Кентурион
Шрифт:
Сергий, оторвавшись от стены, подбежал к краю террасы и глянул вниз. Глыба угодила по тянульщикам – все порскнули в стороны, и только один иудей, тот самый, что разливал похлебку за завтраком, не успел. Запутался в веревках. Одна голова уцелела – остекленевшие глаза таращились в небо, а синие губы щерились в прерванном крике, так и не успев вымолвить имя Яхве.
– Это случайно? – процедил подошедший Эдик. – Или в тебя целились?
Сергий только плечами пожал.
– Спасибо! – выдохнул ошеломленный Ахми.
– Пустяки, –
На террасу прибежал главный надсмотрщик.
– Блок не поврежден?! – резко спросил он. – Трещины не пошли?
– Камень цел! – сказал Ахми и отвернулся.
Гранитный блок под ногами оглушительно лопнул, черной молнией скользнула трещина.
– Ломы, ломы сюда! – засуетился главный. – Отваливайте, отваливайте!
Пошли в ход ломы и рычаги. Огромная глыба зашаталась, заскрипела, размолачивая в пыль каменное крошево, и медленно, тяжко перевернулась набок, показывая зернистый скол. Камень под ногами дрогнул.
– Пильщиков сюда! – заорал надсмотрщик.
Прибежали мере с длинными медными пилами, каменосечцы зубилами пробили им канавки, и заскрипели, завизжали пилы, вгрызаясь в розовый гранит, пыхая пылью и каменной крошкой. Двое пилили, третий подсыпал в распил мокрого песку.
– Ахми! – подозвал ливийца главный. – Возьми с собой кого-нибудь и пробегись в Ленточную долину. Глянь, нет ли там следов бирюзы.
– Понято! – бодро сказал Ахми. – Я Сергия возьму.
– Бери, – буркнул надсмотрщик.
Сергий обрадованно потянулся – прогулка, хоть и по жаре, его радовала.
– Давай Гефестая возьмем? – предложил Лобанов. – Он у нас в камнях и рудах смекает! Позвать?
– Зови! – махнул рукой Ахми.
– Гефестай!
Кушан подошел вразвалочку и поинтересовался, какого… этого самого… его отрывают от важных дел?
– Пошли, деляга, – проворчал Сергий, – нам геолог требуется… Будешь нам бирюзу искать.
– Это можно.
Ленточная долина открылась сразу же за котловиной, где пылил карьер. Два утеса, будто пилоны храма, размыкали вход в долину – узкую полоску выжженной земли, заваленной камнем и наносами песка. Щербатые скалы поднимались высоко, перекрывая потоки света – глаза отдыхали, не терзаемые прямыми лучами. Правда, прохлады особой не чувствовалось, но хоть голову не печет.
– Хорошо, если бирюзу найдем, – сказал Ахми, – в тени поработаем, и без надсаду – бирюзу надо пальцами выковыривать, ломом ее долбить никто не даст…
– Ты с нубийцами говорил? – вернул его к теме дня Сергий.
– С Каштой парой слов перекинулся. Поговорим, когда в шене вернемся, стемнеет когда…
– Ну, давай…
Породы, в которой присутствует бирюза, они так и не нашли, но обратно в карьер не спешили. Забрели в ответвление долины, полутемный тупичок, и присели в теньке, прямо на большие песчаные кучи, занесенные сверху бурями.
Сергий тоже сел, но что-то твердое и острое упиралось, мешало. Он разгреб песок, чтобы отшвырнуть камень… Но это был не камень. С изумлением Лобанов вытянул из-под седалища древний меч-кепеш, выкованный из бронзы.
– Эй, глядите! – воскликнул он, поднимая клинок.
– Ух, ты! – восхитился Гефестай. – А ну-ка…
Он хорошо порылся в куче, на которой сидел, и вытащил на свет божий бронзовую секиру с рукоятью из того же металла. – Во!
Сергий, используя кепеш вместо лопаты, разрыл песчаную кучу, и дорылся еще до пары мечей. Гефестаю достался один клинок и бронзовый кинжал, а Ахми – аж три кепеша и… челюсть.
– «Бедный Йорик!» – сказал бы Эдик, – ухмыльнулся кушан.
– Остальное растащили грифы и шакалы, – вывел Сергий. – Так, расширим круг поиска!
Расчертив тупичок на квадраты, Сергий принялся рьяно копать. Ему попадались наконечники стрел, и наконечники копий, один раз вместе с древком, черным и хрупким. Ахми повезло больше всех – пять кепешей! Гефестай отрыл две секиры. Кто спасался в Ленточной долине или отступил в нее? И сколько с того времени минуло лет? Две тысячи? Три? Что толку гадать…
– Ага! – крякнул Сергий довольно. – Немного оружия у нас есть.
– Теперь надо к нему руки найти, – ухмыльнулся Гефестай.
Ахми неожиданно подскочил, и кинулся к выходу из тупика, вертя головой. Вернулся, оживленный, и заявил радостно:
– Пчела пролетела!
– И что? – озадачился Гефестай.
– Вы не понимаете! – по-прежнему радостно сказал Ахми. – Пчела в пустыне летит или от воды, или к воде!
– Во-от оно что… – уловил Сергий идею. – А куда она полетела, приметил?
– Да. Пошли!
– Пошли.
– А оружие? – притормозил Гефестай.
– Сложим сюда, – показал Лобанов на расселину в скале. – Ховай!
Спрятав мечи и секиры, троица прихватила с собой кинжал, и отправилась «по следам» пчелы.
– Глядите и слушайте, – велел им Ахми. – Может, еще пролетит?
Они дошли до места, где Ленточная долина расходилась на две, поуже.
– И куда теперь? – осведомился Гефестай. – Туда? Или туда?
Сергей заметил промельк в воздухе. Пчела! Трудолюбивое насекомое улетело в правый проход.
– Туда!
Узкий проход был кое-где завален осыпями, перегораживая ущелье от стены до стены. За очередным валом из песка и щебня, ущелье, вернее, расщелина разошлась тремя тупичками. Впрочем, долго искать не пришлось – из левого тупичка сверкнула вода.
– Вода… – произнес Ахми с благоговением.
Тощая струйка пробивалась среди камней, и наполняла каменную выемку чистой водой. Выемка вмещала в себя не больше, чем ванна, но какое же это было блаженство – просто омыть лицо, стереть пыль, вдоволь напиться! Все трое припали к воде и глотали, глотали, глотали…