Киллер на диете
Шрифт:
– Предлагаю начать с поисков людей, хорошо и близко знающих Петровну! – воскликнула тем временем Инна, окончательно проснувшаяся и поэтому очень бодрая. – Поедем в этот интернат. Найдем их там!
Так как с соседями у старухи Петровны однозначно теплых отношений не сложилось, подругам надо было поискать таких людей в другом месте.
Мариша едва успела выпить чашку чая с последним утренним круассаном, остывшим и совсем невкусным, как Инна уже заторопила ее в путь.
Интернат номер пять, куда приехали девушки, оказался очень симпатичным и совсем небольшим
Имелась тут также и детская площадка с симпатичными вагончиками, по которым можно было бегать взад и вперед, цветными качелями и другой милой детскому сердцу ерундой.
– Неплохо живут сироты, – заметила Инна.
– Не говори так! Никакие игрушки не заменят родных отца с матерью.
– Ну да, прямо! – не поверила в это черствая Инна. – Если родители у малыша пьют горькую с утра до ночи, а потом принимаются колотить друг друга, забыв своего ребенка даже покормить, не говоря уж о том, чтобы еще и ласкать и воспитывать его, то о чем тут вообще говорить? Безусловно, тогда малышу будет лучше у когото другого.
– Вот именно! У когото другого! В семье ему лучше, а не в казенном учреждении! Дети ни в чем не виноваты. Они не должны начинать свою жизнь с казармы.
Тем не менее, в самом интернате все оказалось тоже очень милым и симпатичным. Подруги сразу же сказали, что им необходимо пройти к заведующей. И без лишних разговоров им тут же объяснили, что для этого нужно подняться на второй этаж, повернуть налево по коридору и дойти до самого конца.
– Там вы нашу Веру Васильевну и найдете. Идите, не заблудитесь.
Подруги прошли на второй этаж, по пути встретив нескольких воспитанников. Все дети были в возрасте от трех до семи лет и выглядели вполне довольными своей жизнью. Чистенькие, ухоженные, с яркими блестящими глазками, они совсем не выглядели в чемто ущемленными и вообще ущербными. И к подругам с воплями: «Мама, мама, забери нас домой!», как девушки втихомолку опасались, вовсе не подбегали. Да, дети им улыбались, махали им ручками, некоторые даже здоровались, но и только.
Подруги дошли до кабинета заведующей, постучались и, дождавшись разрешения, вошли внутрь. Вера Васильевна оказалась миловидной маленькой женщиной с умным взглядом черных глаз. В ней явно чувствовалась примесь какойто инородной крови. Волосы ее, когдато темные, а теперь поседевшие, были уложены в тугую прическу. И подруги мимоходом удивились – до чего же не подходит этой женщине ее имя.
– Чем я могу вам помочь? – спросила она у подруг. – Вы откуда?
– Мы к вам по личному вопросу.
– Вот как? Я вас слушаю.
– Скажите, вы давно работаете в этом месте?
Вера Васильевна откинулась на спинку стула и, прищурившись, спросила:
– А по какой причине у вас вдруг возник такой вопрос? Вы что, сомневаетесь в моей компетенции? Считаете, что я занимаю чужое место?
– Что вы! Что вы! – перепугались подруги. – Совсем мы не хотели вас обидеть!
– Да? А в чем же тогда дело?
– Нас интересует одна ваша бывшая сотрудница…
– И кто же?
– Ольга Петровна Прянишкина. Вы хорошо ее знали?
Стоило прозвучать имени Петровны, как на лицо заведующей словно бы упала темная тень. Она нахмурилась, а потом даже отвернулась от подруг в сторону. У ее губ проявились резкие складки. И она так крепко сжала челюсти, что под ее сухой морщинистой кожей заиграли желваки.
Ей явно не хотелось говорить об Ольге Петровне, но и совсем промолчать она тоже не могла, была слишком хорошо воспитана для этого.
– Да, у нас была такая сотрудница. Но я ее едва помню, – наконец произнесла Вера Васильевна с явной неохотой. – Она давно ушла от нас и…
– И что?
– Я ничего не знаю о ее дальнейшей судьбе.
– Совсем ничего?
– Нет, я ничем не могу вам помочь.
И она выразительно развела руками. А затем взяла несколько бумажек, которые лежали у нее на столе, и углубилась в их чтение. Потом достала несколько папок и принялась перебирать их содержимое, всячески демонстрируя, как много у нее дел и как ей некогда. Видимо, тем самым подразумевалось, что подруги должны сами все понять, попрощаться и уйти. Но они медлили.
– У вас есть ко мне еще какието вопросы? – подняла наконец голову заведующая. – Если нет, то я попрошу вас покинуть мой кабинет.
Ого! Даже так! Прямо открытым текстом выставляет их вон. И Мариша решилась.
– Скажите, – произнесла она, – а как же так получилось, что вы долгое время проработали с Прянишкиной бок о бок, но ничего о ней не знаете?
И тут терпению Веры Васильевны пришел конец.
– Послушайте! – воскликнула она, хлопнув своей сухонькой, но жилистой ручкой по столу. – По какому праву вы пристаете ко мне с этими вопросами? Что вам за дело до этой женщины?
– Понимаете, нам нужно найти человека, который бы хорошо знал старуху.
– А в чем дело? Насколько я знаю, Ольга Петровна жива и здорова. И она отлично себя чувствует. Поезжайте к ней и спросите у нее самой обо всем, что вас интересует!
Подруги переглянулись. Значит, заведующая все же следит за судьбой своей бывшей сотрудницы. Ох, не так уж Петровна безразлична ей, как Вера Васильевна хочет это показать!
А между тем, Вера Васильевна сама пошла в наступление:
– Прянишкина жива, ведь так? Или с ней чтото случилось?
Подругам показалось, что в голосе заведующей прозвучали нотки надежды. Но им пришлось разочаровать эту странную женщину.
– Сама Ольга Петровна в полном порядке, но вот ее воспитанница…
Когда заведующая услышала, что с Прянишкиной все в ажуре, она явно расстроилась. А вот упоминание о какойто воспитаннице привело ее в изумление.
– Кто вы сказали?! Воспитанница? У Прянишкиной?
– Вернее, даже не воспитанница… Ее внучка.
– Внучка?!
Теперь Вера Васильевна была искренне поражена.