Керимов Эмин (вынужденный брак)

Бонд Юлия

А Клава улыбается. Подмигивает мне:

— Нравится?

— Нет. Он старый, — фыркаю недовольно.

— Я про машину спрашивала, Ярочка, — смеётся Клава, заставляя мои щёки гореть румянцем. — А ты про Эмина подумала, да?

— Да ну тебя, — махнув рукой, отхожу от окна и иду к лестнице.

— Завтракать будешь, принцесса? — летит в спину.

— Я… — прикусываю язык, чтоб не сболтнуть лишнее. Если сейчас скажу, что Эмин накормил меня завтраком, то Клава нарисует себе в голове мультиков, ещё потом отцу расскажет. — Нет, не буду.

Взбежав

по лестнице на второй этаж, закрываюсь в своей спальне. С разбега падаю на кровать. Ложусь на живот, руками обнимаю подушку. А в голове всплывают картинки вчерашнего вечера, как Эмин держит меня на руках. Вздыхаю. Нет, это никуда не годится. Я срочно должна найти себе парня. Мне скоро двадцать, но я не с кем не встречаюсь. Даже стыдно признаться, что всё ещё девственница. Все мои подружки уже давно занимаются сексом, а я погрязла в учёбе — хотела доказать отцу, что без него и его денег не пропаду.

Вдохновившись идеей познакомиться с парнем, достаю из сумки мобильный. Огорчаюсь, когда понимаю, что экран разбит в хлам и не реагирует на прикосновения моих пальцев. Вспоминаю о ноутбуке. И устраиваюсь на кровати, положив на ноги ноут. Открываю «вайбер». Пишу подругам. Интересно же, как у них закончился вечер.

От Нади ответ приходит моментально. Оказывается, вчера у девчонок вечер не сложился. После того как Эмин забрал меня с клуба, парни, с которыми познакомились мои подруги, куда-то пропали. И меня начинают терзать сомнения. Возможно, Эмин к этому причастен. Я ни разу не удивлюсь, если вдруг узнаю, что Эмин подключил свои связи и парней выгнали с клуба, возможно, ещё и по почкам дали для профилактики. С Керимова станется!

«Мы с девчонками завтра собираемся в аквапарк. Поехали с нами?» — предлагает Надя и я соглашаюсь. Только вот купальника у меня приличного нет. Придётся устроить небольшой шопинг.

Только успеваю попрощаться с подругой, как на «вайбер» звонит отец.

— Яра, почему у тебя отключён телефон? — возмущается отец, даже не поздоровавшись.

— И тебе привет, пап. Телефон разбился, и я его отключила.

— Как дела дочь? Уже дома?

— А разве Керимов перед тобой не отчитался?

— Не умничай. Вот вернусь домой и проведу с тобой профилактическую беседу.

— О чём изволите беседовать, сударь? — дразню отца, потому что нравится выводить его на эмоции. Он такой забавный, когда злится. Ну просто душка!

— Ярина, — строго цедит через зубы. — Не беси меня.

— Я тоже люблю тебя, папочка!

— Ещё раз узнаю, что шляешься по клубам, по заднице дам, понятно? — рычит отец и я облегчённо вздыхаю. Значит, Эмин не рассказал отцу про то, что мне подсыпали в клубе какую-то дрянь. Если бы папа про это знал, то не был таким спокойным как сейчас.

— Пап, мне двадцать скоро. Куда ж я без клубов?

— Распустила тебя твоя бабушка. Смотрю, от рук совсем отбилась, — причитает отец, а я пожимаю плечами, хоть это папа и не видит. — Может тебя замуж отдать? Пусть муж воспитывает, раз я не смог этого

сделать.

Я моментально бледнею. Чувствую, как внутри всё переворачивается.

— Спасибо за предложение, но нет. Думаю, лет десять тебе таки ещё придётся меня немножко повоспитывать.

Слышу, как на том конце провода отца кто-то зовёт по имени и отчеству. Поэтому папа спешит со мной попрощаться. Но напоследок даёт наставления, мол, если я продолжу быть регулярным спонсором седых волос на его голове, то он точно выдаст меня замуж.

Телефон приходится отдать на ремонт в мастерскую. От безысходности я достаю с мобильного «симку» и пытаюсь переставить в старый кнопочный телефон, который мне дала тётя Клава. Злюсь, потому что «симка» слишком маленькая для аппарата прошлого десятилетия. И в итоге остаюсь без связи. Конечно, можно позвонить отцу и попросить у него денег на новый телефон, но я решаю этого не делать — не хочу, чтоб папа думал обо мне, как о расточительнице его кошелька. Он и так назвал меня «спонсором седых волос на его голове».

Бабушке звоню по "Вайберу" через ноутбук. Узнаю, как у неё дела и пять минут слушаю стенания по поводу её последних визитов к врачу. Бабушка страдает повышенным давлением, ещё сердечко барахлит, а сейчас лето — жарко, то самое время, когда обостряется сосудисто-сердечная система.

— На свой день рожденья хоть приедешь, внучка? Или опять с Мирославом останешься? — спрашивает бабушка.

— Ба, я же говорила тебе, на всё лето я у папы.

— Ясно, — цедит через зубы бабуля, явно недовольная. — Хоть бы раз отметила день рождения с родной бабушкой. Я же тебя с двенадцати лет воспитываю…

Бабуля высказывает мне стандартный набор фраз, мол, я бессердечная, сухая и совсем не люблю свою бабушку. Поэтому я молча слушаю, даже не пытаюсь перебивать — бесполезное занятие.

— Вот когда умру, тогда не плачь за мной, Ярина. Мне уже будет всё равно, ведь твоих слёз я не увижу. Ценить родного человека нужно, пока он живой.

— Бабушка, ну что ты такое говоришь? — меня трясёт от нахлынувших эмоций, сил молчать больше нет.

Я рано лишилась матери. Когда мне было десять лет мама заболела онкологией. Папа пытался её вылечить, оплатил две операции и несколько курсов химиотерапии, но не помогло. И для того, чтобы я не видела, как на моих глазах умирает мама, папа отправил меня жить в столицу к бабушке. Это было лишь на время, но получилось навсегда.

После смерти мамы, а тогда мне было двенадцать, я захотела остаться с бабушкой — не смогла жить в доме, где всё напоминало о маме. Это было трудное время для всех. Папа тогда даже запил. Катился в пропасть. Чуть не лишился бизнеса и, если бы не Эмин, возможно, папа уже отдал душу богу и присоединился к маме на небесах. Керимов взвалил на свои плечи слишком большой груз, но справился. За это папа и ценит его, любит как родного сына, которого у отца никогда не было.

— Бабушка, а приезжай к нам? Ты же сто лет не была на море.