Кино и танцы 1977
Шрифт:
— Например?
— Например, непонятно, если киностудия «Арменфильм» в Васине души не чает, то почему он не попробовал снять фильм там? Ведь ему бы там дали зелёный свет.
—Да. Это странно. Впрочем, как и многое другое: книги, песни, фильмы. Прям какие-то неземные способности у этого Васина.
— Вот и я о том же, — согласился Петров с коллегой.
— Слушай… гм… Мне вот какая мысль сейчас в голову пришла… гм… Смотри… У нас Юрий Гагарин в космос, когда полетел? В 1961-м?
— Да. Первый полёт состоялся 12 апреля 1961-го года.
— Вот может быть это и есть ответ?!
— Какой ответ?
— Ответ на вопрос: «Кто он?» Может быть они думают: раз вы к нам летаете, то и мы к вам полетим, — и Порхунов показал рукой вверх.
— Кто думает? Те, кто на верху? Инопланетяне? Максим Иванович, ты думаешь, что Васин — инопланетянин? — удивлённо произнёс генерал, потерев ладонью неожиданно взмокший лоб.
— А ты исключаешь эту версию? Как ещё можно объяснить его феноменальные способности?
Повисла небольшая пауза.
— Нет, исключать я, конечно, этого не могу, — в задумчивости ответил Петров, и также неспешно продолжил свою мысль, — У нас над головой множество звёзд, если наши учёные не ошибаются и это, действительно, звёзды со своими планетами, то вполне возможно, что там также может быть жизнь. И если мы стремимся в космос, то и те также могут стремиться. Причём не исключено, что они могут быть при этом намного старше нашей цивилизации, а значит и перемещаться по простору вселенной они могут уже давно, ибо их технический прогресс, при таких условиях, наверняка, нас существенно опередил.
— Ну и какой вывод мы сделаем? Что у нас получается? Они прибыли к нам и кто-то из них вселился в тело ребёнка? Так? — размышлял хозяин кабинета, рисуя на тетрадном листке рожицы инопланетных гуманоидов. — Но зачем?
— Помогать нам, вероятно. Прогрессорствовать.
— С чего бы им нам помогать? Может как раз наоборот — мешать. Может быть это как раз враг и занимается регрессом.
— Нет. Вряд ли. Судя по тому, что делает объект, его действия не могут быть расценены как регресс. Скорее, как помощь, и даже в какой-то мере прогресс, — сказал Петров и начал перечислять: — Хорошая музыка, хорошие стихи, прекрасные романы, сейчас вот фильм снимает, готов поспорить — наверняка получится что-то стоящие и интересное. Всё это говорит о том, что действия объекта нашей стране скорее во благо, нежели во вред.
— Может быть и так, однако хочу заметить, что поведение Васина совсем не укладывается в наше общее представление о инопланетном разуме. Что это за разум такой, который на сцене пляшет и песенки поёт? Фарс какой-то, а не сверхразум, опередивший нас на миллионы лет, — разъяснил своё видение ситуации Порхунов.
— Да, всякое может быть, Максим Иванович. Вы же прекрасно помните, как древние говорили — пути… э-э, — запнулся посреди фразы ГРУшник, и стало понятно, что его осенило грандиозное предположение: — Б#@#ь…
— Ты что, Коля? — не понял хозяин кабинета, посмотрев на неожиданно застывшего друга.
— Еб#@#@, Иваныч, — прохрипел тот, — Я тут такое подумал! — ошарашенно продолжил он: — Такое!..
— Да объясни ты толком, а то тебя не поймёшь?! Что ты там подумал?
— Иваныч, а папа у него кто?
— У кого? У Васина?
— Да! У Васина!
— У Васина?.. гм…Что значит кто? Ты же мне сам докладывал, что папы у него нет.
— Вот и я о том же…
— О чём «о том же»?
— А у кого ещё не было земного папы?
— Э-э. Как это?
— Не знаю… Не было и всё.
— Эй, эй, Николай, ты это самое… Николай, ты это… погоди, — быстро поняв какую версию предполагает коллега, забормотал Порхунов. — Это мы так сейчас далеко можем уйти! Не торопись! Погоди!..
Произнеся последние слова, он очень и очень на долго задумался, а думать, нужно сказать, в таком ключе, в эти времена, мягко говоря, было неразумно.
«А ведь, что есть бытие человека в масштабах вселенной? Суть — пыль. Ничто. Пришли из ниоткуда и уйдём в никуда. Так нужно ли так усердно спасать тело и не лучше ли начать спасать душу? Ведь только она бессмертна, ведь она и есть бессмертие», — пронеслось в голове у генерал-полковника и тут он ни с того ни с сего со всей силой долбанул кулаком по столу и что есть мочи заорал: — Отставить! Я говорю — отставить!
На его крик в кабинет вбежал адъютант, но увидев, что всё в порядке и, получив повелительный жест рукой, удалился, а в кабинете вновь наступила тишина.
Нужно сказать, что именно этой неожиданной вспышкой ярости Максим Иванович Порхунов, возможно, предотвратил, в самом центре военного ведомства, зарождение новой секты верующих… Оставалось совсем ничего, оставалось совсем немного, оставалось самую малую толику, оставалось понять — понять в кого конкретно, они собирались верить? Но к счастью, или к не счастью, этого удалось избежать.
Однако удалось избежать только этого, ибо брошенное на землю зерно начало прорастать, а зародившиеся мысли немедленно принялись будоражить воображение обоих генералов.
— Николай, в общем ты подожди… Ещё ничего не доказано. Давай будем считать, что это просто версия, — прохрипел, неожиданно осипшим голосом, Порхунов, налил себе стакан воды и, выпив его залпом, ухватился за спасительную идею: — Может быть Васин окажется самым обычным инопланетянином, вот и всё. Так что ты давай, поспешных выводов больше не делай!
— Да я и не делаю, — хмыкнул Петров и почесал своими огромными пальцами себе висок, — просто…
— Ну, что просто?
— Просто само понятие инопланетян говорит о том, что то существо родилось не на Земле. Так?
— Естественно так, а как ещё-то?
— Вот и я про то…
— Про что?
— Да просто дело всё том, что у того, гм… как бы более правильно сказать, гм…
— Ну что ты мычишь-то? Говори уж, раз начал!
— В общем, гм, у того человека, гм… ну или не совсем человека, а… гм, ну в общем у того, который, гм… вроде бы был, — он несколько засмущался и упёр свой взгляд в стол, — в общем, папа то у него тоже ведь не совсем на Земле родился…