Кибердемоны. Призрак
Шрифт:
Мирон нащупал в кармане куртки пластиковый браслет, но становиться в очередь не стал. Первоочередная задача - найти пушера.
Надвинув капюшон, засунув руки поглубже в карманы, он неспешно фланировал в толпе, делая вид, что ищет знакомого.
Девушки в коротких юбчонках и громадных пушистых наушниках - розовых, белых, голубых, писк новой Московской моды этого сезона; мальчишки в широченных штанах на магнитных подтяжках, с чёлочками, зачёсанными на лоб, краснощёкие, улыбчивые, большеглазые - неокавай. Стиль, зародившийся в глубинах Синдзюку, и каким-то образом просочившийся на улицы
Тонкими угловатыми фигурами, мягкими пустыми глазами и слаженными движениями, подростки напоминали стадо африканских страусов Эму. Хлопнешь в ладоши - и сорвутся в бег единым порывом, повинуясь инстинкту леммингов...
Трансы с зачёсанными вверх, наподобие шапочек из крема, электрических расцветок волосами. На скулах поблескивают интерактивные татуировки, веки посеребрённые, отливают металлом, губы растянуты в предвкушающих улыбках. Прошлый век. Модные на той неделе брэнды Идише-Джейма.
Бледные, с сальными волосами и плащами, в которых они похожи на барочных горгулий, готик-наци. На носках ботинок - шипы, на каблуках отливают металлом шпоры с наконечниками в виде сюрикенов... Их Мирон обошел по широкой дуге. Готик-наци употребляли совсем запредельную безбашенную химию, которая за месяц-другой превращала их печенки в фарш, а мозги - в голубиный помёт.
Дергаными движениями голов и пустым, неподвижным взглядом они напоминали чёрных ворон.
Мирон понял, что значительно старше большинства фанатов. И гораздо лучше одет. Он пожалел, что поддался волне финансовой вседозволенности - куртка из настоящей кожи выделялась в море микрофибры и латекса, как черный мусорный мешок в стайке ярко раскрашенных рыбок...
Наконец он заметил многообещающую фигуру. Худенький темнокожий парнишка в нелепой шапке-ушанке ядовито-розового цвета, дутой куртке и джинсах, так плотно обтянувших тощие богомольи ножки, что казалось, это - вторая кожа.
Вот один из страусиных подростков отделился от стада, и подойдя к розовошапочному, изобразил замысловатое движение правой ладонью. Парнишка ответил, ладони на мгновение соприкоснулись... Могло показаться, что встретились старые знакомые, если б не почти невидимый, прозрачный прямоугольник, перекочевавший из одной ладони в другую.
Мирон был уверен, что кроме него, этого обмена никто не заметил. Полицейские, бдительно охранявшие входы на стадион, на толпу вне очередей внимания не обращали. Даже на драки они не реагировали - что поделаешь, подростки. Прыщи и гормоны. К тому времени, как начнут пускать на стадион, они станут паиньками. Иначе лишатся возможности пускать слюни и мастурбировать втихаря на своего идола...
Дождавшись, когда с рядом с пушером никого не будет, Мирон сделал свой ход.
В отеле он приобрел несколько фишек для казино, стоимостью в десять, тридцать и сотню коинов. Во многих местах их принимали точно так же, как и деньги. Небрежно подбрасывая красную фишку - сто коинов - он встал рядом с парнишкой. Затем, носком ботинка - нового, восхитительно тёплого, из толстенной, как шкура бегемота, кожи - нарисовал в снегу восьмиугольник. Парнишка еле заметно кивнул.
Тогда Мирон присел - шнурок развязался, надо затянуть потуже. Рядом плюхнулся пакетик, перетянутый пластиковой стяжкой.
Оставив в снегу фишку и забрав пакетик, Мирон не оглядываясь пошел прочь.
Камеры. Они были везде: на фонарных столбах, под карнизами крыш, в ветвях деревьев, на урнах и скамейках... На форме полицейских, как третий глаз - только не на лбу, а прямо посреди груди. Программы распознавания лиц вычисляли нарушителей с никого не удивлявшим постоянством. Плюнешь мимо урны - и штраф придёт обязательно.
Раньше, в прошлой жизни, у Мирона были друзья, которые знали все слепые зоны наперечет и умели оставаться невидимыми. А еще они умели отводить камерам глаза, делать коррекцию - замещать одно видео другим так искусно, что даже Иск-Ины - настолько умные, насколько могли себе позволить спецслужбы - не могли обнаружить подделки...
Нащупывая вожделенный восьмиугольник сквозь пластиковый пакет в кармане, заранее чувствуя привкус меди и олова на языке, Мирон предвкушал дексаминовую волну. Как она поднимется по позвоночнику, сметая комплексы, барьеры и страхи, делая его бесшабашным и веселым.
Пакет оказался крепким, он никак не поддавался - работать пришлось пальцами, не вынимая руки из кармана. Наконец пластик лопнул по шву - и таблетка послушно выкатилась в ладонь. Осталось поднести руку ко рту, сделав вид, что кашляешь...
– Дыханье сжалось в груди
Толпой окружен.
Хочется вынуть меч...
Мирон не сразу понял, что обращаются к нему.
Человек был обыкновенным. Серая шапка-пидорка, серое пальто из микрофибры - дешевое, удобное, тёплое - в таких ходит половина Москвы; серые, заляпанные уличной грязью ботинки на новомодных магнитных липучках.
Дёшево и сердито - так, кажется, повторяла мать, притаскивая домой эти громадные, литров на пять, бутылки с молекулярным мартини... Никакой разницы с настоящим, а цена в три раза меньше.
– Не советую, господин Орловский.
Господином Орловским всегда был отец - профессор математики в МГУ. Потом - его старший брат. И вот теперь...
– Что именно не советуете?
– Дексамин. Пагубно воздействует на когнитивные функции.
Свело челюсти. Два года, не меньше...
– промелькнуло в голове. За употребление наркотиков в общественных местах светило два года принудительного пребывания в Нирване - без Минуса, без выходов в Плюс, без нормальной еды... Деньги шли в государственную казну, а человек за два года выгорал подчистую. Два года, семьсот тридцать дней полного блаженства и счастья - и тебя больше нет. Стёрли.
– Это не ваше дело.
– К сожалению, моё.
– Вы коп?
– Я - Технозон. У меня для вас работа.
– Но я уже и так на вас работаю. Михаил...
Восьмиугольник начал потихоньку крошиться и Мирон вытащил руку из кармана. Подавив желание облизать пальцы...
– Господин Орловский, - перебил серый человек.
– Я хочу, чтобы вы нашли господина Орловского.
– Это что, шутки у вас такие?
– Мирон был почти взбешен. Декс жег карман, от серотонинового голода кружилась голова и тихонько звенело в ушах, а этот кретин играет с ним в шарады.
– Шеф безопасности Технозон был у меня. Я УЖЕ на вас работаю, понятно? Так что отцепитесь.