Кейн. Печать богов
Шрифт:
Я быстро пробежался вдоль стен, но выход из зала был всего один. Неприятно. В отдалении слышались отрывистые приказы командира, но слов я разобрать не мог. Что-то мешало, и только вернувшись к арке выхода, я понял, в чём дело. Проём был затянут лёгкой оранжевой дымкой, которая немного искажала звуки.
— Вы в обители лжи и обмана! — глухо рыкнул предводитель неизвестного отряда, — Неужели вам нужно даже такие простые вещи объяснять? Проверить стены! Чарыг смотрит на вас!
Тут же несколько человек бросились исполнять приказ. Кто-то на бегу скрежетал
Скрежещущий звук оборвался и следом донёсся радостный вопль:
— Нашёл!
Я рывком обернулся к выходу и увидел за ним человека в тяжёлом несуразном доспехе, будто из исторического голофильма. Воин с усилием, будто преодолевал препятствие, шагнул вперёд и мы столкнулись взглядами.
— Есть! — заорал боец, — Грисс Тарс, ещё один еретик нашёлся!
В груди шевельнулась ярость. Слова человека явно намекали, что говорить со мной никто не будет. Я перехватил кинжал обратным хватом и скользящим шагом двинулся вперёд.
Противник многообещающе усмехнулся и медленно пошёл ко мне.
— Если не будешь дёргаться, то всё пройдёт быстро, — бодро произнёс он, — Лучше так, чем идти на костёр, поверь!
Смешно. Будто он там бывал.
— Пожалуй, откажусь, — произнёс я. Воин вздрогнул и нервно оглянулся. Я и сам удивился. Мой голос прозвучал настолько зловеще, что по спине невольно пробежали мурашки.
Успех нужно было закрепить, и я рванулся вперёд. Короткую заминку противника я использовал по максимуму. Успел добраться до него и всем весом ударить в грудь, сшибая на землю. В полном контакте меч бесполезен и у меня было преимущество. Могло быть…
Плечо взорвалось болью. Левая рука повисла плетью, а воин даже не пошатнулся. Я оскалился и бросился в новую атаку.
— Ну, как хочешь! — рявкнул воин. Наносное дружелюбие исчезло, и он наотмашь рубанул мечом.
Увернуться удалось с огромным трудом. Тело слушалось плохо и реакции запаздывали. Я проскользнул за спину противнику и ударил его под колено. Голень взорвалась болью, но какого-то эффекта я добился.
Воин пошатнулся, но не упал. Чёрт! Ну чисто танк, а не человек! Я прыгнул врагу на плечи и замахнулся ножом, метя в шею. Позади уже грохотало сапогами подкрепление. Доносились отрывистые команды.
Лезвие кинжала почти коснулось тёплой кожи противника, как вдруг исчезло. Растаяло золотистым дымом в воздухе. Я с силой врезал пустым кулаком по шее бойца и растерянно замер. Какого чёрта?
— Ковыль, заканчивай! — повелительно выкрикнул кто-то. Меня тут же схватили за волосы, стащили на землю и пнули тяжёлым сапогом в живот, — Последнего еретика уже взяли. Кто тут у тебя?
— Сам не знаю, грисс, — ответил Ковыль, — Дикарь какой-то. Ловкий, как кошка! Насилу поймал!
Чужой разговор доносился урывками. Я корчился на земле и мучительно пытался вдохнуть. Ощущения были такие, будто в меня ударили шпалой.
— Дикарь, говоришь? — перед моим лицом
Я висел в руке матёрого воина огромных размеров. Мой противник казался на его фоне сущим ребёнком. Про меня и говорить не стоит. Гладковыбритое лицо пересекал уродливый рваный шрам.
— Хилый. — вынес свой вердикт главарь отряда, — В расход.
Сказано это было настолько безразлично и буднично, что смысл фразы до меня дошёл не сразу. Я рванулся вперёд, оставляя в чужом кулаке клочья своих волос, зацепился ногами и попытался бросить противника через себя.
Предводитель с интересом наблюдал за моими потугами и даже не пытался опустить руку. Я так и болтался на ней, как никчёмная обезьяна на крепкой ветке.
— Я ж говорю шустрый, — довольно заржал Ковыль и его поддержали ещё несколько воинов.
— Смотри, как пыхтит! Того и гляди, доспех гриссу запачкает! — воины подошли ближе. Началось бурное обсуждение
— Смех, да и только! Будет о чём вечером поболтать!
Я резко спрыгнул на землю и широко развёл руки в стороны. Люди вокруг моментально ощетинились оружием. Клоуном я никогда не был и становиться им не собирался.
— Дайте мне оружие, — скрипуче произнёс я, — Посмотрим, кто будет смеяться последним!
— Дерзкий! Берём! — довольно проворчал грисс Тарс и коротко ударил меня кулаком в лоб. Мир погас и меня окутала тьма.
Сознание возвращалось рывками. Я качался на волнах беспамятства, то проваливаясь в глубину, то всплывая к самой поверхности, но прийти в себя не получалось. Мелькали обрывки воспоминаний из прошлой жизни.
Бой в лаборатории. Последние задания Маркуса. Образы Никки и Маришки. Раз за разом навязчиво возникала последняя беседа с сыном. Будто мне пытались что-то показать или объяснить. В какой-то момент я ощутил странное прикосновение, будто кто-то меня звал и никак не мог дозваться.
«Очередной глюк?» — безразлично подумал я и открыл воображаемую дверь в сознании. На меня хлынули образы. Я начал тонуть и захлёбываться в чужих воспоминаниях. Мелькали картины чудовищных битв. Горели города и целые континенты. Что всё это значило, я не понимал и вряд ли когда-то пойму. Но важным было не это.
За потоком информации скрывалась какая-то сущность, и к своему глубокому удивлению я ощутил в ней что-то родное. Как это могло быть? Что вообще происходит?!
Последняя мысль, точно стоп-кран, оборвала извержение в моём сознании. Передо мной замерла чёткая картинка и я невольно впился в неё взглядом.
Маришка и Никки сидели рядом на скамейке в нашем любимом парке. Я узнал бы это место из тысячи. Жена гладила сына по голове и что-то ему говорила. Ник же требовательно смотрел прямо на меня. Он так всегда делал, когда хотел напомнить мне о чём-то. О чём?