Кейн. Печать богов

Бор Жорж

Такой вариант меня совсем не устраивал. Я прижался к деревянным прутьям, дотянулся до стрел и ударил по ним копьём. Тяжеловоз взревел и шарахнулся в сторону. Стрелы упали на землю и затерялись где-то в траве.

Телегу тряхнуло на кочке и я до крови прикусил язык. Ничего! Терпимо! Скорость начала падать. Звери постепенно успокаивались, и я решил их подбодрить.

Пара осторожных тычков в круп и мы поехали быстрее. Работает! Однако я несколько увлёкся, и звери снова сорвались в галоп. Теперь бы ещё выбраться

из клетки… Я обернулся назад и удивлённо замер. Моя соседка, всё это время не подававшая признаков жизни, смотрела на меня горящими глазами.

— Ройга тос мааг! — прокаркала бабуля и встряхнула клетку. Дерево жалобно заскрипело, и я невольно напрягся. Это ещё что значит?

— Не понимаю! — выкрикнул я и резко помотал головой.

— Ройга. Тос. Мааг, — раздельно повторила дикарка, будто это могло что-то изменить.

— Чёрт, да я язык твой не понимаю! — заорал я.

Пару секунд старушка молчала, а потом дёрнула руками решётку.

— Ройга! — произнесла она.

— Клетка? — спросил я и получил утвердительный кивок в ответ, — Что клетка?

— Тос! — дикарка красноречиво провела рукой по горлу. Жест в объяснении не нуждался, и я требовательно кивнул, в ожидании продолжения.

Соседка на пару секунд задумалась, а потом указала рукой куда-то вперёд и дико захохотала.

— Мааг! — сквозь смех выкрикнул она, — Дичи тром мааг, дхе!

Я резко обернулся и грязно выругался. Ошалевшие звери неудержимо неслись вперёд. Прямо по курсу показалась кромка леса, за которой просматривалось пустое пространство. Овраг. Твою ж мать!

Остановиться мы уже не успевали. Оставалось только вцепиться в прутья клетки и молиться всем известным богам, чтобы дикарка ошиблась.

— Аааа!!! — мой дикий вопль слился с рёвом тяжеловозов и треском телеги.

Повозка полетела в овраг, и перед глазами всё слилось в безумную круговерть. Мелькали обломки досок, копыта животных и стремительно меняющиеся местами склоны. Я изо всех сил вцепился в прутья руками и старался не проблеваться.

На последних оборотах телегу тряхнуло особенно сильно. Левая нога застряла между жердей. Сознание взорвалось болью. Тихий хруст остался незамеченным на фоне рёва умирающих животных.

Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт! Как же больно! Я давно отвык от таких ощущений. Прошлое тело было настолько накачано всякой химией и имплантами, что даже оторванная рука вызывала лишь лёгкий дискомфорт. Сейчас же всё было иначе.

Я с огромным трудом сумел выбраться из нагромождения обломков и, тихо подвывая, отполз в сторону. Левая нога превратилась в один пульсирующий комок боли. Кажется, я пару раз терял сознание, пока преодолел несколько метров до безопасного места. За спиной обречённо ревел и пытался встать на переломанные ноги один из зверей, второй лежал без движения и, кажется, уже был мёртв.

Что же делать? Я осмотрел

свою сломанную голень и только покачал головой. Нежилец. Один в незнакомом лесу, без медикаментов и оружия — я протяну ровно до того момента, как сюда явятся хищники. Отбиться шансов никаких. Копьё осталось где-то в мешанине обломков и достать его было нереально, даже будь я полностью уверен, что оно уцелело.

— Ааргх… — с помощью рук я поудобнее передвинул повреждённую ногу и прикрыл глаза. Может, мне снится весь этот бред? Вот сейчас я открою глаза, увижу дуло чужого ганнера, и всё закончится…

— Риша тру ной, дхе, — каркающий голос моей подруги по несчастью оказался для меня полной неожиданностью. Я распахнул глаза и удивлённо уставился на дикарку.

Абсолютно невредимая бабушка сидела на горе обломков и с интересом рассматривала меня, по-звериному склонив голову к плечу.

— И тебе не хворать, — простонал я, — Рад, что у тебя всё в порядке.

— Гроум три аук, дхе! — ловко спрыгивая на землю, повелительно воскликнула дикарка и вприпрыжку побежала по дну оврага. Там бежал небольшой ручей и в целом её замысел был мне понятен.

— Удачи! — произнёс я и быстро осмотрелся. Нужно было найти подходящую палку и попытаться вправить кость на место.

— Лиша нуг соун, дхе! — раздался плеск воды. Женщина обернулась и помахала рукой, подзывая меня ближе.

— Без меня! — я покачал головой и ткнул пальцем в раненую ногу, — Далеко не уйдём. Иди одна!

Дикарка резво подбежала ко мне и чуть ли не обнюхала место перелома.

— Ццц… — проворчала она, — Ругу дас кайор, дхе!

— Сам не рад, — криво улыбнулся я.

Дикарка исподлобья посмотрела на меня и неожиданно прыгнула мне за спину. Она схватилась за мои волосы и без особых усилий потащила меня к ручью. Да сколько можно! Первым же ножом отрежу нахрен эти патлы! Ноги, помимо воли, начали дёргаться, пытаясь ослабить нагрузку.

— Какого хрена ты делаешь?! — взвыл я. Пятки безуспешно взрывали гальку, каждое движение отзывалось новым приступом боли, и вскоре я перестал орать, сосредоточившись на том, чтобы просто не потерять сознание.

— Грув нур тро, дхе, — ворчливо воскликнула бабуля, бросая меня на землю.

— Иди на хрен! — ответил я, баюкая повреждённую ногу, — Сказал же, что не могу идти!

Дикарка широко размахнулась и врезала мне звонкую пощёчину. Я никогда не бил женщин, тем более пожилых, но сейчас был очень близок к этому.

— Дри нак соуд! — отбрасывая мои руки, рявкнула дикарка. Чужие грязные пальцы пробежались по синюшному бугру на моей голени и резко вдавили кожу. Потекла кровь, мелькнул белый осколок кости.

Я зашипел, как кипящий чайник, но сопротивляться не стал. Если я хоть что-то понимал в окружающем мире, то сейчас мне пытались оказать первую помощь.