КГБ в ООН
Шрифт:
Карлос Лечуга, посол Кубы в ООН, тут же отправился к У Тану с протестом по поводу «ни на чем не основанных обвинений» со стороны США. У Тан был занят, но его помощник выслушал кубинского дипломата. Затем Лечуга встретился с корреспондентами, выразил свое возмущение и торопливо покинул здание ООН.
Вскоре московское радио выступило с протестом против политики США, которое унижает кубинцев, выдвигая против них «надуманные» обвинения в диверсиях. Оно обвинило США в том, что страна не уважает святости договорных обязательств и, руководствуясь ненавистью к Кастро, пытается сделать из кубинских дипломатов козлов отпущения.
«Правда» и «Известия» тут же включились
Кубинцы подняли крик по поводу ареста Роберто Лазаро Сантэстебана-и-Касановы, но по контрасту с делом Гомеса Абада их протест произвел слабое впечатление. Выяснилось, что Сантэстебан в самом деле прибыл в США по дипломатическому паспорту, но в силу каких-то причин, которые государственный департамент не стал излагать, его бумаги были задержаны, то есть он не мог рассчитывать на дипломатическую неприкосновенность.
Через три дня, во вторник 20 ноября, Гомес Абад и его жена сели на борт мексиканского авиалайнера, который через Мехико летел в Гавану. Они вернулись домой под спасительным покровом дипломатической неприкосновенности.
А тем временем Роберто Лазаро Сантэстебан-и-Касанова, Марино Антонио Эстебан дель Кармен Сиерро-и-Кабрера и Хосе Гарсиа Ореллана сидели в тюрьме. За Сантэстебана был назначен залог в 250 тысяч долларов, за остальных – по 100 тысяч. Мария Дритсас, учительница, которую задержали с Кабрерой в машине, после допроса была отпущена. По мнению властей, она не принимала участия в заговоре и даже не знала о его существовании. С Кабрерой она поддерживала только «светские» отношения.
В среду 21 ноября троица предстала перед федеральным судом по обвинению в заговоре с целью саботажа. Кроме того, всем троим было выдвинуто обвинение, что они действовали как агенты иностранного правительства.
После слушания в суде, в ходе которого каждый обвиняемый заявил: «Не виновен», дело, казалось, было быстро забыто. В течение последующих четырех месяцев об истории кубинских террористов не было сказано ни слова, если не считать неподтвержденного сообщения, что генеральный прокурор Роберт Ф. Кеннеди навестил Сантэстебана в федеральной тюрьме Нью-Йорка, где обсудил с ним вопрос «обмена». В то время правительство вело переговоры с Кубой об освобождении граждан США и других пленников, захваченных во время неудачного вторжения американцев на Кубу в Заливе Свиней. Ходили разговоры, что кроме лекарств и медицинского оборудования, которые потребовал Кастро, он выразил желание получить обратно троих диверсантов.
22 апреля 1963 года обмен стал реальностью. Трое кубинцев получили свободу и вернулись на остров. Вместе с ними по решению правительства из тюрьмы был выпущен и четвертый кубинский заключенный – Франциско Хук Молина дель Рио, сторонник Кастро, который случайно застрелил девятилетнюю Магдалену Урданету из Каракаса. Она погибла в ходе перестрелки с противниками Кастро, которая состоялась в 1959 году в одном из нью-йоркских ресторанов. По просьбе федерального правительства губернатор Нью-Йорка Нельсон А. Рокфеллер смягчил наказание «на том условии, что Молина дель Рио будет депортирован и никогда больше не появится в Соединенных Штатах. В противном случае он будет автоматически сочтен беглым преступником, и ему придется отсидеть весь свой срок».
Освобождение троих заключенных произошло после обращения государственного департамента в министерство юстиции, в котором утверждалось,
По условиям договоренности Сантэстебан и Сиерро должны были немедленно покинуть пределы США. В отношении ювелира Гарсии не было выдвинуто никаких условий. Гарсиа, получивший американское гражданство после службы в армии США, предпочел отправиться на Кубу вместе с женой Жозефиной и двумя дочерьми.
Ночью 21 апреля Сантэстебан, Сиерро, Молина и Гарсиа Ореллана с семьей были под охраной доставлены в аэропорт Айдлуайлд и препровождены на борт самолета иммиграционного департамента, летящего во Флориду. Там они пересели на кубинский лайнер, на котором и прибыли на Кубу.
После освобождения заключенных стало известно, что Кастро назвал их имена в ходе обсуждений с Джеймсом Б. Донованом, адвокатом из Нью-Йорка, который в свое время организовывал обмен полковника Абеля на Пауэрса, а теперь обсуждал условия освобождения пленных, захваченных в Заливе Свиней. Донован, который в то время занимал пост председателя совета по образованию мэрии Нью-Йорка, передал содержание разговора властям в Вашингтоне. Тогда и было принято решение освободить троих террористов и убийцу девочки из Венесуэлы.
Освобождение Молины было продиктовано особыми условиями. Что же касается террористов, Организация Объединенных Наций еще раз доказала, что может служить покровом, под прикрытием которого коммунистические агенты шпионят и занимаются терроризмом – и делают это, пользуясь дипломатической неприкосновенностью.
После того как ФБР обезвредило команду заговорщиков и представитель США в ООН Эдлай Стивенсон рассказал о ее существовании и замыслах, общество обрушилось с возмущенными протестами на миссию Кубы при ООН. У ее дверей толпились пикетчики, повсюду были слышны требования депортировать эмиссаров Кубы. Некоторые газеты не столь решительно, тем не менее недвусмысленно выступили с предложениями ограничить для сотрудников кубинской миссии в ООН право свободного передвижения по стране, как это было сделано по отношению к представителям СССР и стран социализма. Даже генерал Джон Б. Медарис, бывший шеф военной космической программы, присоединился к этому требованию.
В конце концов ограничения на поездки, введенные в отношении стран советского блока, были применены и к кубинской делегации. Но поскольку дипломатическая неприкосновенность свята, Нью-Йорк продолжал оставаться благодатным полем для шпионажа и диверсий.
Либеральная газета «Нью-Йорк пост» как-то заметила в редакционном комментарии: «К сожалению, о какой бы группировке ни шла речь, есть все основания предполагать, что любой из них удастся избежать разоблачения».
Глава тринадцатая
СОВЕТЫ ПОДКУПАЮТ КАНДИДАТА ВЕЛИКОЙ СТАРОЙ ПАРТИИ [15]
«Изберем в Законодательное собрание штата Нью-Йорк талантливого и способного Ричарда А. Флинка»; «Голосуйте за Дж. Льюиса Фокса, опытного и преданного!»; «Голосуйте за ВСП!»; «Голосуйте за демократов!»
Такие избирательные плакаты красовались на деревянных телефонных столбах, на металлических опорах уличных указателей, на навесах автобусных остановок и в сотнях других мест района Говард-Бич в Куинсе. Стояла осень 1962 года, время, когда избирательная кампания достигает пика.
15
Так американцы называют республиканскую партию США, основанную в 1854 году.