Шрифт:
Кирабо и ее первые лучи солнца
В этот день солнце забралось очень высоко, поднимая, как подол расписного платья, ажурные облака. Одно облако оказалось очень близко к земле, протянуло пальчики к клубку из травы, и поднялось тогда в небо облако красно-желтой пыли. Пылинки игриво кружились в воздухе, оседая даже на ушах серьезного мудрого слона, которому недавно исполнилось 100 лет. Все животные саванны ворчали о том, что одно маленькое невоспитанное облако способно принести столько вреда и засыпать весь мир красной грязью. Возмущались все животные, кроме крохотной Кирабо, открывшей глаза именно в этот день.
Кирабо открыла глаза и увидела, как на её черных лапках блестит рыжеватая пыльца. Неуверенно встав на ноги, маленькая Кирабо начала бегать вокруг, высовывая язык и пытаясь поймать блестящие пылинки солнца. Но тут кто-то приподнял её с земли,
«Кирабо! Гиены не ведут себя так, как ты, особенно маленькие принцессы. Ступай под большой баобаб и жди вместе со всеми, пока не закончится ужасная грязная буря» – произнесла Яа, сердито подняв густые брови.
«Но, мама, посмотри как красиво! Словно кто-то рассыпал красные цветы по небу» – подняла лапки к небу Кирабо.
«Ничего не хочу слушать! Все гиены ждут под баобабом и не говорят глупости!» – подтолкнула Яа носом свою дочь к баобабу. Опустила Кирабо голову, и медленно пошла к баобабу, но всё-таки краем глаза наблюдала, как переливаются в небе смешные и красивые рыжие пылинки.
Под баобабом собрались гиены всех возрастов. Зной окутывал блестящей пеленой всё вокруг. Казалось, небо горит, ведь когда смотришь на огонь, то воздух переливается – также было и сейчас. Но языки пламени шли не от земли, а с неба, оседая красной пылью на загривках и животах сонных животных. Кирабо свернулась черным клубочком на желтом камне, положила голову на лапки и стала наблюдать. Она никак не могла понять, почему ее шерстка черного цвета, а все остальные гиены желтоватые с крупными черными пятнами. Очень хотелось разгадать Кирабо эту загадку.
Три дня и три ночи стояла в воздухе красная пыль, а гиены лежали под баобабом, ведь опасно было сделать даже несколько шагов. Все переваливались с бока на бок, доедая оставшиеся запасы. Только маленькая Кирабо скучала и всё думала, почему другие гиены в пятнах, а она нет. Несколько раз она пыталась узнать у мамы Яа, но та лишь отвечала:
«Нам надо беречь свои силы, а глупые вопросы их отнимают. Лучше ложись спать!». Но Кирабо так хотелось найти ответ, что она не спала все эти дни. И вот прошли три дня и три ночи, и сквозь рыжее покрывало пыли стали проглядывать длинные желтые, словно капли масла, лучи. Кирабо сильно-сильно зажмурила глаза и открыла рот, чтобы попробовать их на вкус – такими аппетитными они ей казались. Но масло почему-то не попало на её язык, как сильно Кирабо его ни вытягивала. И вдруг она открыла глаза и посмотрела на спящих гиен. Что же Кирабо увидела? Солнце выглянуло над самым баобабом, а его лучи полосками масла спускались на листья, огибали их и спешили прикоснуться к шерстке гиен. Так лучи солнца только пятнами попадали на них. И маленькая Кирабо подумала:
«Вот почему гиены такие пятнистые. Они лежат под баобабом, и листья мешают солнцу. Лучи прикасаются к шерстке и оставляют черные пятна. А меня не закрывает баобаб, поэтому я полностью черного цвета».
Обрадовалась Кирабо, что ей удалось разгадать такую хитрую загадку, и она тут же заснула, потому что больше ее ничего не беспокоило в этот день.
Кирабо и первая правда
Когда красная пыль рассеялась, Кирабо отправилась на прогулку по саванне, желая познакомиться с новыми соседями. Все вокруг казалось таким большим и загадочным, что маленькая гиена лишь успевала поворачивать голову, лишь бы ничего не пропустить. Под лапками шуршала выжженная молочно-сахарного цвета трава, а если быстро пробежать по ней, то в небо поднимались вьюнки рыжего песка. Маленькая гиена плясала по тропинкам, пока не провалилась в густые заросли колючек. Но колючки были совсем старыми и сухими, что тут же рассыпались, когда кто-то дотрагивался до них, поэтому Кирабо не поранилась. Она уже было хотела вылезти, но тут кто-то огромный загородил ей путь. Испугавшись, гиена затаилась и прислушалась.
Через несколько секунд она смогла различить марабу в черном костюме и птицу-секретарь в черных шортах и игольчатой шапочке. Марабу была издателем и редактором журнала этой части саванны, а птица-секретарь быстро печатала тексты, собранные марабу.
«Стая гиен вновь украла добычу у львов, напугав маленьких львят и забрав даже запасы костей!» – диктовала Марабу птице-секретарю. «Ничего не меняется!» – вздохнула птица-секретарь и поправила шапочку на голове. Кирабо вжалась в землю, практически не дыша. Ей стало страшно и стыдно, что она живет в клане разбойников, ворующих чужую добычу.
