Китаец
Шрифт:
Нападение застигло Биргитту врасплох, она не успела сообразить, что происходит. Чья-то рука обхватила ее сзади за шею, запрокинула голову назад, и одновременно кто-то рванул к себе ее сумочку. Она закричала, стараясь удержать сумку, но шею тотчас сдавили сильнее. От удара под ложечку перехватило дыхание, и она упала, так и не увидев нападавших. Все произошло очень быстро, заняло вряд ли больше десяти-пятнадцати секунд. Велосипедист, остановившийся рядом, и женщина с продуктовыми сумками помогли ей подняться. Но Биргитта Руслин не устояла на ногах. Рухнула на колени и потеряла сознание.
Очнулась она на носилках в «скорой», мчавшейся с включенной сиреной. Врач прижимал к ее груди стетоскоп. Происшедшее было по-прежнему как в тумане. Сумку у нее отняли, это она помнила. Но почему находится в «скорой»? Попробовала спросить у врача. Однако тот ответил по-китайски, жестом показывая: молчите и не шевелитесь. Шея болела, нападавший сильно сдавил горло. Может, она серьезно пострадала? Эта мысль напугала: ее же могли убить там, посреди улицы. Нападавшие действовали без колебаний, средь бела дня, на многолюдной улице с массой машин.
Биргитта заплакала. Врач немедля принялся считать пульс. «Скорая» остановилась, заднюю дверь распахнули. Биргитту Руслин переложили на каталку и повезли по коридору, освещенному яркими лампами. Теперь она плакала навзрыд, не в силах унять слезы. Почти не заметила, как сделали укол успокоительного.
Уплыла прочь, будто на волне, окруженная китайскими лицами, которые словно бы плыли вместе с нею; покачивающиеся головы, устремленные навстречу Великому Кормчему, который вот-вот выйдет на берег после долгого энергичного заплыва.
На сей раз Биргитта очнулась в комнате с приглушенным светом и задернутыми шторами. На стуле возле двери — человек в форме. Заметив, что она открыла глаза, он встал и вышел. Буквально тотчас же появились двое других в форме, а с ними врач, обратившийся к ней по-английски, с американским акцентом:
— Как вы себя чувствуете?
— Не знаю. Я устала. И горло болит.
— Мы провели тщательное обследование. С вами все в полном порядке.
— Тогда почему я лежу здесь? Я хочу вернуться в гостиницу.
Врач наклонился ближе:
— Сначала с вами должны побеседовать полицейские. Нам очень не нравится, когда зарубежные гости попадают у нас в беду. Это позор для нас всех. Грабителей, которые на вас напали, необходимо поймать.
— Так ведь я ничего не видела!
— Говорить будете не со мной.
Врач выпрямился, кивнул двоим в форме, и они немедля придвинули стулья к ее койке. Один, переводчик, был молод, второй — лет шестидесяти с лишним. Он задавал вопросы. Из-за тонированных очков она не могла перехватить его взгляд. Ни тот ни другой не представились, сразу посыпались вопросы. Биргитта смутно чувствовала, что старший ничуть ей не симпатизирует.
— Нам необходимо знать, что вы видели.
— Ничего. Все произошло слишком быстро.
— Свидетели в один голос утверждают, что оба нападавших были без масок.
— Двое? Я и не знала!
— Что вы запомнили из случившегося?
— Меня обхватили локтем за шею. Они подбежали сзади. Вырвали сумку и ударили меня в живот.
— Нам нужно знать об этих двоих все, что вы можете рассказать.
— Но я ничего не видела!
— Лиц не видели?
— Нет.
— А голоса их слышали?
— По-моему, они не сказали ни слова.
— Что произошло перед самым нападением?
— Один человек вырезал мой силуэт. Я расплатилась и как раз пошла дальше.
— Пока он вырезал силуэт, вы ничего не видели?
— А что я должна была видеть?
— Кого-нибудь, кто стоял в ожидании?
— Сколько же раз повторять, что я ничего не видела!
Как только переводчик перевел ее ответ, пожилой полицейский наклонился вперед и повысил голос:
— Мы задаем вопросы, так как хотим поймать тех, кто ударил вас и украл сумку. Поэтому следует отвечать, не теряя терпения.
Каждое слово точно пощечина.
— Я просто говорю, как все было.
— Что находилось в вашей сумке?
— Немного денег, китайских, и американские доллары. Расческа, носовой платок, несколько таблеток, ручка, ничего важного.
— Ваш паспорт мы нашли во внутреннем кармане куртки. Вы шведка? Почему вы здесь?
— Приехала с подругой в отпуск.
Пожилой полицейский задумался. С непроницаемым видом.
— Силуэт мы не нашли, — наконец сказал он.
— Он лежал в сумке.
— Отвечая на мой вопрос, вы его не упомянули. Может быть, еще что-то забыли?
Биргитта немного подумала, покачала головой. Допрос резко закончился. Старший полицейский что-то сказал и вышел из палаты.
— Когда вам станет лучше, вас отвезут в гостиницу. Позднее мы навестим вас еще раз, зададим несколько дополнительных вопросов и составим протокол.
Переводчик упомянул название гостиницы, хотя Биргитта ничего не говорила.
— Откуда вам известно, где я живу? Ключ был в сумке.
— Такие вещи мы всегда знаем.
Он поклонился и вышел. Дверь не успела закрыться, как опять появился врач, тот, с американским акцентом.
— Мы еще немного подержим вас здесь. Проверим анализы крови и рентгеновские снимки. А потом вы вернетесь в гостиницу.
Часы, подумала Биргитта. Их не забрали. Она взглянула на циферблат. Без четверти пять.