Киндер-сюрприз для зэка
Шрифт:
Спокойствие и решимость Птицы нарушились бы ещё больше, будь у неё возможность услышать фразы, которыми перебрасывались Антон, красномордый субъект и водитель, привёзший их, по дороге к той комнате, где она сейчас находилась.
— Не нужно было везти её сюда. Адрес засвечен.
— А что же нам было делать? Кататься с ней всё это время?
— Перезвонили бы сперва, я бы нашёл другое место. Хотя, всё равно, машину она видела, номер могла запомнить…
— Точно.
— В любом случае — придётся её после всего…
— Сделаем, Антон Палыч. В лучшем виде. Вывезем подальше в лесопосадку. Раскрасим всё под маньяка-педофила, не придерёшься.
— Следы, Игорёк, следы.
— Потом, Антон Палыч. Зачистим так, что никто никогда не найдёт. Даже костей не останется.
— Грубо работаешь, Горя. Шеф этого не любит.
— Было бы рвение, а навыки придут.
— Да уж, этого у тебя хоть отбавляй.
Дверь в комнату, где сидела Птица, отворилась, и трое мужчин остановились перед диваном, на котором сидела съёжившаяся девочка. Они принялись внимательно изучать её. Птица украдкой тоже рассматривала их, прикидывая, чего ей следует ожидать от этих людей. Лицу своему она придала выражение крайней глупости пополам с испугом, что, по её мнению, лучше всего подходило к сложившейся ситуации.
Тот, которого звали Антон Павлович, довольно долго стоял, глядя на Лину, а затем скептически покачал головой:
— Не похожа. Ни в фас, ни в профиль.
— Может быть, на мать? — робко предположил красномордый.
— Откуда, на мать? — хмыкнул Антон Павлович. — Да и проверить никак. Фото у нас нет. Но, на Штурмана точно не тянет.
— Это со стороны заметно, — опять закинул удочку красномордый. — А когда самому смотреть — толком не определишь, похожа на тебя или нет.
— Ну, ладно, — согласился Антон Павлович. — Сейчас попробуем.
Он пододвинул стул и сел перед Птицей. Та покрепче прижала к груди свой рюкзак, обхватив его обеими руками, и испуганно выглядывала из-за него, словно мышонок.
— Тебя как зовут? — как можно дружелюбнее спросил Антон.
— Света.
— А фамилия?
— Первушина.
— Ты где живёшь, Света?
— В Рыжеватово.
Птица отвечала односложно, слегка растягивая гласные. Такая манера лучше всего совпадала с образом не очень умной и сильно испуганной девочки.
Антон взглядом указал на рюкзак:
— Собиралась ехать куда-то?
— К бабушке.
— С папой?
— Да.
— А где бабушка живёт?
— В городе.
— Какой у бабушки адрес?
— Не знаю.
Антон покачал головой:
— Н-да-а. Ну, хорошо, Света. Тогда мы тебя отвезём обратно в Рыжеватово, к папе с мамой.
«На фига мне в Рыжеватово, дундук ты древесный», — подумала Птица, шморгая носом.
— Но, сначала ты должна нам помочь, — продолжал Антон. — Дело в том, что мы из милиции. Вот, видишь…
Он достал из кармана какую-то красную книжечку и издалека показал её Птице:
— И мы ищем одного нехорошего человека. Вернее, мы его уже почти нашли. Но, чтобы поймать, нам нужно будет его обмануть. Вот ты и поможешь нам это сделать. Хорошо? Ты умеешь притворяться?
Птица скуксила лицо как можно сильнее.
— Не-е. Папа говорит, что обманывать нельзя.
— Правильно папа говорит. Но, это же не настоящий обман, а понарошку. Чтобы мы могли поймать плохого дядю. Понимаешь?
— Обманывать нехорошо, — занудливо проныла Птица.
— Это хороших людей обманывать нельзя, а плохих — можно. Это тебе даже папа с мамой скажут.
— Тогда поедем к ним, пусть они мне разрешат, — пустила первый пробный шар Птица.
Конечно, никуда они не поедут, потому что никакая это не милиция. Но и на бандитов, тех, которых знала Птица, и с которыми, к примеру, водился Колька Шнур, эти дядьки не были похожи. Впрочем, доверия у Птицы они, всё равно, не вызывали. Люди, которые хватают девочек прямо на дороге, вряд ли могут оказаться хорошими.
— Нет, поехать к ним сейчас мы не можем. Но, завтра, когда ты вернёшься к маме с папой, мы вместе у них спросим, и ты увидишь, что они тебе скажут.
— Завтра? Я хочу к маме сейчас.
— Сейчас не получится. Сегодня ты переночуешь здесь. Мы заедем к твоим родителям и сообщим, где ты. Может быть, даже мама или папа приедут сюда к тебе.
«Вот врёт», — пронеслось в голове у Птицы.
— Сегодня? — с радостной надеждой спросила она.
— Конечно сегодня. Ты свой адрес знаешь?
Птица помотала головой.
— Н-да, — кисло отметил Антон Павлович. — Сколько же тебе лет, Света?
— Восемь уже.
— Да? Хм, а выглядишь старше. Тогда понятно… Ну, ничего, Света. Мы их и так найдём. Сейчас я позвоню, и мы отправим туда машину с нашими сотрудниками. Я думаю, кто-нибудь обязательно приедет. Мама или папа. А пока — посмотри вот на эту фотографию.
Он достал из кармана толстый бумажник, вынул из него карточку и протянул её Птице:
— Это тот человек, о котором я тебе говорил, Света. Тебе нужно будет притвориться, что он твой папа. Понимаешь?
Птица неуверенно повела плечами.
— И зовут тебя не Света Первушина, а Вита Лазарева. Тебе девять лет. И родилась ты не в Рыжеватово, а здесь, в нашем городе.
— Я родилась в Иваново.
Город ткачих возник в её голове спонтанно, неизвестно откуда. Лишь секунду спустя, она вспомнила, что Жанка Полуян была родом оттуда.
— Да какая разница. Если этот человек тебя спросит, ты должна сказать, что родилась здесь. Вот давай попробуем. Тебя как зовут?
— Света.
— Нет, Света, ты не понимаешь. Представь себе, что я — это он. И он тебя спрашивает: «Как тебя зовут?» Ну?