Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.18
Шрифт:
– Как он мне не понравился! – вздохнула Алиса. Она поднялась из-за стола первой.
– Констебль многим не нравится, особенно тем, кто сидит по ту сторону решетки, – сказала рассудительная Джейн, и они пошли в Вестминстер.
Вечер был теплый, приятный, гулять – одно удовольствие.
До аббатства они добрались к закату.
Джейн была расстроена, ей казалось, что из разговора ничего не вышло. Алиса надеялась, что констебль подумает-подумает и согласится, а королеву больше
– Констебль сказал, что сэр Генри что-то вез Генри Ричмонду, – сказала леди Джейн.
– Что же он вез? – задумчиво спросила королева.
– А вы его знаете? – удивилась Алиса.
– Он старый приятель Генри Ричмонда. Но я его ни о чем не просила и никуда не посылала, – ответила королева. – А ну, признавайся, Лиззи, ты ни о чем не просила Генри Уайта?
– Да я его тысячу лет не видела! – возмутилась Лиззи.
– А может, письмо для Генри? Тебе же ничего не стоит сорвать с места солидного человека и послать его с рискованной миссией.
– Мама, клянусь тебе, я тут совершенно ни при чем!
– Значит, констебль не сказал, за что Генри Уайта посадили в Тауэр?
– Не сказал.
– И что у него отобрали, тоже не сказал?
– Клянусь, миледи, ничего не сказал.
Алиса из этого разговора ничего не поняла, кроме того, что какой-то Генри Уайт, которого герцог Глостер решил уморить голодом, известен и королеве, и Лиззи. Королева подозревает, что именно Лиззи послала Уайта к Генри Ричмонду, а принцесса думает, не мама ли его послала.
– Если будете снова встречаться с констеблем, – попросила королева, – обязательно узнайте у него, не отобрали ли у Уайта чего-то при аресте – письма или посылки.
– А могло быть? – спросила Алиса. Но ответа не получила.
Только потом, когда разговор шел уже совсем о другом, королева напомнила:
– Кстати, Алиса, ты порой забываешь, что здесь и у стен могут быть уши. А когда ушам хочется что-то услышать, лучше всего подсказать им такие слова и мысли, которые придутся им по вкусу.
И Алиса опять ничего не поняла.
День тянулся за днем, и никаких известий из Тауэра не приходило. Не донес ли констебль о разговоре в пабе самому герцогу Глостеру? Может, Ричард тоже готовит капкан для королевы?
Тем временем богословы, законники и священники, нанятые или запуганные Ричардом, выступали с проклятиями в адрес королевы, околдовавшей покойного короля Эдуарда. Может быть, она вовсе не женщина, а ведьма, чертовка, которую лучше сжечь вместе с ее бесовскими детишками?
Но особенно рьяных обличителей останавливали советники герцога Глостера. Они советовали не слишком усердствовать. Сам Ричард вовсе не хотел крайностей. Он своего добился –
Если еще месяц назад он выступал протектором от имени малолетнего короля Эдуарда, то теперь Глостер попросту забыл это имя.
Он был защитником единства Англии, покровителем страны и народа.
Подавив восстание, Ричард сообщил архиепископу Кентерберийскому, чтобы тот начал подготовку к коронации. И королем будет не кто иной, как сам герцог Глостер.
Но никакого самовольства!
Решить это должны народные избранники.
Решать должен парламент.
Заседание парламента назначили на 25 июня.
И пока в Лондон съезжались бароны и вельможи, сам Ричард покинул Тауэр и с небольшой свитой переехал в дом своей матери, которая тихо доживала свои дни в небольшом дворце. Мать была крайне удручена состоянием дел в королевстве, но у нее оставался только один сын – Ричард. И пусть уж лучше королем станет он, чем начнется смута.
Как-то, выходя за провизией на рынок, Джейн увидела мрачного вида детину, который мялся у ворот аббатства в небольшой толпе любопытных. Сюда постоянно приходили люди, как паломники к святыне. При виде фрейлины детина покинул толпу и побрел следом за ней по улице. Когда рядом никого не оказалось, он окликнул ее:
– Ты, что ли, будешь Джейн, фрейлина королевы?
– Я самая. А тебе что надо, добрый человек?
– А перстень королевский у тебя есть показать?
– Зачем тебе?
– А ты точно Джейн?
– Точно, точно!
– Тогда сегодня в шесть пополудни один человек придет в пивную «Белый кабан». Не повторяй и не оглядывайся.
Джейн сразу догадалась, о каком человеке говорит мрачный детина. У нее даже сердце подпрыгнуло от радости. Ведь если бы констебль хотел ее предать, не нужно было бы так таинственно подсылать к ней человека.
Но когда она рассказала о встрече королеве, Елизавета возразила:
– Все равно это может быть ловушкой. Особенно если разговор пойдет о деньгах. Так что будьте осторожны.
– А мне кажется, что сегодня Ричард и его друзья о нас не думают, – сказала Алиса. – Им не до нас.
– Ричарду всегда и везде до нас. Он никогда ничего не забывает. Поэтому и станет королем.
– Если и станет, – машинально ответила Алиса, – то ненадолго.
– Что ты имеешь в виду? Что ты хочешь сказать?