Кера
Шрифт:
– Извините, а можно ваш автограф?
– Девушка, я не тот актер, вы ошиблись.
– Устало ответил он.
– Ой, простите!
– Округлила глаза девица.
– Ничего. Многие путают.
– Вздохнул он. Девушка разочарованно ушла. Ну, если в широком смысле, то он в самом деле изменился и уже не тот актер. Так что, можно считать, что и не соврал.
Роберт, глянул в темное по вечернему времени большое окно, выходящее на летное поле. Я стояла за его спиной. Естественно меня он заметил в отражении в окне. Мужчина медленно обернулся, ничего не увидел. Снова глянул в отражение.
Наконец, объявили посадку. Я проверила самолет. Но все было спокойно, единственным демоном здесь являлась я. Салон наполнился запахом Роберта. Кстати давно заметила, что он как-то по-особенному пах. Этот терпко-свежий запах, почему-то напоминал мне об ангелах, но, как ни странно, не злил. Мой друг прошел мимо меня. И вдруг остановился, принюхался, обернулся, шагнул назад, наклонил голову почти к моему лицу, втянул носом воздух. Я попятилась, уперлась в спинку сидения. Он что чувствует меня? Как такое возможно?
– Топай, чего встал?
– Возмутился какой-то лысый мужик, которому Роберт мешал пройти. Тот тряхнул головой, будто отгоняя наваждение, и пошел на свое место. Я же поспешила покинуть салон.
Часть 4.
Вернулась домой. Проклятый амулет! Душевная боль в сто раз хуже физической. Как же больно... Я вырастила на руках когти, сжала зубы и распорола себе живот. В дыру просунула руку, глубже и глубже, разрывая собственные органы. К позвоночнику, туда, где в кость вплавлен амулет. С трудом нащупала что-то нестерпимо горячее, попыталась оторвать его. Но вспышка святого огня погасила мое сознание.
Очнулась я, лежа на полу. Осмотрела себя: правая рука по локоть сожжена почти до кости, в животе огромная рваная рана. Проклятье. И почему я не сдохла?
– Скажи, что ты надеялась сделать?
– Это Наамари. Я вздохнула. До меня не сразу дошло, что на этот раз я слышу ее голос не отовсюду, как раньше, а из кресла в углу комнаты. Резко подняла голову. И впрямь, кресло не пустовало.
Я с трудом села. Из раны хлынула кровь. Поползла к стене, кое-как оперлась спиной о стену. И принялась разглядывать свою доселе невидимую собеседницу. Наамари выглядела, как человек. Светлые длинные волосы, очень нежные черты лица, зеленое длинное платье с шикарным декольте. Но именно ВЫГЛЯДЕЛА. Человеком она не была.
– Ты пыталась извлечь Хранителя?
– С выражением любопытства на лице поинтересовалась Наамари.
– Да.
– Выдохнула я.
– Зачем? я имею в виду, почему именно сейчас?
– Не хочу больше чувствовать боль. Не хочу любить. Не хочу жалеть людей, не хочу чувствовать вину за причиненный вред. Не хочу чувствовать, как человек.
– Уверена, что это Хранитель является источником всего этого?
– Конечно. Я просто не способна все это чувствовать. Я от рождения бесчувственный сухарь. Это все не мое, оно исходит от амулета.
– Ну, хорошо.
– Она встала с кресла и подошла ко мне, присела на залитый кровью пол. А потом засунула руку в мое нутро. В глазах потемнело. Вдруг я увидела ее истинный облик.
Она была ужасна... и красива одновременно. Ее глаза светились алым, волосы исчезли сменившись жемчужными перьями, покрывшими все тело кроме лица и ладоней, сменявшимися роговыми шипами на позвоночнике, переходящими в короткий гребень на голове. Иссиня-черные когти на руках. Человеческое лицо. Она оскалилась, обнажив два ряда острых игольчатых зубов. И крылья. Потрясающие белые крылья, как у ангела. Ангела?
Видение погасло, я вернулась в сознание.
– Что ты за тварь?
– Прохрипела я.
– Что ты увидела?
– Наамари заглянула мне в глаза.
– Это была ты... странное существо, будто смесь ангела с демоном.
– Так и есть.
– Кивнула та. Улыбнулась и показала какое-то подобие золотого шнурка. Шнурок сиял и лучился ангельской благодатью.
– Это что?- Изумилась я.
– Это то, что сто лет не позволяло тебе творить зло.
– Хранитель!? Это и есть амулет? Блестящий шнурок??? Поверить не могу... постой! А как ты его извлекла?
– Я наполовину ангел. Мне по силам его извлечь.
– Наамари скомкала шнурок в руке, где он исчез.
– Зачем я тебе?
– спросила я, заращивая между делом рану.- Зачем освободила меня?
– Я еще не решила.
– Она сидела рядом и с любопытством ребенка смотрела мне в лицо.
– Что ты сейчас чувствуешь? Вспомни момент, когда Роберт тебя поцеловал. Тебя это все еще волнует?
Я вспомнила его прикосновениях, и все внутри сжалось и задрожало.
– Ничего не понимаю. Наверное это остаточный эффект от амулета.
– Проговорила я, на что Наамари с улыбкой покачала головой.
– Ничего не исчезнет, потому что амулет тут уже давно не при чем.
– Этого не может быть!
– Кера, это твои чувства. За сто лет Хранитель исцелил твою душу. У тебя есть привязка к аду, поэтому ты сохранила свою тьму. Но и свет в тебе засиял с равной силой. Это ты сама влюбилась в Роберта, а не амулет внушил чувство. Это тебе нравилось помогать людям, к которым приезжала твоя бригада скорой помощи. Это тебе самой полюбилась эта квартира и человеческий быт.
Я не плакала с детства. А тут заплакала. Ощущение было, будто меня все обманули.
– Ну-ка, пойдем со мной.
– Она потянула меня за локоть, поднимая на ноги. Щелкнула пальцами. Я оказалась одета в обтягивающие брюки, какой-то топ и черную кожаную куртку.
Мы переместились... а куда мы собственно переместились? Это что, Эйфелева башня? Хм... никогда здесь не бывала. Наамари вошла в двери кафе, и помнила меня пальцем. Я вздохнула, вытерла лицо рукой и пошла следом. Моя спутница заказала себе мороженое и какой-то салат. Немного подумав, мне заказала то же самое.
– Что мы здесь делаем?