказ короля – всех ведьм на костер, только это они и слышат! А заодно обирают самых зажиточных землевладельцев и крестьян, торговцев, обвиняя в колдовстве. Казнят направо и налево без разбору!

– Так говорите, келпи стали докучать вам в последнее время? – Ларри задумался. Вероятно, это произошло в связи с его недавним обручением с Эллиной, дочерью короля Барриана. Мать настояла на этом обручении. Теперь Эллина считает земли архипелага своими и творит, что ей вздумается… Люди страдают, и снова это – его вина.

– Сладу нет, господин, – вздохнула Софи, повторяя за священником. – Воруют девушек, крадут детей и скот, топчут посевы, разрушают дома. Только ведьма нас и спасала.

– А что за ведьма? – поинтересовался Ларри, допивая эль.

– Графиня Флетт, вдова, – пояснил священник. – Ее усадьба неподалеку. Скоро инквизиторы придут за ней. Хотя, не знаю, успеют ли. Вчера я видел следы келпи вокруг ее дома. Сегодня – очередная безлунная ночь… Келпи любят такие! Вероятно, они убьют бедняжку до того, как за ней придут люди лорда…

Ларри задумался. Ему очень не хотелось куда-то идти среди ночи, под дождем, в холод. Еще меньше ему хотелось видеть Эллину и ее прислужников. Хотелось лечь и отдохнуть хорошенько, а в этом трактире наверняка найдется теплая комната с камином, где можно отлично поспать.

А тем временем святой отец, осушив третью кружку эля и две рюмки виски, что очень развязывает язык, пустился в рассказы о том, каким мукам подвергаются несчастные пленники, обвиненные в колдовстве, попавшие в дом лорда МакИвира, приспешника инквизиции. Он живописал орудия пыток, что применяют люди лорда, рассказывал о страшных безликих палачах, о том, что ни женщинам, ни старикам там нет пощады, и что, попав в страшную тюрьму уже никогда не выйти оттуда живым. При этих словах Софи еще сильнее побледнела, если это вообще было возможно, белыми стали даже ее губы, а из глаз брызнули слезы, и она поспешно утерла их передником. Днем и ночью девушка молила бога о спасении отца, но понимала, что никто не в состоянии противостоять солдатам, что служат лорду и подчиняются лишь приказам самого короля. Она должна благодарить уже за то, что не стала пленницей, очевидно, все мысли МакИвира заняты ведьмой. А после… возможно дойдет очередь и до самой Софи, – ведь она дочь того, кого признали колдуном. Возможно и ее тоже сожгут на костре!