Шрифт:
ПИСАТЕЛЬ И ЕГО КНИГА
Бывает так. Живёшь ты, к примеру, в деревне. Кругом леса. До ближайшей станции далеко. А мечтаешь, по правде говоря, о шумном городе — вот бы где пожить!
Между тем городской
Каждый мечтает о своём, далёком и не замечает порой, сколько прекрасного рядом, рукой подать. А люди? Не всякий артист в кино или в театре сумеет правдиво изобразить иного человека, с которым ты каждое утро здороваешься.
Конечно, рассуждать обо всём этом легко, а вот убедить — труднее.
И тут самое время потолковать о работе писателя. Ведь именно он, писатель, волшебством своего таланта может так показать, высветить вроде бы знакомую нам повседневную жизнь, что мы начинаем в привычном, обыденном находить красоту.
Мне кажется, у Юрия Коваля, написавшего книгу «Кепка с карасями», есть свой волшебный фонарь, яркий и многоцветный.
Герои Коваля живут не где-нибудь за тридевять земель или на других планетах. И пограничники, о которых так увлекательно рассказывает Юрий Коваль, и мудрый дядя Зуй, и приветливая бабка Пантелевна из тихой деревеньки Чистый Дор, и ещё многие хорошие люди — всё это наши с тобой соседи, земляки, соотечественники.
Березняк на закате и голубое поле цветущего льна, светлое окошко дома и осенний ветер листобой — это наша Родина.
Всё, что написал Юрий Коваль, проникнуто любовью к земле, на которой мы живём, сердечной привязанностью к людям.
Пересказывать поэтическую книгу Юрия Коваля — занятие малополезное. То же самое, что пытаться своими словами передать содержание лирического стихотворения. Хочется лишь сказать об удивительной чистоте фразы, музыкальном звучании книжной страницы. Именно звучании. Обидно такую книгу читать наспех, проглядывать — необходимо пробовать на слух.
Вот послушайте:
«Безоблачной ночью плавает над Чистым Дором луна, отражается в лужах, серебрит крытые щепой крыши.
Тихо в деревне.
С рассветом от берега Ялмы раздаются глухие удары, будто колотит кто-то в заросший мохом колокол.
За вербами темнеет на берегу кузница — дощатый сарай, древний, закопчённый, обшитый по углам ржавыми листами жести.
Отсюда слышны удары».
Книга Юрия Коваля делает нас добрее. И непримиримее ко всякому злу, жестокости, душевной глухоте.
Прочитаешь рассказ «У кривой сосны» — сердце защемит от жалости к убитому лосёнку и люто возненавидишь сгубившего его охотника. А в тревожном рассказе «Гроза над картофельным полем» речь идёт уже о человеческой жизни, едва не оборвавшейся нелепо и бессмысленно.
По душе мне в этой книге и юмор.
Автор не старается тебя рассмешить во что бы то ни стало. По-моему, он доволен, когда читатель улыбается. Такая улыбка сближает людей, она похожа на тёплый лучик, протянувшийся от человека к человеку.
В рассказе «Караси» бескорыстный дядя Зуй
«Кепка с карасями» — как бы итог десятилетнего писательского труда, тяжёлого и прекрасного.
Вначале Юрий Коваль сочинял рассказы-диктанты для своих учеников, когда ещё был учителем в сельской школе, похожей па ту, что описана им в книге. Писал стихи. Занимался живописью, — наверно, это увлечение помогло ему точным словом передать неторопливую смену времён года, резкие тени южных гор, спокойную красоту русских лесов и полей.
Много хорошего и доброго сделано писателем за десять лет.
Я перечитываю рассказы Юрия Коваля и радуюсь, думая о будущих его книгах.
Я. Аким.
АЛЫЙ
Приехал на границу молодой боец по фамилии Кошкин. Был он парень румяный и весёлый.
Командир спросил:
— Как фамилия?
— Ёлки-палки, фамилия-то моя Кошкин, — сказал Кошкин.
— А при чём здесь ёлки-палки? — спросил командир и потом добавил: — Отвечай ясно и толково, и никаких ёлок-палок. Вот что, Кошкин, — продолжал командир, — собак любишь?
— Товарищ капитан! — отвечал Кошкин. — Скажу ясно и толково: я собак люблю не очень. Они меня кусают.
— Любишь, не любишь, а поедешь ты, Кошкин, учиться в школу собачьих инструкторов.
Приехал Кошкин в школу собачьих инструкторов. По-настоящему она называется так: школа инструкторов службы собак.
Старший инструктор сказал Кошкину:
— Вот тебе щенок. Из этого щенка нужно сделать на стоящую собаку.
— Чтоб кусалась? — спросил Кошкин.
Старший инструктор строго посмотрел на Кошкина и сказал:
— Да.
Кошкин осмотрел щенка. Щенок был небольшой, уши его пока ещё не торчали. Они висели, переломившись пополам. Видно, щенок только ещё начал прислушиваться к тому, что происходит на белом свете.
— Придумай ему имя, — сказал старший инструктор. — В этом году мы всех собак называем на букву «А» — Абрек, Акбар, Артур, Аршин и так далее. Понял?
— Понял, — ответил Кошкин.
Но, по правде говоря, он ничего не понял. Тогда ему объяснили, что пограничники каждый год называют собак с какой-то одной буквы. Поэтому стоит сказать, как зовут собаку, и ты узнаешь, сколько ей лет и в каком году она родилась.
«Ну и ну! — подумал Кошкин. — Здорово придумано!»
Кошкин взял щенка под мышку и понёс его в казарму. Там он опустил его на пол, и первым делом щенок устроил большую лужу.
— Ну и щенок на букву «А»! — сказал Кошкин. — С тобой не соскучишься.