«Что ещё можно ждать от гиен! Гиен не изменить! Это они от природы такие: только воруют и обманывают других. Природу не выбирают. Не всем везет родиться благородными львами или мудрыми черепахами» – проговорила важно Марабу.
«Природу не выбирают» – в ужасе прошептала Кирабо, посмотрев на свои лапки. Она перевернулась на спину, подняв глаза в небо.
В небе кружила пара грифов, и маленькая гиена представила, как поднимается на крыльях в небо, наблюдая за всей саванной. У нее огромные пушистые черные крылья, поднимающие её высоко-высоко, выше неба, облаков и даже самого солнца. И там, в голубом океане неба, будет она плыть вместе с самыми красивыми птицами, а ночью говорить со звездами и луной. И вот поднимется Кирабо в небо, увидит её Марабу и напишет, какие большие и красивые у нее крылья, а птица-секретарь скажет: «Удивительно! Гиены научились летать и больше не воруют еду у львов. Наверно, природа изменилась и теперь они как добрые птицы». Только Кирабо об этом подумала, как вновь послышался голос Марабу:
«Завтра будет вечеринка в честь 100-летия слона. Пусть приходят все звери, кроме гиен и крокодилов. Из-за них только неприятности. Нет, не пиши об этом. Лучше раздать приглашения тайно, чтобы гиены и крокодилы не смогли узнать и прийти». «Они такие невоспитанные! – вздохнула птица-секретарь. – Всегда приходят без спроса и буянят!».
«Природа!» – прошептала Марабу.
«Ничего не поделаешь с природой» – вторила птица-секретарь.
Услышав эти слова, горько опечалилась Кирабо, выскочила незаметно из колючек и во всю прыть побежала к большому баобабу. От горя и стыда не видела ничего вокруг маленькая гиена. Случайно наступила она на хвост спящего удава, столкнулась с подростком антилопы, зацепилась за недостроенное гнездо ткачиков, когда перепрыгивала через небольшой ров. И подняли попугаи крик над головой Кирабо:
«Природа! Что с нее взять. Все порушила маленькая гиена. Такая у нее природа!». Горькие слезы лились по щекам гиены, все быстрее и быстрее бежала она, пока ноги не покрылись вязкой глиной из-за того, что слезы смешались с землей. Шум, поднятый попугаями, все усиливался.
И вот уже все птицы кричали: «Такая природа у гиены – воровать и рушить!». Не могла Кирабо вынести этих слов и спряталась в дупле дерева.
Когда слезы высохли, Кирабо увидела, что дупло выходит на широкий простор, где так любили охотиться львы и гиены. Небо окрашивалось в фиолетово-красную дымку, но некоторое время солнце ещё позволяло все разглядеть, будто желая рассказать Кирабо настоящую историю. Вдалеке под сухим кривым деревом отмахивали ушами мух газели Томпсона. Коричнево-черная полоса на их боках от заката стала красноватой, а на белом животе отражались сиреневые лучи неба. В этот вечер большие тучи мошек поднялись с земли и донимали антилоп. Хвостики антилоп крутились как юла, в попытке отогнать надоедливых насекомых. И тут Кирабо увидела, как с правой части саванны по траве вышагивают, пригнувшись, гиены под предводительством Яа. Маленькая гиена не могла их перепутать, но на всякий случай прищурилась и потерла глаза, чтобы убедиться. Крупные пузатые тени гиен то останавливались, то рывком двигались в сторону газелей. Вдруг резкая тишина опустилась на саванну, и через мгновением рывком поднялась красно-серая пыль в небо, раскрашиваясь каплями сгущающихся сумерек. Громкий свистящий смех гиен наполнил саванну, и Кирабо увидела, как Яа тащит в зубах обессиленное тело газели. Маленькая гиена высунула мордочку из дупла, чтобы точно узнать, что это ее родственники, ведь было уже достаточно темно, а Кирабо боялась, что она перепутала их со львами. Но тут с левой стороны саванны появились крупные чернильно-черные тени. Черные языки пламени поднимались из головы одной тени, другие пригибались к земле и шипели, как змеи. Кирабо еще сильнее высунулась из дупла, чуть не выпав на лежащего под деревом спящего дикобраза. Но теперь она точно знала, что к стае гиен бегут львы, прикрываясь покровом ночи. Ещё пара шагов и только крохотный лучик света остался на небе, да первые появившиеся звезды, но маленькая гиена видела, как черные тени львов набросились на гиен. Раздался визг, в суматохе в воздухе смешались песок и трава, шипение и рокот сотрясали землю. Мгновение и кто-то выключил последний луч на небе, а чернильные тени утащили за собой продолговатую тощую тень, похожую на газель.
Сердце Кирабо вырывалось из груди. Когда последняя тень слилась с черным небосклоном, а воздух наполнял лишь запах пряной, не успевшей остыть от жара солнца, травы и переливами осиплых колокольчиков звучало пение цикад, Кирабо выскочила из дупла и поспешила к своей семье под баобаб. Она чувствовала тепло львиных лап, которые совсем недавно проходили по этой тропинке, и её душа все сильнее и сильнее наполнялась слезами.
«Мама! – закричала Кирабо, и ее голос отразился эхом по всей саванне. – Я знаю, я знаю, что…».