Кирсанова. Такая работа
Шрифт:
Она вернула добрачную фамилию, и теперь от мужа остались лишь тихая грусть да этот хороший ремонт в квартире.
Лена открыла глаза от пиликающего на краю раковины телефона. Приподнялась в ванне и взглянула на экран. Звонил замначальника отдела подполковник Сипягин. Лена торопливо вытерла о сухую мочалку руки, взяла телефон и провела пальцем по экрану.
– Алло?
У подполковника Сипягина Михаила Михайловича была восхитительная дурацкая привычка: звонить конкретному человеку на сотовый телефон и потом спрашивать, он ли это. И, получив утвердительный ответ, пробурчать недовольно: «Я знаю, что ты!»
– Кирсанова, ты?
– Я, товарищ подполковник!
– Я знаю, что ты! Чем занимаешься?
Вопрос был провокационным. С одной стороны поводов для беспокойства не было: начальник был в курсе, что старший лейтенант Кирсанова Елена Евгеньевна находится в отпуске (он сам приказ и подписывал), а с другой стороны – странный вопрос навевал на неприятные мысли о том, что все это неспроста.
Лена провела ладонью по остывающей воде, раздумывая. Взвизгнувший на короткое время соседский перфоратор подсказал ответ.
– Ремонт делаю, товарищ подполковник.
Она подняла смартфон повыше, навстречу звукам. Перфоратор услужливо рявкнул пару раз и стих.
– Слышите?
– Кирсанова, ты мне тут Ваньку не теребонькай!
– Я не теребонькаю! – возмутилась Лена. – Кладовку ломаю! Комнату хочу расширить в своей хрущобе!
– Сама?
– Почему сама?! Пригласила рабочих. По объявлению.
– Хочешь сказать, что пока незнакомые мужики ломают тебе стены, ты решила полежать в ванне?
Лена растерялась.
– В смысле?
– В прямом! Так не бывает! Это звуки соседского ремонта. Это во-первых, значит. Во-вторых, я слышу характерное эхо, какое обычно бывает в маленьких помещениях, например, в ванной комнате. В-третьих, помимо соседского перфоратора, слышу плеск воды, непроточной, не из крана, то есть. Есть чем опровергнуть? Сразу скажу: даже не пытайся – я старый сыскарь.
Лена приложила телефон к другому уху и почесала мокрый затылок.
– Ну, мало ли отчего может быть всплеск, – она посмотрела на унитаз.
Затем капитулирующее выдохнула:
– Вы мне зачем звоните? Я в отпуске.
– Два дня назад пропал Вадим Демчев, – без подготовки сообщил подполковник. – Сын Николая Демчева. Того самого.
Он замолчал, давая Лене возможность самой продолжить мысль.
– Это который местный олигарх? – спросила Лена, вспоминая Николая Адриановича Демчева, которого неоднократно видела по телевизору и вокруг которого ходили противоречивые слухи: от «отца-спасителя-благодетеля» до «уголовника», построившего свой бизнес еще в 90-х. Официально он владел сетью придорожных закусочных и торговым центром «Адриатика», а вот оперативная, не для многих ушей, информация гласила, что бизнес-империя господина Демчева охватывала куда большие просторы, чем придорожные забегаловки и четырехэтажное торговое здание в центре города.
– Он самый, – подтвердил начальник. – Бьет копытом, требует найти сына.
– И при чем тут я?
– У меня людей не хватает, Кирсанова.
– Вы хотите включить меня в группу?
– Странный вопрос. Разумеется! Ты штатный сотрудник уголовного розыска, а не самозанятый фрилансер. Я отзываю тебя из отпуска в связи со служебной необходимостью и включаю в оперативную группу. И вообще все это неправильно.
– Что именно?
– То, что ты сейчас сидишь в ванне и задаешь мне, начальнику, вопросы. Вот придешь и получишь всю информацию. Понятно?
– Так точно, товарищ подполковник! – выкрикнула Лена, поднеся телефон к самым губам.
– Ты, Кирсанова, не нервничай, – начальник отреагировал спокойно. – Отпуск потом догуляешь. Завтра жду в 8:45 на планерке. И потом, тебе это будет даже полезно.
– Почему? – уныло спросила она.
Начальник ответил не сразу, нерешительно покряхтел, затем добавил немного смущенно:
– Лен, прекрати страдать: развелась – так развелась. Не ты первая, не ты последняя. Ты молодая, перспективная. Красивая, в конце концов. Найдешь еще кавалера, не хуже первого. Вот будь я моложе – женился бы на тебе. Да только у меня радикулит и жена не разрешит.
Лена грустно улыбнулась: ей почему-то всегда казалось, что она умело скрывала свои переживания.
Начальник попрощался и отключился, а она еще долго сидела, глядя в стену, на ровные межплиточные швы. Через десять минут, почувствовав, как от холода тело покрывается гусиной кожей, дернула за пробку и встала под душ.
А потом долго рассматривала себя в зеркало. Сипягин, конечно, наврал: ничего особо красивого в ней нет. Обычная такая внешность, среднестатистическая, в толпе не выделишь.
Лена приблизила лицо к зеркалу, вглядевшись в серые глаза, провела по тонкому с легкой горбинкой носу, потрогала тяжелые от воды русые волосы. Ну, хорошо – симпатичная, но не более того. Взгляд спустился к шраму на левом плече. Потрогав зарубцевавшуюся кожу, Лена вздохнула и потянулась за полотенцем.
Завыл перфоратор, к нему присоединились треск дрели и стук молотка.
Может, оно и к лучшему, что ее вызвали? Отдохнуть ведь все равно не удастся.
***
– Кирсанова, привет! – поприветствовал майор Шиловский и добавил с сочувствием, показывая на пустое кресло за столом начальника. – Не дал отдохнуть?
Лена кивнула в знак приветствия и тут же отрицательно помотала головой. Села напротив майора, рядом с капитаном Рудиным, угрюмым здоровенным парнем с тонкой щеточкой усов, которые на его широком блинообразном лице смотрелись словно одинокий кустик саксаула в бескрайней пустыне.
Еще один оперативник, старший лейтенант Бочаров, рыжий и конопатый, ограничился молчаливым приветственным взмахом руки.
Дверь открылась, и все встали перед вошедшим подполковником Сипягиным: высоким, худощавым и совершенно седым.