Киллер
Шрифт:
– Для тебя здесь нет места, – произнес Лионель с расстановкой. – Ничего нет.
Тогда скажи, где есть? – мысленно спросил Арман, а вслух сказал:
– Ты когда-нибудь ездил на «кадиллаке»? Давай прокатимся, пропустим по стаканчику.
– Ты поезжай, – ответил Лионель, – а я пойду домой.
И он, прихрамывая, направился к своему «доджу», оставив Армана в его «приличном костюме» рядом с голубым «кадиллаком».
2
Ричи Никс купил в ресторане «У Генри» в Алгонаке футболку с надписью на груди «Хорошо быть хорошим». В мужской комнате он снял и выбросил старую футболку, надел новую, глядя в зеркало. А что делать с пушкой? Если надеть джинсовую куртку, чтобы прикрепить засунутый за пояс джинсов «смит-и-вессон», не будет видно надписи на футболке. Он завернул пистолет в
В зале, за буфетной стойкой, на просмоленной стене из сучковатой сосны красовалась вырезанная на дереве большая вывеска «Хорошо быть хорошим», уже лет пятьдесят служившая девизом этому заведению.
Большинство посетителей предпочитали столики у окон фасада, откуда можно было наблюдать за проплывавшими мимо грузовыми судами.
Ричи Никс выбрал столик чуть поодаль, откуда он тоже мог наблюдать за сухогрузами и баржами с рудой, если бы захотел, однако этим вечером его больше интересовала парковочная стоянка у ресторана. Для нового дела ему нужна была машина.
Официантка принесла пиво. Делая глоток из банки, Ричи взглянул в окно и увидел огромную баржу с рудой, длиной в тысячу футов, идущую из реки в канал. Он усмехнулся. Создавалось впечатление, будто баржа двигается напролом через лес. Шла она от острова Расселл, узкой полоски земли, и было видно, как она словно плывет сквозь деревья, в то время как канал оставался невидимым.
Последние несколько недель Ричи жил у одной женщины, с которой познакомился в Гурон-Вэли, где пару лет назад отбывал срок, а она была там надзирательницей, отвечавшей за кормежку. Звали ее Донна. Донна Малри… Теперь она там не работала. После" двадцати пяти лет службы в исправительных учреждениях ее отправили на пенсию. Ричи Никс полагал, что ей под пятьдесят и что она вполне могла быть его приемной матерью. Родной он никогда не знал. Донна была миниатюрная бабенка с ладной фигуркой, довольно большой для своего роста задницей и прият – ной мордашкой. Донна обосновалась в Мэрии – Сити. Нашла работу. Она четыре часа в день водила школьный автобус. Возвращаясь домой, смотрела телевизор, потягивая свой фирменный коктейль – смесь крепкого сладкого бурбона «Саутерн комфорт» и газированного безалкогольного «севен-ап». Она приучила к нему и Ричи. На ужин она готовила консервированный суп фирмы «Кэмбелл» и кое-что из размороженных полуфабрикатов, так как не привыкла готовить еду меньше чем на тысячу двести человек зараз. Она носила сверкающие, напоминающие кошачьи глаза очки и красила волосы в ярко-рыжий цвет, стараясь ради него выглядеть помоложе и посексуальнее. Ей нравилось с ним возиться. Ричи позволил ей проткнуть себе ухо и вдеть маленький бриллиант, разрешил вымыть голову специальным шампунем, обезжиривающим волосы и придающим им эластичность, но воспротивился идее их постричь. Объяснил ей, что длинные волосы дают ощущение, будто тебе все по фигу, а короткие – будто вот-вот угодишь в тюрягу.
– Милый, разве тебе не хочется стать красавчиком для своей Донны? – ворковала она.
Ричи понимал, что мог бы найти себе кого-нибудь получше, чем она с ее размороженной жратвой на ужин. Но тем не менее старался быть поласковей с Донной в ответ на ее покладистость и доброту, проявленные к нему в тюрьме. Иначе он на нее и не глянул бы. Он не лох какой-нибудь! У него есть распечатка из Центра некодированной информации о преступности, где сведения о нем длиной с его рост – шесть футов в ковбойских сапогах на высоких косых каблуках с тремя стельками внутри. Но это все фуфло! Другое дело – ограбить в каждом штате по банку или хотя бы в сорока девяти, хрен с ней, с этой Аляской. Разбогатеет, да еще и в какую-нибудь книгу рекордов попадет, как самый крутой грабитель банков Соединенных Штатов Америки. Два штата уже сделал, на очереди сорок семь, но он молод, и у него все еще впереди!
