Китай – великая держава номер один?
Шрифт:
Уже через месяц вдова Мао была арестована вместе со своими соратниками по культурной революции — они не имели тесных связей с военной верхушкой и ветеранами.
Цзян Цин всегда считала: «Единственный путь, который позволяет не быть пешкой в чужих руках, — это обрести власть». Так же думал и сменивший Мао на партийном посту Хуа Гофэн. Он приказал «навсегда исключить» Цзян Цин из компартии и арестовать ее.
Пленум ЦК КПК поступил в лучших традициях мирового коммунистического движения. Члены ЦК сообщили китайскому народу, что член политбюро Цзян Цин «в 1935 году была завербована контрразведкой гоминьдана, а в 1937 году, скрыв свое помещичье происхождение и контрреволюционную биографию предательницы, пробралась в партию».
Красная императрица оказалась не на троне, а в тюрьме. Она не могла видеть, как весь Китай требовал расправы над ней. Но при желании могла представить себе эти картины. Ей достаточно было бы вспомнить беснующиеся толпы времен культурной революции. Еще недавно по всей стране устраивались митинги, на которых толпа скандировала: «Учиться у товарища Цзян Цин! Клянемся стоять насмерть за товарища Цзян Цин!» А теперь миллионные толпы по всей стране обвиняли Цзян Цин в намерении узурпировать власть и кричали: «Раскромсать Цзян Цин на десять тысяч кусков!»
Незадолго до смерти Мао написал жене: «Сейчас мы расстаемся и будем находиться в разных мирах. Эти несколько слов могут оказаться последним посланием тебе. Человеческая жизнь ограничена, но революция не знает границ. В борьбе, которую я вел последние десять лет, я пытался достичь вершины революции, но меня постигла неудача. Ты можешь достичь вершины. Если тебе этого не удастся, ты упадешь в бездонную пропасть. Твое тело разобьется вдребезги. Твои кости поломаются».
Цзян Цин говорила о себе: «Я была псом председателя Мао. Кого председатель Мао велел мне кусать, того я кусала».
Оправдания не помогли. Она здорово насолила многим людям. В январе 1981 года Цзян Цин приговорили к смертной казни с отсрочкой приведения приговора в исполнение на год. Потом смертную казнь заменили пожизненным заключением.
Культурная революция, которая вознесла Цзян Цин к вожделенному креслу в политбюро, отбросила Китай назад, искалечила духовно и нравственно целое поколение молодежи. Но судили Цзян Цин не за реальные преступления, поскольку роль судей взяли на себя люди, столь же виновные перед собственным народом.
В июле 1991 года последняя жена Мао Цзэдуна покончила с собой в возрасте семидесяти семи лет…
Реформатор
После смерти Мао к Хуа Гофэну перешли посты председателя партии и Центрального военного совета. Но он не удержался на вершине власти. В схватке за власть победил Дэн Сяопин, пользовавшийся поддержкой ветеранов и военных. Он вернул в страну порядок, вновь стали цениться профессионализм и эффективность.
Жизненный путь Дэн Сяопина — это мечта биографа, это фантастическая история, включающая в себя войну, революцию, взлеты и падения, поразительные успехи и личные трагедии. Казалось, жизненной энергии в нем хватит на века.
Когда российские политики боятся отказаться от старых, замшелых представлений и говорят себе в оправдание, что общественное мнение их не поймет, это кажется смешным. Нашему правительству надо убедить в своей правоте всего лишь сто сорок три миллиона человек. А Дэн Сяопину приходилось убеждать миллиард триста миллионов! И он справлялся с этой задачей.
Он родился в семье отнюдь не бедного человека. Прекрасно учился в школе. В 1920 году отправился учиться во Францию. Некоторое время работал на автомобильном заводе «Рено». Во Франции он полюбил круассаны и пристрастился к игре в бридж. Здесь он вступил в компартию Китая. В 1926 году из Франции Дэн перебрался в Москву, чтобы учиться в университете имени Сунь Ятсена. Это было время ленинского нэпа. Дэн Сяопину был двадцать один год. В Москве его и других иностранных учащихся-коммунистов хорошо кормили, каждый получил пальто, ботинки, плащ, зимнюю одежду. Каждому студенту в Москве давали русскую фамилию, Дэн значился Дозоровым. Он был парторгом группы. Он пробыл в Советском Союзе шесть месяцев. В конце 1926 года его отозвали на родину. В Китае Дэн сразу оказался в подполье.
В 1943 году в зоне, которую контролировала китайская Красная армия, Дэн впервые начал борьбу за повышение урожая. Он предложил платить премии тем, что собирал больший урожай, и добился успеха.
В 1955 году Дэна избрали членом политбюро. Когда через два года Мао Цзэдун приехал в Москву, он показал Хрущеву Дэна: «Посмотрите на этого маленького человека. Он очень умный, и у него большое будущее».
Когда речь шла о политике, о роли партии, Дэн оставался доктринером. Он послушно следовал за Мао. Поддержал идею «большого скачка», что закончилось катастрофой для экономики страны. Но в начале 1960-х Дэн уже всерьез задумался над тем, как привести экономику в порядок, и это оттолкнуло от него Мао. Только смерть Мао в сентябре 1976 года открыла Дэну путь наверх.
ЦК компартии Китая принял постановление «Решение по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР», в котором говорилось, что в деятельности Мао семьдесят процентов — заслуги и тридцать процентов — ошибки. Заметим: это то же соотношение дурного и хорошего, которое сам Мао когда-то определил в отношении Сталина.
Абсурдные идеи Мао забыты, но сам он сохранен как символ национального возрождения, как политик, который заставил мир разговаривать с Китаем на равных. Некоторые решения Мао назвали ошибочными. Но люди, которые после него руководили страной, сами были соратниками Мао.
Дэн Сяопин сообщил товарищам по партии: «По всей стране был пересмотрен ряд дел, сфабрикованных на основании надуманных, ложных и ошибочных обвинений. По неполным данным, реабилитировано в общей сложности почти три миллиона человек…» О культе личности Дэн сказал: «Нет зла большего, чем это зло». В устав компартии записали: «Партия запрещает культ личности в любой форме».
Это соотношение «семьдесят и тридцать процентов» отражает идеологическую платформу руководства в отношении печального прошлого. Очень похоже на брежневские идеи: о критике Сталина следует забыть! При Сталине хорошего было больше, чем плохого, и говорить следует о хорошем в истории страны, о победах и достижениях. Те, кто отступает от линии партии, должны быть наказаны.
Назвать Мао преступником означало взять часть вины и на себя. Китайские лидеры соучаствовали во многом, что тогда делалось. А как же чиновники молодого поколения, начавшие карьеру после Мао и культурной революции? Они не несли никакой ответственности за прошлое. Но тоже защищали вождя — по принципиальным соображениям. Если согласиться с тем, что прежняя власть совершала преступления, значит, придется признать, что и нынешняя может как минимум ошибаться. А вот этого они никак не могут допустить. Народ должен пребывать в уверенности, что партия, политбюро, генеральный секретарь, то есть власть, всегда правы. Никаких сомнений, никакой критики допустить нельзя!