Киндер-сюрприз для декана
Шрифт:
А я…
А мне остается только стиснуть пальцы висками и посоветовать про себя.
– Дыши, Кэт, дыши…
Интересно, почему мой внутренний голос вдруг стал звучать голосом Капустиной?
И доживу ли я до вечера – тоже вопрос!
Материнская интуиция – это зло. Когда она работает не на меня конечно!
Мама приходит на кухню, когда я обреченно нависаю над праздничным тортом с большой и прекрасной розовой восковой тройкой.
– Что-то случилось, Катюш?
– Да нет, с чего бы…
Мне кажется –
Мамины глаза только придирчивей прищуриваются.
– Что-то случилось, – комментирует она безаппеляционно, – что именно? Звонили из издательства?
– Нет, по работе все хорошо, – отмахиваюсь с бесконечной честностью, – они конечно предлагают устроить промо-тур по шести городам хотя бы, но я уже сказала им, что не раньше следующей книги буду готова…
– Что ж, если дело не в работе, значит – в мужчине, – мама кивает и присаживается на уютный наш кухонный диванчик, – и когда нам стоит в гости ждать отца Карамельки?
Сама не знаю, как умудряюсь не размазать шикарную розу из шоколадного крема своими резко задрожавшими руками.
– Как ты догадалась?
– Зайка, – мама тихонько вздыхает, – а ты думаешь, что очень уж скрытная? Мне стоит напомнить, у кого никогда не получалось скрыть ни одну разбитую вазу?
– Получалось же, – возражаю возмущенно. А мама так красноречиво закатывает глаза, что мне сразу становится все понятно.
Я ведь тоже ругаю Карамельку не за всякую провинность. Только за некоторые – чисто для поддержания хотя бы минимальной дисциплины. Наверное, многие бы назвали меня безалаберной матерью, но я не хочу чтобы моя дочь тратила столько же сил, сколько я трачу, чтобы вспомнить о папе что-то хорошее…
Пару минут молчим. Я безуспешно пытаюсь установить свечку на торт, но руки так трясет, что кажется – я уничтожу всю хрупкую сладкую композицию одним своим прикосновением. Нервно кошусь на часы. Убеждаюсь, в том, что отведенные Ройху полчаса прогорают ужасающе быстро.
– Дай-ка сюда, – мама подходит, категорично отжимает у меня злополучную свечу, одним четким движением определяя ей место. Я даже отворачиваюсь, чтобы скрыть свою досаду.
Хотя, будем честны и откровенны – бешусь я совсем не из-за свечки.
– Ты же знаешь, что все можно решить, – замечает мама критично, – в конце концов, мы можем переехать.
– Я на эту квартиру ипотеку взяла, – возмущаюсь я, но сама понимаю, что аргумент неважный. Взяла и взяла. Можно выбрать другую квартиру, договориться с банком…
Но я не хочу.
Не хочу бежать ни от Кира, ни тем более от Ройха!
Хотя вот прямо в эту секунду думаю, что может быть и зря я столь принципиальна…
– Чего ты боишься сейчас? – мама касается моего плеча теплой ладонью, – что он навредит Каролинке? Думаешь, он на это способен?
– Я не знаю, – покачиваю головой, потом вздыхаю, вычищаю из головы
– А тебя очень волнует, что он делал такой вид? – задумчиво уточняет мама, – что у вас ничего не было. Я думала, он слишком взрослый для тебя.
– Да, да, конечно, слишком, – отвечаю я рассеянно, старательно скребя ногтем какое-то пятнышко на столешнице.
– Но для тебя это до сих пор не имеет значения, так ведь?
Я задираю голову, уставляюсь маме в глаза.
– Он меня бросил, – проговариваю твердо, – и детей от меня не хотел. И женился.
– Женился, чтобы мальчик тот светленький в детдом не отправился? – мама иронично приподнимает бровь, – ты ведь и сама это давно за аргумент не считаешь. Так ведь?
Хотела бы я поспорить.
– Но он меня бросил. – повторяю упрямо.
– Да-да, – мама кивает, всем своим существом демонстрируя свое согласие со мной, – и детей не хотел. Так не хотел, что стоило ему Каролинку один раз увидеть, как он аж из Москвы в Петербург переехал. Так не хотел…
– Мама! – моему возмущению нет предела, – ты вообще-то на моей стороне должна быть.
– Ох, зайка, – она вздыхает и покачивает головой, – я и есть на твоей стороне. Просто говорю тем голосом, который ты никак не хочешь слушать.
– Не хочу, – категорично встряхиваю головой, – и не буду.
– Да, ты это давно решила, – мама поднимает ладони, будто сдаваясь, – только голос этот все еще звучит, так ведь? И не слабеет. Почему бы это?
Боже, сколько слов наверное можно было бы сказать маме в ответ…
Сколько слов, сколько опровержений…
А я сбегаю. Скрываюсь в ванной, прикрываясь дурацкой необходимостью срочно переодеться. И сижу как дура на краю ванны, глядя в одну точку перед собой.
– Я его не люблю. Не люблю. Не люблю!
Впиваюсь в волосы пальцами, но даже боль не приносит облегчения. Мой мир ходит ходуном, трясет землетрясением. Еще чуть и полетят вниз осколки стеклянного купола, которым я отгородила свое сердце от реальности.
Так хорошо было, пока Ройха не было рядом. Так тихо! Спокойно! Мне казалось, я исцелилась…
Звонок в дверь оказывается для меня вероломнее ножа под лопатку. Как? Уже? Куда девалось мое время? Мои замечательные полчаса, за которые я должна была собраться с силами!
Не успела. Не собралась.
И вместо того чтобы выйти навстречу этому мудаку с ощущением воображаемого доспеха я только кусаю себя за костяшку и стискиваю зубы.
Выбора нет! Я уже дала ему слово. Он уже нашарил мое слабое место, и найдет его снова, сколько внутренних панцирей я бы на него не нарастила. Остается только играть с учетом оказавшихся на столе карт!