Кэш
Шрифт:
— Вы двое вместе? Вы крутая команда. Но мне тоже не нравится, когда две женщины в одиночку лезут в дерьмо. Даже двое таких крутых, как Вы, — добавил он, когда понял, что я собираюсь наброситься на него.
Сексизм в Хейлшторме был просто неприемлем. Мы, женщины, надрывали свои задницы, чтобы нас воспринимали так же серьезно, как и мужчин, что часто означало, что нам приходилось работать намного тяжелее, чем им, но мы заслужили право стоять плечом к плечу с нашими партнерами-мужчинами. — Просто говорю… ты знаешь… — добавил он, и глаза его потемнели от беспокойства.
— Я обещаю,
— Хорошо.
— Я немного задержусь… на месте разберусь с этим, — уклонилась я от ответа. — Я могу доверить тебе держать оборону?
— Всегда, дорогая, — сказал он серьезным тоном, и я знала, что могу на него рассчитывать. — Я обойду отряд и введу их в курс дела. Как обычно.
— Спасибо, Малк, — сказала я, вставая рядом с ним и сокращая расстояние, чтобы пожать ему руку. Я была не совсем обнимающейся девушкой, и ему было бы неудобно, если бы его лидер обняла его, так что это было так близко к физической близости, что мы могли себе позволить.
— Будь осторожна, Ло, — сказал он, и это прозвучало не столько как просьба, сколько как приказ.
— Всегда. Я буду на связи, — сказала я, выходя из казармы и быстро направляясь к ряду машин, которые мы держали для общего пользования.
Я не собирала вещи. В этом не было необходимости. Я учил всех держать сумку с вещами спрятанной где-то рядом и еще одну на случай, если им когда-нибудь понадобится выбраться из опасности. Они знали это, потому что я знала это. У меня было пять мешков с вещами, спрятанные в разных местах по всей стране. Я никогда не знала, попадет ли дерьмо в вентилятор таким образом, что даже свирепый зверь, которым был Хейлшторм, не смог бы справиться. Мне всегда нужно было быть готовой.
Я скользнула за руль неприметного черного хэтчбека и выехала из Хейлшторма с тяжелым ощущением в животе.
Я проехала через город, притормозив, чтобы проверить повреждения бара Чаза, и увидела, что все пятеро мужчин Маллика и их отец стоят перед входом, скрестив руки на широкой груди, выглядя горячими и агрессивными. Каждый из них был черноволосой, голубоглазой потенциальной моделью для обложки. Кроме того, все они выглядели довольно злобными и раздраженными, поскольку у них было какое-то семейное собрание. Перед лагерем Приспешников выстроились байки, что создавало впечатление, будто все члены команды находятся на борту. Они, вероятно, собирались в церковь после бомбежек.
Я свернула с дороги, немного поднявшись на холм, чтобы проверить повреждения в доме Лекса Кита.
Это было плохо. Какие бы бомбы ни закладывала Джейни (а Джейни была хорошо известна своей работой с бомбами), они наносили максимальный урон. Ворота были распахнуты, но для чего, я не знала. Ей не пришлось бы бомбить ворота, чтобы попасть внутрь. Неужели она работает не одна? Господи, неужели она объединилась с кем-то еще, не поставив меня в известность?
— Во что ты ввязалась, Джейни? — спросила я в машине, наблюдая, как пламя пожирает особняк Лекса, полный первых экземпляров книг, которые он никогда не читал, и произведений искусства, которых он не понимал.
Какая-то часть меня, наделенная грубостью, мстительностью, граничащая со злом,
Но другая часть меня была уверена, что убить этого злобного ублюдка невозможно.
Я быстро развернулась и поехала обратно в другой конец города, плохой конец, конец, в котором даже закоренелые преступники были немного напуганы, чтобы идти туда ночью в одиночку. Прошло много времени с тех пор, как я видела свою старую конспиративную квартиру.
Тринадцать лет назад это было все, что у меня было в этом мире. Я купил его на все до последнего пенни с украденных денег, которые у меня были, это был настоящий грабеж, он был на участке прямо напротив известной и жестокой банды. Так что в мои двадцать четыре года это было не совсем «безопасное» место, но для меня это было безопаснее, чем то, от чего мне нужно было уйти. Со временем, я создала Хейлшторм, на самом деле не было никаких причин держать его в секрете, кроме ностальгии. Я могла бы построить конспиративный дом где угодно. Но я сохранила этот.
Я свернула на подъездную дорожку, глядя в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть, как парни на другой стороне улицы стоят на крыльце и наблюдают за мной.
Дерьмо.
Это было много лет назад. Лидеры, вероятно, приходили и уходили. Новая кровь не узнавала старые лица. Я остановила машину на полпути к дому, открыла багажник и выскочила из машины, не выключая двигатель. Я подошла к багажнику, изо всех сил стараясь не обращать внимания на биение своего сердца, залезла внутрь и вытащила два самых больших пистолета, которые хранились внутри.
Я обернулась, вскинув руки, наблюдая за тем, как смешанные эмоции пробегают по их лицам.
Некоторые удивленные. У остальные страх. У одного ничего. Вот он предводитель.
— Вы, ребята, слышали о Хейлшторме? — спросила я, повышая голос, чтобы было слышно через улицу.
— Да, — ответил тот, кого я узнала, как лидера, вздернув подбородок и продолжая смотреть ему в глаза. Круто, как чертов огурец. Он был хорошим кандидатом на роль руководящего.
— Меня зовут Ло, и если вы хоть одной гребаной ногой ступите на эту землю, я соберу несколько своих людей и войду в вашу маленькую… штаб-квартиру, — сказала я, кивнув на их полуразрушенное здание, — и лично отрублю все ваши члены. Вы слышали мое имя? — спросила я, заметив, как еще один маленький подбородок дернулся. — Тогда ты знаешь, что я вполне способна выполнить эту гребаную угрозу. Значит, мы договорились? — спросила я, продолжая смотреть ему в глаза.
— Сука, мы договорились, — сказал он, одарив меня легкой улыбкой, которая могла бы быть очаровательной, если бы он не был торговцем героином и сутенером. —Я и ногой не ступлю на твою собственность.
— Хорошо, — сказала я, опуская оружие и направляясь к своей машине. Это был рискованный шаг — угрожать банде. Все могло пойти совершенно по-другому. Но дело в том, что я не могла привести своих людей в мой конспиративный дом. Это была часть моей жизни, к которой они не принадлежали. Так что мне либо нужно было быть начеку с местными плохими парнями, либо отступить и найти другое место для ночлега.