Кино с президентом
Шрифт:
Видя, как изменилось лицо друга, Максим Ильич понял, что Сане эта новость не в радость. Желая разрядить обстановку, еще раз нырнул в карман и извлек оттуда новенькие генеральские погоны с одной звездой.
– Почти как те первые, лейтенантские, помнишь, Саш? – спросил он с явной грустью в голосе. – Держи, заслужил. И вообще, не понимаю: вы чем-то недовольны, господин генерал?
– Раз уж так, то товарищ. Товарищем начал, товарищем и закончу, – в голосе Богатова зазвенел металл.
– Да не цепляйся к словам.
– Максим Ильич, … а что случилось?
«Вот и началось, – подумал Кондратьев, – сейчас будет допрос с пристрастием, не ляпнуть бы лишнего».
– Саша, что касается меня, я бы давно присвоил тебе генерала, кто-кто, а ты заслужил.
– Так ведь не присваивали
– Изменилась ситуация, причем в твою пользу.
– Максим Ильич! Хватит темнить.
– Да что ты зарядил: Максим Ильич, Максим Ильич, – взбеленился Кондратьев (он терпеть не мог, когда в неофициальной обстановке Богатов называл его по имени отчеству). – Янки что-то затевают, их агентура активизировалась не на шутку, лезут изо всех щелей, как тараканы.
– А вы их дихлофосом, хорошим, импортным, – не удержался, чтобы не съязвить, Богатов. – Я-то тут при чем?
– Похоже, ищут что-то, – Максим пропустил колкость друга мимо ушей, – а вот что, понять не можем.
– Тогда ясно, – почти серьезно произнес Сан Саныч, пряча лукавую улыбку в уголки глаз.
– Что тебе ясно?
– Раз не можете понять, что ищут, стало быть, вещь ненужная. А коль найдут и стащат задарма, так жаба ж замучает: без навару оно ж теперь никак.
– Нет, я с ним серьезно, а он шутить изволил.
– Какие шутки, Максим? Или берешься утверждать, что страну, которой присягали, не растащили по кускам?
– Да ну тебя, – Кондратьев махнул рукой, делая вид, что обиделся.
– Но дело-то, собственно говоря, не в этом.
– А в чем?
– Давайте-ка, господин генерал-лейтенант, прикинем, что мы имеем в сухом остатке, – продолжал язвить Богатов. – Противник готовит или уже начал проводить некую акцию или операцию, цель которой не ясна. Стало быть, каким боком она вывернется, никому не ведомо. Налицо полная некомпетентность компетентного органа, за которую кому-то придется отвечать. Нужен стрелочник. Но в данном случае майора или подполковника под паровоз не бросишь, требуется фигура посолиднее. Самим-то на рельсы ой как не хочется. И приходит ребятишкам мысль простая, но верная. А не взять ли строптивого полковника, почти пенсионера, нацепить на него генеральские лампасы и озадачить тем самым дельцем, возложив полную ответственность. Вывернется, повезло, а нет, так в тот момент, когда та самая птичка клюнет в известное место, ему под зад коленом, как не справившемуся с порученной работой. В итоге все свои целы, а строптивцу, вместо спокойного выхода на пенсию, увольнение по служебному несоответствию. А вдобавок прочим пример в назидание, чтобы не пытались, находясь в системе, жить не по ее законам. Премного благодарен барин за подарок, – Богатов с издевкой отвесил Кондратьеву земной поклон.
«Слава богу, пока не знает всей правды, – думал Кондратьев. – А то швырнул бы погоны мне в морду и был бы прав. Пока… Сколько продлится это “пока”? Во всяком случае, истина раскроется не раньше, чем он выйдет на службу и возьмется за дело, а там его уже ничто не остановит».
– Ты о чем задумался, друг? – слово «друг» Богатов произнес с такой интонацией, что Максима покоробило.
– Саня, во многом ты прав. Но я уверен, что докопаешься, для чего мутят воду и какую рыбку ловят. Откровенно говоря, там, – Кондратьев поднял указательный палец вверх, давая понять, о ком идет речь, – ждут именно такого исхода.
– А кто бы сомневался? Ждут они! Господи! С кем приходится работать? – со стоном, исходящим из самих глубин души, произнес Богатов, и в миг этого неосознанного, но искреннего упоминания о Боге его озарило. Все зигзаги судьбы не случайны: его подвели к чему-то важному, чего он не может не исполнить, и связано оно с взваливаемым на него делом. Понимание этого буквально влилось в него истиной, не требующей доказательств. Пораженный прозрением, Богатов, не мигая, смотрел перед собой.