А пока он потягивал коктейль, приготовленный Донной, и смотрел телевизор вместе с ней. Донна то и дело хватала его руками или в очередной раз рассказывала, как после долгих лет безупречной службы с ней обошлись по-свински: взяли и выперли на пенсию. Было бы о чем жалеть! Ричи считал, что если тебе нравится работать в исправительном заведении, то тогда тебе нравится жить среди цветных, потому что это одно и то же. По собственному опыту знает, не понаслышке! Первый раз его затолкали в исправительную колонию округа для подростков в Уэйне, где в отряде вместе с ним было двадцать пацанов, все как один цветные, потом в Джорджии, когда ему навесили от шести до восьми за попытку ограбления и похищения, в Рэйдсвилле он отбарабанил три с половиной, причем большую часть срока целый день горбатясь на гороховых полях с черномазыми. Мать вашу, он удостоился чести отбывать срок в самых известных тюрягах юга, Хантсвилле, Парчмэне и Рэйфорде, где было полно цветных. Ну да ладно! Потом еще два года в федеральной тюрьме в Терре-Хот, где в основном сидели белые. Затем его перевели в Гурон-Вэли – снова к цветным. Неужели ей нравилось жить среди черно-белых подонков, способных изуродовать тебя без особой на то причины?
– Женщины оказывают на заключенных благотворное влияние, – заметила Донна. – Они как бы скрашивают их жизнь, делают ее похожей на нормальную.
– Ты, Донна, несешь чушь, – сказал Ричи. Ему надоело валяться на диване и разъезжать на маленькой «хонде» Донны, переправляться на пароме на остров Гарсенс, слоняться там среди летних домишек с окнами, заколоченными досками. Это наводило тоску. Донна советовала держаться подальше от бара «Без забот», где подпившие индейцы с острова Уэлпул устраивают потасовки. Как-то раз вечером он заглянул туда и целый час глазел на них, но никто даже с места не двинулся. Вечно эта Донна гонит пургу! Индейцы – это тебе не черномазые, народ спокойный…
Однажды вечером, когда ему до смерти надоело слушать Донну и глазеть в ящик, он улизнул из дому, надеясь грабануть какую-нибудь лавчонку или заправочную станцию, но не нашел ничего стоящего. На глаза попался дом, большой и темный, в заливе Энкер-Бей. Он забрался внутрь и стал шарить по комнатам. Вот облом, пусто – хоть шаром покати! Он не заметил перед домом таблички «Продается». Попробуй продай! Ричи вошел в раж – порвал электропроводку, нассал на палас, снял раковину и включил воду, размышляя, что бы еще отмочить, когда неожиданно его озарила идея. Он постоял, обдумывая ее в темноте, потом вышел на улицу и списал с таблички «Продается» данные агентства по торговле недвижимостью Нельсона Дэйвиса.
Ричи то и дело попадались на глаза зеленые с золотом таблички этой компании по всему заливу и по радиоприемнику в машине время от времени сообщалось, что «Дэйвис Нельсон продал еще один дом». Ричи выяснил, что агентство работает с размахом. Целый поселок Уайлдвуд отгрохали на болотистом участке… Дома с удобствами, штук двадцать – тридцать, не меньше.
Вскоре после этого, когда Донна развозила школьников на своем автобусе, Ричи позвонил Нельсону Дэйвису и, услышав приветливый голос, сказал:
– Дома из Уайлдвуда уходят быстро, не так ли? – Нельсон Дэйвис подтвердил информацию и пустился в объяснения почему, но Ричи оборвал его: – Они уйдут еще быстрее, если сгорят.
Нельсон Дэйвис спросил, уже не так приветливо, кто он такой.
– В любом пустом доме может случиться неприятность, я прав?
Нельсон Дэйвис продолжал настаивать, чтобы он назвал себя.
– Насколько мне известно, в одном доме это уже произошло, – сказал Ричи. – Неприятность может случиться в любой момент. Если подключите полицию, они какое-то время будут приглядывать за домами. Думаю, им это скоро надоест и они бросят это дело, тогда неприятность может случиться вновь. Усвоили? Поручите охрану ваших домов мне, и все будет тип-топ. Приготовьте для начала десять тысяч наличными, я на днях за ними заеду. Если к моему приезду денег не будет, вам не поздоровится. Если я увижу, что поблизости отирается полиция, вам конец. Усекли? – Ричи помолчал, обдумывая сказанное. Кажется, он произвел впечатление. – Помните парня, который работал на заправочной станции компании «Амоко», что в порту залива Гурон на озере Эри? Его застрелили в прошлом году во время ограбления. Припоминаете?
Нельсон Дэйвис сказал, что читал об этом в газете.
– Так вот, это я отправил его к праотцам. У него в кармане была большая пачка банкнот. Я знал, что денежки там, но парень не захотел мне их отдать. Я сказал: «Ладно, даю тебе три секунды». К тому моменту, когда он сунул руку в карман, я произнес «три», и он опоздал. Как говорится, жадность фраера сгубила. Сечете? Не задумаюсь сделать то же самое и с вами, если вы заупрямитесь или если я наткнусь у вас в офисе на копов, косящих под ваших риелторов. Между прочим, я сразу секу копов. При них я ничего вам не сделаю, я посчитаюсь с вами потом. Скажем, когда вы выйдете из дому и направитесь на работу, я запросто могу пристрелить вас из винтовки с оптическим прицелом. Уяснили? Короче, вы отдаете мне десять тысяч баксов, когда я зайду за ними, и ваши дома будут в целости и сохранности.