Киса для дочи, или Зачем маме хвост?
Шрифт:
Заметив угрозу уже более массивную и ещё не поврежденную, рысь решила покинуть поле боя и, прядя ушами и непрерывно рыча, дала задний ход. Уф… пронесло!
Но откуда здесь рысь?! Да в нашей игровой лесополосе и зайцы-то не водятся, что уж говорить о хищниках! Или… черт! Больно-то как!
– Лерыч, ты как? – меня тоже все опознавали по маске – изначально она была стандартно черной, но умелые ручки дочурки нарисовали на ней специальной несмываемой краской белоснежные черепушки и многочисленные кости.
Художница она у меня… спасу нет. Ни мне, ни альбомам,
– Ле-е-ер?
– А? – заторможено переведя взгляд на Михея, я чувствовала себя не очень. Вроде и нормально, но как-то… не очень.
– Ох, ты ж волкодлак херов! Да она ж тебя покусала! – пока я потихоньку отъезжала из реальности от боли, Михей подошел ближе и, постоянно огладываясь на место, куда скрылся зверь, присел рядом.
– А-то я не заметила… Аш-ш-ш! Не трогай, бли-и-ин! Зови ребят, не хочу я к ней спиной поворачиваться…
– Ага, Серый, Сань, Ви-и-ик, тащи сюда свой зад! Сеструха кони кидает!
На вопль Михея уже через несколько секунд, основательно проредив несчастные кусты, прибежали ребята. Оставив меня объяснять парням, что случилось, Михей рванул назад, кричать отбой и общий сбор – хищный зверь на территории игры, это вам не суслик, которого можно свистом напугать. Пока брательник подставлял под мою погрызенную тушку своё родственное плечо и тащил в лагерь, Серега и Санек заняли круговую оборону, отслеживая все неровно колыхающиеся кусты.
Естественно, игру пришлось свернуть – пока меня дотащили до лазарета, расположенного возле микроавтобуса и представляющего собой надувной матрас, пару полотенец с чистой водой и несколько рулонов туалетной бумаги (самое то краску оттирать – дешево и сердито), уже все игроки были в курсе – на одного из нас напал хищник и продолжать уже не хотел никто.
А когда увидели, кого покусали и как выглядит рана, то и вовсе экстренно домой засобирались. Не мы – корпоративщики. Они-то после игры планировали шашлыки пожарить, да особо разгорячившиеся ещё и местную речку на теплоту воды проверить. А оно вот как вышло… В общем, собрались они быстро. И укатили.
Но не мы. Мне профессионально обработали рану и, заглушив стоны сорокаградусным универсальным антибиотиком, причем исключительно внутрь, начали расспрашивать уже подробности нападения и собственно покусания. Всё же ребята играли на этой площадке уже с весны и ни разу не слышали ни об одном хищнике, мало того всего в полукилометре справа проходила оживленная трасса, так ещё и в полукилометре, только слева, был расположен элитный коттеджный посёлок. Хищнику попросту негде было жить и неоткуда было взяться. Да и питаться тут нечем, на сусликах много не наешь.
– Лерыч? Жить будешь? Может сразу в больницу?
– Не-е-е… ненавижу больницы! Мне роддома два раза за глаза хватило! – пытаясь шутить, я старательно прислушивалась к своему организму. Вроде ничего…
– Ну-ну… всё равно давайте потихоньку собираться, но двое чтобы следили, – Тимур, как бывший военный, умел не только юморить по черному, но и перевязывать и отдавать четкие команды. – Так, Николай и Слава, вы первые, перекрестный дозор, как мы учили.
Ну да, они учили, регулярно проходящие командные соревнования требовали не менее регулярных тренировок и беспрекословному подчинению приказам командира. Сказал сидеть – сидишь; сказал, смертника изображаешь – не вякаешь и изображаешь. С этим у нас строго. Но…
– А шашлык?!
– Дома поешь, болезная, – меня окинули осуждающим взглядом и, покачав головой, продолжили: – После уколов… Не нравится мне всё это. Единственное предположение – киса местная, походу из частного зверинца местных буржуев. Сбежала и одурела от свободы. Сама же говорила – сначала она тебе не угрожала. Говорила?
– Ну, говорила…
– Вот, а теперь эта киса или раны зализывать пошла и отходить от очереди шаров или наоборот, ошалела и караулит. Так что никаких шашлыков, пока мы не выясним, откуда животина.
– Но…
– И без но! Вик, хватай сеструху и чтоб через час отзвонился о её доставке в больничку, нам бешеные воины в строю не нужны. Всё понял?
– Конечно, Тим, о чем разговор! Да мне мамуля всю плешь проест!
Ой, врет ведь как сивый мерин и не краснеет! Нету у него плеши! Нету! А есть короткий ёжик русых волос, стоящих почище проволоки – порезаться можно. А вот про мамулю это да… мамуля у нас такая. Проест всё! Даже то чего нет… ой, бли-и-ин. Вот я попала!
Пока любимый брательник вёз меня в нашу горячо нелюбимую БСМП (больницу скорой медицинской помощи), я уломала его на сокрытие информации – не стоит знать нашей горячо любимой мамуле, что её сын не усмотрел за её дочей и доча едет домой чуток пожеванная. Взвесив все за и против, Вик согласился. Всё же выслушивать многочасовые лекции о нашем безответственном поведении ни его, ни меня не тянуло. Будем врать, а точнее умалчивать. Чуть-чуть.
В больничке меня осмотрели, подивились самому факту покусания таким экзотическим в наше время животным и, прописав-таки положенный курс уколов, перевязали и отправили восвояси. Ненавижу уколы!
Слава всем, кто наверху, сорок уколов в живот нынче наши коновалы не практиковали – меня ждало всего лишь шесть, причем по очень строгому графику – первый, третий, седьмой, четырнадцатый, двадцать восьмой и контрольный девяностый день, начиная с сегодняшнего. В плечо. Убейте меня лучше сразу!
Глава 2. Домашняя
– Что?!
– Марк… я…
– Что ты сделала?! – разъяренный рык и пульт от аудиосистемы летит в стену и разлетается на мелкие запчасти.
– Ма-а-арк…
– Где он? – чувствовалось, что мужчина очень зол, невероятно… но все же старался сдержаться и выяснить всё до конца.
– Я… я не знаю (всхлип)… я испугалась, а они… их там было так много… и все в масках… – совсем молоденькая девушка, почти ещё ребенок, не выдержала тяжелого взгляда мужчины и всё-таки начала реветь.