– Саня, что с тобой? Тебе плохо?
– Да нет, уже полегчало.
Повернувшись к другу, он рассмеялся.
– Максимушка, – слова лились из него с явной издевкой, – а представляешь, сколько меня терпеть то придется, если их ожидания, – он поднял палец, копируя Кондратьева, – сбудутся? А с примером в назидание как быть? Ты пока подумай, а я быстро соберусь, подкинешь меня домой. В Управлении буду завтра утром. Или на службу надо немедля? А то могу! Не беда, что в пижаме, погоны-то есть!
Глава 6
Тень прошлого
Кельвин в третий раз прокручивал злополучный ролик, и с каждым разом осознание того, что прежде он уже слышал этот монолог, нарастало в нем с новой силой. Ранее ему неоднократно приходилось читать в прессе и Интернете негативные высказывания об Америке, а также видеть по телевидению выступления такого толка, так что озвученные здесь мысли были не новы. Барлоу старался не воспринимать их. Его занимала логика, ее переливы, стиль, особенности фраз – они были ему не просто знакомы. Память лихорадочно работала, пытаясь отыскать ответ, где и от кого он их слышал? Но его не было, хотя Кельвин чувствовал, что подошел к грани, за которой истина вот-вот откроется.
– Стоп! Это же «марксист»… Как я сразу не понял? Выходит, на совещании он припомнился неспроста. Подсознание догадалось, ему хватило увиденного фрагмента, вот только достучалось лишь теперь. Все-таки русские… Да, чутье у Стивена волчье. А если нет, и нас намеренно пускают по ложному следу, пытаясь выиграть время?
Вопросы и сомнения, сгущаясь и накапливаясь, все плотнее обступали Кельвина. Поднявшись со стула, он принялся неторопливо расхаживать по комнате – это помогало думать: «Ерунда, зарядить ролик высказываниями “«марксиста”, чтобы подсветить русскую версию? О нем мало кто знал, только наша группа в три человека, потом направление и вовсе свернули, посчитав неперспективным. Правда, некоторое время я продолжал его ковырять, из личного интереса. А может, – Кельвин вспомнил о Николе, – был кто-то еще, не спускавший меня с короткого поводка? Тогда информация о моем увлечении у них была. Но использовать ее спустя столько лет, чтобы подсунуть дезу?! Нереально! Во-первых, я вообще мог оказаться в стороне от этого дела; во-вторых, очень рискованно предполагать, что спустя столько времени в фальсифицированном выступлении я распозн'aю первоисточник. Бред. А главное, перевести стрелки можно проще: скажем, оставив концы кибератаки на российской стороне. Грубо, но надежно. Если и не поверим, то вынуждены будем отработать версию, а там можно вбросить липовое доказательство, и пошло-поехало. А если это не попытка подставить русских, а они сами? Как минимум один изготовитель ролика хорошо знаком с “«марксистом”, это факт. Перенести колорит и стиль его речи на фальшивку, не общаясь с ним, а лишь прочитав работы, невозможно. Если они изначально заинтересованы заставить нас копать во многих направлениях, оставлять “визитку” им не резон. Тогда выходит, что знакомец “«марксиста” без задней мысли использовал оказавшийся полезным материал, полагая, что нашей стороне сей персонаж неведом, и прокололся. А почему нет? Горят именно на мелочах.
А если не все так просто, и русские решили не пассивно выиграть время, а втянуть нас в некую игру, поводить за нос? В этом случае лучший вариант – выход на Кроуфорда, при нынешнем директоре именно он ключевая фигура ЦРУ. Зная о наших с ним отношениях и моем прошлом увлечении, они реализуют тонко продуманный ход. Кибератакой и трансляцией создают проблему, от которой Кроуфорду не отмахнуться, а вставив в ролик мысли и риторику “«марксиста”, полагая, что я их распозн'aю, решают две задачи. С одной стороны, вбрасывают довод за то, чтобы куратором в Москву отправили меня. Им нужен человек, которому Стив доверяет полностью. Толкнув его на ложный след, можно разыграть неплохую партию. С другой – определяют отправную точку наших поисков – “«марксиста”, поскольку лишь через него можно выйти на людей, имеющих сведения о проводимой операции, сначала на того, кто готовил текст ролика, а там дальше. На настоящий момент это единственная ниточка, ведущая к истине, однако здесь немудрено и самому попасть на искусно заточенный крючок. Безусловно, глотать такую наживку не стоит, разве для вида, чтобы понять, чего хотят. Но сколько уйдет на это времени и есть ли оно у нас?»